– Черный гроб! – порывисто выдохнула я, пересекая защитный купол. – Мы имеем дело с личом!
– Откроем. Только заступи обратно за черту.
Я сделала шаг назад.
Спустившись вниз, в разрытую яму, ведьмак начал медленно приподнимать крышку. Нервы были на пределе. Я удерживала защитный купол, готовая в любой момент замкнуть его, чтобы не дать личу выбраться за его пределы и…
– Селена!!! – прохрипели за моей спиной.
В яму к ведьмаку я свалилась со страху. И не просто свалилась, а еще и следователя под себя подмяла, вынуждая его распластаться по крышке гроба.
Сердце стучало как ненормальное. Замкнутый купол ярко мерцал изумрудным светом. Я…
Я лежала на Жозефе, с ужасом глядя ему в глаза.
– Там… там… – шептала я, взглядом показывая себе за спину.
– А вы что тут делаете? – с явным изумлением вопросил все тот же хриплый голос.
– Загораем, – усмехнулся ведьмак, усаживаясь вместе со мной.
В эту самую секунду где-то над нами прогремел гром. Теплый ветерок превратился в порывистый, штормовой. Еще через мгновение по кладбищу забарабанили крупные капли.
– И теперь? – спросил тот, кто находился за моей спиной. Ее – спину, – между прочим, успешно придерживал ведьмак.
– И теперь, – важно кивнул Жозеф, даже и не думая менять наше положение. – Да не трясись ты, госпожа ведьма. Оборачивайся.
Я отрицательно покачала головой. Что я, в самом деле? Враг себе, что ли?
– Ведьма моя непутевая, ты бы честь-то смолоду блюла! Негоже это – у чужого следователя на коленях сидеть. А вы, господин следователь, хоть бы срам прикрыли! Где же это видано, чтобы посторонний мужчина перед молодой ведьмочкой – да без рубашки?
И вот тут я обернулась. Хорошо так обернулась, резко, едва ведьмака обратно на спину не свалив.
– Кот, а Кот? – нахмурилась я, складывая руки на груди. – А о чем это вы с господином следователем в мое отсутствие говорили?
– Тебе подушечку принести? А одеялко? Хочешь, я притащу? – пошел фамильяр на попятную, но я продолжала сверлить его взглядом. – Ну, Селена… Он сам тебе все расскажет. Честное кошачье!
Испытующего взгляда удостоился и ведьмак, но в отличие от Кота мужчину не проняло. Аккуратно ссадив меня на крышку гроба, Жозеф отряхнулся и потянулся за своей рубашкой.
А я вот, между прочим, очень даже была не против того, чтобы он и дальше радовал меня своей наготой! Холодные капли дождя так интересно стекали по его коже…
– Эм… Так что там с нашим личом? – постучала я по черной крышке гроба, когда меня все же поймали за подглядыванием.
– С к-к-каким личом? – прохрипел Кот, отпрыгивая от защитного контура.
– Да ничего. Гроб пустой, – ответил следователь, накидывая себе на плечи плащ.
– Как пустой?! – не поверила я, магией распахивая деревянную коробку.
Изнутри гроб выглядел так, будто там никогда никого не было! Абсолютно чистая, даже не истлевшая временем бордовая ткань, мягкая плоская подушка.
– Но там же кто-то скребся! – возмутилась я, перерывая чужую постель. – Господин ведьмак, ну-ка, оттащите его в сторону.
– Можно на «ты», – напомнили мне как бы между прочим.
– Как на «ты»? Уже? – выглянул из-за куста Кот, чем заслужил предупреждающий взгляд от ведьмака.
Схватившись за чернильные бока, мужчина поставил эту махину боком, а там…
– Осторожно, Селена! Не упади, – ухватил Жозеф меня за талию, неожиданно спиной прижимая к своей груди.
А перед нами предстала черная дыра. Комья земли скатывались в нее, пропадая в ее бездонном нутре. В эту дыру вполне могли бы поместиться все мы трое или один могущественный лич.
Личами называли некромантов, что умерли, но не пожелали уходить в мир иной. Сильные, могущественные, опасные, не знающие жалости. Они не боялись никого и ничего, но один способ справиться с ними все же был.
Нужна была жертва. Добровольная жертва – та, что связана с личом узами или кровью. Если связь была сильна, то, навеяв на родственника некроманта вечный сон, маги погружали в сон и лича, закапывая его в черном гробу – метке, указывающей на то, кто находится под крышкой гроба.
Так люди на время избавлялись от лича.
Почему на время? Да потому что обязательно находились те идиот или идиотка, которые желали «расколдовать» спящего родственника. Это же, котел им промеж глаз, так романтично!
– Идем? – спросила я для проформы, не имея никакого желания спускаться под толщи земли.
– Нет. Сюда отправлю Ордина. Он в темноте видит лучше да и запахи чует самые тонкие. Сворачиваемся, госпожа ведьма. Лучше подумаем над тем, кому было выгоднее избавиться от старого мэра.
– Да что тут думать? К еде доступ был у повара и секретаря. К напиткам – только у секретаря.
– Но еще в самом кабинете есть барный шкаф, а к нему имели доступ сам мэр и его помощник.
– Значит, кто-то из них троих, – пожала я плечами. И тут до меня дошло! – Кот, а ты почему хрипишь?
– Так я от ворот кладбища вам кричал-кричал, кричал-кричал, а вы не слышали. Я чего пришел? К вам там мужик какой-то седой забегал. Сказал, что мэра самым простейшим ядом отравили. Для мышей, представляете?
– А вот это уже кое-что, – обрадовался ведьмак. – Госпожа ведьма, выходим за пределы контура. Я защиту до прихода Ордина поставлю.
С остальными офицерами мы встретились уже у мэрии. Жозеф сразу же отправил оборотня на кладбище, что хвостатому не слишком понравилось. Он только-только начал раздавать комплименты, а ему от ворот поворот. Я прямо умилилась.
– Бельман, разрешение на обыск принес? – обратился к магу солнца ведьмак.
– Обижаешь. Гном все подписал.
Меня даже немного потряхивало от ощущения торжественности момента. В мэрию мы вошли с невозмутимыми лицами, а кто-то даже с невозмутимой усатой мордой.
Показав разрешение на обыск секретарю, следователь раздал указания. Всем нам предстояло провести магический обыск, который вытаскивал наружу все тайны и секреты. В прямом смысле вытаскивал. Сейфы, скрытые ниши и прочее страдали в первую очередь.
Что касается яда, то его искать надо было ручками. И я была готова! Честно! Уже представляла, как найду заныканную банку, как укажу на преступника, но…
Говорят, новичкам везет. На этот раз, пока мы с Котом ползали по пыльному складу, где хранилась всякая праздничная мишура для города, повезло Патрику. Банку с ядом он нашел в кухне.
– Это для мышей, – заволновалась женщина, показывая на банку. – Уж чего не пробовали, только яд их и берет.
– А кто может прикасаться к этой банке? – спросил Жозеф, на расстоянии упаковывая улику в защитную сферу.
