Последовал быстрый короткий удар ноги, и стюард, уже начавший подниматься, дернулся, валясь обратно. Вскрикнула Тиока — падая, тот задел ее ботинком по руке, как раз по той, в которую она собирала комки каши, чтобы переложить их в контейнер, выбив добычу обратно на пол.
— Вы чего?
Крик захлебнулся, когда Минк ударил второй раз.
Пятка опустилась на лицо стюарда, и тот заверещал, но третий удар, рассчетливый, в висок, поверг его в беспамятство.
— Что вы делаете?
— Надо уходить. Валь, помоги убрать.
Девушка не без содрогания сомкнула пальцы на руке стюарда. Мелькнула мысль, что она держит труп, но под тканью — за голую кожу веганца хвататься она побоялась — рука была мягкой и теплой. Впрочем, если он убит, то трупное окоченение ведь начинается не сразу, не так ли? Нет, не думать! Выбросить их головы. Минк прав — это война. Новая война, и начнется она, как все войны, с мелочи… Если уже не началась.
Мужчина не стал ждать, наклонился, хватаясь за другую руку, и они перекатили тело стюарда в сторону, открывая проход. Впрочем, не до конца. Одну ногу веганца Минк все-таки оставил лежащей поперек порожка, чтобы помешать сработать фотоэлементу.
— Ти!
— Вы что делаете? — она торопливо продолжала собирать еду и так этим увлеклась, что почти все пропустила. — С ума сошли? Что вы с ним сделали?
— Нам надо отсюда выбираться, — пробормотала Валентина, глядя, как, стоя одной ногой на том же порожке, слегка раскорячившись, Минк торопливо обшаривал складки одежды веганца. Карманов их форма не предусматривала, но в складки вшивались многочисленные магнитные полоски. Большинство же личных вещей делали с добавлением металла, в результате чего они примагничивались к телу, отцепляясь только в крайнем случае. Так и есть. В одной из складок нашелся короткий хозяйственный нож, в другой — пластиковая карточка, открывающая двери. В третьей… разбираться в остальных мелочах было некогда. Штурман просто сгреб все находки в горсть и сунул Валентине:
— Так надо. Подержи!
— Вы что творите? — зашипела на них Тиока, до которой, наконец-то, что-то начало доходить. — Зачем вы на него напали?
— Так надо, — повторил Минк. — Вон тот провод мне, быстро!
Валентина метнулась в указанном направлении. Провод пришлось дергать изо всех сил, вырывая из гнезда. Хорошо, что хоть в одном месте он отскочил быстро. Еще быстрее перекинув его штурману, девушка зачарованно наблюдала, как уверенными отточенными движениями тот связывает запястья пленника, выкручивая их довольно немилосердно. Так и ожидался хруст выломанных суставов, но запястья вывернулись легко. Наверное, все дело в отличиях людей от веганцев.
— Готово, — Минк отодрал от своей хламиды клок, пропихнул между губ стюарда и напоследок еще раз «приласкал» его кулаком по темени. — Теперь пора.
Валентина увидела протянутую в ее сторону ладонь. Выпрямилась, хватаясь за нее, чтобы было удобнее перешагнуть тело.
— Куда? — чуть не завизжала Тиока, вцепившись в контейнеры.
Сатурнийка встала рядом с Минком, продолжая держать его за руку, и сверху вниз посмотрела на подругу.
— Мы уходим.
В ее голосе было столько спокойной уверенности, что штурман впервые взглянул на девушку с интересом. Какой характер!
— Как? А… ужин?
Запах пищи сводил с ума. Наверное, что-то такое было подмешано в эту розовую комковатую массу, что заставляло желать немедленно съесть ее до последней крупинки. Валентина чуть было не потянулась ко второму контейнеру — плевать, что почти ничего не осталось! — но Минк предостерегающе сжал ее пальцы.
— У нас диета.
Тиока уже открыла рот, чтобы высказать все, что думает о мужском шовинизме — мол, на дворе давно уже не двадцать первый век, женщина не обязана подчиняться мужчине и ради него наступать на горло собственной песне, отказываясь в угоду какому-то там самцу от жизненно важных потребностей, — но тот тут же кивнул:
— Впрочем, вы можете остаться. Покараулить пленника. Сейчас мы закроем проход…
Мысль о том, чтобы оказаться запертой в четырех стенах с иноплеменником, который, очнувшись, будет не в восторге от плена, да еще в одиночку, показалась вестианке настолько страшной, что она подорвалась с места, прижимая к себе наполовину полный контейнер:
— Нет! Я с вами!
Они еле успели перескочить через лежащее на пороге тело, Минк пинком отправил торчащую из проема ногу стюарда в медотсек, позволив сенсорам автоматически задвинуть дверную панель и даже успел выпрямиться и оглядеться по сторонам.
И тут погас свет.
Глазок видеокамеры не мог охватить весь медотсек. В первую очередь он был направлен на кушетку, где должен находиться пациент и на стенные шкафы с самыми ценными медикаментами, что позволяло отслеживать состояние пациентов, не навещая их, а также давало дополнительную страховку от воровства. Поэтому смотровой угол, а также угол перед входом было почти не видно. Упавший стюард, фигурально выражаясь, выпал из поля зрения наблюдателя. А метнувшаяся собирать упавшую еду оранжевокожая женщина загородила собой его ноги. Да и вообще, Такту-101 как раз в эту минуту отвлекся на пару секунд, когда в центр связи постучали.
— Кто?
— Ужин.
— А где Бинго? — удивился он, заметив на пороге второго связиста.
— Капитан послал его отправить ужин нашим гостям, — тот поставил контейнер с вечерним пайком на край стола. — Вы не пришли в отсек общего сбора.
В голосе его явственно послышались вопросительные интонации, и Такту отмахнулся:
— Я сам решаю, куда приходить и зачем. А вот вы почему оставили пост?
— Но… здесь же были вы, — растерялся связист. — Я и подумал…
— Да? Вы подумали? Но тогда вы должны были подумать и о том, что это не моя прямая обязанность — отслеживать показания камер наблюдения, — Такту ткнул в череду экранов. Кроме медотсека, там сейчас виднелись отсек общего сбора — действительно, экипаж заканчивал прием пищи и некоторые уже ушли, — коридор перед рубкой управления, вход в лабораторию, главный коридор и еще парочка мест. Еще несколько экранов были темными — там камеры были сенсорными и включались, уловив инфракрасными датчиками движение живого объекта или реагируя на любой посторонний звук. — Я мог встать и уйти по своим делам. И мне бы ничего за это не было. А вот вам грозил бы выговор за то, что не передали дежурства по всей форме!
— Вам?
— Хотя бы мне!
Связист попятился. Первый пилот был прав, и он не хотел конфликтов, несмотря на то, что его номер тоже был трехзначным.
— Прошу снисхождения… этого не повторится, обещаю… Что он там делает?
Краем глаза связист заметил, что загорелся один из экранов, передающих изображение с коридора — по нему кто-то шел. Обычно на подобное внимание не обращаешь, но этот куа нервно озирался по сторонам и пробирался вдоль стены, явно спеша. Судя по цвету нашивок на комбинезоне, это был кто-то из научной группы. И что он делает в этой части корабля, возле складских помещений?
