В ресторане «Приют навигатора» в Икалуите Ауа поделился со мной еще одной своей мыслью: по его словам, иннуиты умели ориентироваться в Арктике потому, что обладали лучшей памятью, чем каллунаат, хотя он и не мог привести научных доказательств. Эта догадка проникает в самую суть интригующих взаимоотношений между способностью к навигации и памятью человека. И пусть нейробиология лишь недавно начала открывать физиологическую основу этой связи, но та завораживала еще древних греков, проявлявших огромное уважение к людям, способным запоминать огромное количество информации. Например, в «Естественной истории» Плиния Старшего говорится о том, что Митридат Понтийский знал 22 языка, а царь Кир помнил имя каждого воина своей армии. В латинской книге «Риторика для Геренния» (Ad Herennium), датируемой приблизительно 80 г. до н. э., неизвестный автор (раньше авторство приписывали Цицерону) говорит о том, что Сенека мог выслушать 200 учеников, каждый из которых произносил одну стихотворную строку, а затем в точности воспроизвести все строки – начиная с последней и заканчивая первой. Также говорили, что он мог повторить около двух тысяч имен в том порядке, в котором услышал их один раз. Другой преподаватель риторики, Симпликий, мог прочесть «Энеиду» Вергилия в обратном порядке.
Чтобы содействовать запоминанию, греки изобрели посвященное ему искусство, метод локусов – систему, которая, по всей видимости, строилась на склонности человеческого мозга обращаться к пространственной памяти для создания оригинальной мнемоники. В 1966 г. Фрэнсис Амелия Йейтс, английский историк, в своей книге «Искусство памяти» (The Art of Memory) писала о том, как 2,5 тысячи лет назад это искусство запоминания изобрел Симонид Кеосский, «медоречивый»
[53] лирический поэт. Большую часть сведений о его системе мы почерпнули из трех латинских книг: это «Риторика для Геренния», «Наставления оратору» Квинтилиана и трактат Цицерона «Об ораторе». Именно Цицерон рассказывает, как Симонид присутствовал на многолюдном пиру в Фессалии, где прочел лирическую поэму в честь устроителя пира, а вскоре некий вестник велел ему выйти из дома – сказал, что с поэтом хотят встретиться боги Кастор и Поллукс. Но когда Симонид вышел, крыша зала обрушилась, убив всех гостей. Тела были так изуродованы, что никто не мог их опознать – кроме Симонида. Он запомнил места за столом, где сидел каждый из гостей.
Это событие помогло ему понять: если запечатлеть в своем сознании локус, или место, и поместить туда то, что нужно запомнить, впоследствии можно легко вызвать это воспоминание. Симонид рекомендовал построить в своем воображении здание с комнатами и коридорами, представив их во всех подробностях, а затем разместить в нем информацию, имена и слова. Когда оратору нужно что-то вспомнить, он снова приходит в это здание и извлекает информацию из тех мест, в которые он ее поместил. Если речь идет о длинных отрывках стихов или баллад, автор «Риторики для Геренния» советует студентам учить стихи наизусть, повторяя их, а затем заменять слова образами и связывать эти образы с локусами.
Метод локусов использовали многие великие умы Европы в эпоху Возрождения – даже после изобретения печатного станка и повсеместного распространения письменного слова. Йейтс считал, что эти древние мнемонические системы находились «среди нервных узлов европейской цивилизации»
[54] и что к XVII в. в Европе искусство запоминания помогло рождению эпохи научных изысканий, когда ученые и натуралисты исследовали окружающий мир, «выделяя из общего массива естественной истории какие-то части и располагая их в определенном порядке… Здесь искусство памяти находит свое применение в естественно-научном исследовании, а его принципы порядка и расположения превращаются в нечто подобное классификации»
[55].
В Древней Греции, по всей видимости, опасались, что переход от устной к письменной культуре может повлиять на способность к запоминанию; греки с настороженностью относились к письменному слову. В «Федре», одном из диалогов Платона, Сократ приводит рассказ о боге Тевте, который с воодушевлением рассказывает об изобретении букв египетскому царю Тамусу, обещая, что его изобретение улучшит память. Но Тамус полагал, что Тевт ошибается.
В души научившихся им они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою. Стало быть, ты нашел средство не для памяти, а для припоминания. Ты даешь ученикам мнимую, а не истинную мудрость. Они у тебя будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых
[56].
В настоящее время искусство механического запоминания по большей части исчезло из школьной программы, и мы склонны доверять свою память телефонам или компьютерам. Но некоторые все еще используют метод локусов – таковы, скажем, мастера «спортивной памяти». Они участвуют в чемпионатах мира по запоминанию и устанавливают невероятные рекорды, например запоминают точный порядок двоичных чисел, произнесенных за пять минут (всего более тысячи цифр), или произвольных слов за пятнадцать минут (300 слов). В 2002 г. ирландский нейробиолог Элеонор Магуайр решила выяснить, почему у одних людей память лучше, а у других хуже. Она использовала нейромагнитные датчики, чтобы регистрировать работу мозга в то время, как мастера «спортивной памяти» запоминают информацию. Десять человек, которые обладали «превосходной памятью», сравнивали с контрольной группой; ни у одного не обнаружилось сколь-либо невероятных интеллектуальных способностей. Единственное отличие, выявленное Магуайр, касалось отдела мозга, который использовался для вызова информации из памяти. Нейромагнитные датчики зарегистрировали, что правая гемисфера мозжечка активизировалась у всех испытуемых, однако у тех, кто проявил способность к запоминанию, повышенная активность наблюдалась также в медиальном отделе верхней теменной извилины левого полушария головного мозга, ретроспленальной коре обоих полушарий головного мозга и задней части правого гиппокампа – областей мозга, задействованных в пространственной памяти и навигации.
Чтобы запомнить последовательность чисел, затем лиц, а затем увеличенные фотографии снежинок, девять из десяти испытуемых с превосходной памятью использовали «стратегию пути». Новые объекты они помещали в знакомые места, а затем вспоминали их, возвращаясь в эти места. «Долговечность и успех метода локусов могут, в частности, указывать на естественную склонность людей использовать пространственный контекст – и его конкретизацию в правом гиппокампе – как одно из самых эффективных средств усвоения и запоминания информации», – писала Магуайр со своими соавторами в отчете об исследованиях
[57]. Еще в 1970 г. Гордон Бауэр, психолог из Стэнфордского университета, описывал метод локусов как технику «путешествия» или «мысленной прогулки»
[58]. Мнемонист создает в своем воображении яркую картину, соответствующую пространственному отображению в мозге реального места, и идет по нему в поисках нужных воспоминаний. При методе локусов фрагменту абстрактной разрозненной информации придается пространственная организация, и эта информация превращается в воспоминание, поддерживаемое гиппокампом.
