Если до этого момента она ещё обижалась на произошедшее, то сейчас уж точно позабыла – настолько чистым был восторг, едва она открыла дар. Литой кинжал с опаловым навершием и «волнистым» лезвием, испещрённым арабскими письменами, она рассматривала с минуту – не меньше, прежде чем решилась взять.
– Бог мой… – выдохнула, завороженно рассматривая сталь.
– «В твоих руках смерть, но ты – не она», – перевёл надпись. – Это кинжал моей матери. Она всадила его в отца, когда он решил её выкрасть, – прокомментировал с усмешкой, наблюдая за раскрасневшимся личиком своей пары.
Уж слишком она очаровательно выглядела с довольным румянцем на пухлых щёчках.
– А знаешь, кажется я поняла, почему ты, вопреки всему, признал во мне пару, – подняла на меня свой взор. – Это карма! – хмыкнула задорно.
Тихо рассмеялся.
– Вероятно, – не стал спорить. – Вообще я хотел тебе сперва подарить отвёртку, но потом подумал, что дарить уже использованное оружие – это несколько некрасиво.
Меня одарили возмущённым взглядом. Всего на секунду. А в следующую – ласковой улыбкой.
– Кажется, вожак серых волков прав: О’Двайер – всегда О’Двайер, независимо от смены фамилии, пусть даже неактивная альфа, – произнесла, возвращая внимание к кинжалу, разглядывая, как отражается свет на острой стали. – Не могу терпеть, если не по-моему. Наверное, мама меня слишком избаловала. Я привыкла жить так, как хочется. Единственный папин запрет – не сбегать из дома. И тот нарушила…
Отвернулась, невидящим взором уставившись вглубь зала, крепче сжав рукоять кинжала. В её эмоциях мелькнула грусть.
– Ты ему так и не звонила ещё, да?
Алексия обреченно вздохнула.
– Звонила. Маме. Отца не было дома. Занят был чем-то.
– Так давай позвоним сейчас, – предложил я, достал телефон из кармана и протянул ей.
Волчица его брать не спешила.
– Сейчас? – засомневалась.
– Почему нет? – выгнул я брови. – Давай. Звони. Сразу отцу, не матери. Поверь, он будет рад. Это я тебе как его бывший подопечный говорю. Он только прикидывается суровым в такие моменты, – не дожидаясь реакции на мои слова, выискал нужное имя в книге абонентов и вложил аппарат в девичью ладошку.
Девушка нахмурилась, глядя на гаджет.
– Эту вашу совместную и тайную от меня тему, кстати, тоже обязательно потом обсудим, – ткнула в меня указательным пальцем.
Больше ничего добавить не успела.
– Внимательно! – послышался в динамике строгий голос Верховного.
Хмурые черты моей пары вмиг преобразились в растерянность.
– Кхм… Здравствуй, папа, – выдавила из себя Алексия, втянув плечи.
Секундное молчание разбавилось коротким смешком.
– Сподобилась наконец отцу позвонить, – заявил добродушно чёрный волк.
На её губах мелькнула улыбка.
– Мне с этим помогли, – созналась честно.
– Так и подумал, раз с чужого номера звонишь. Рассказывай, как жизнь в паре проходит. Договорились с Александром?
И снова она замялась.
– Замуж вышла. Случайно. Так… получилось. Сегодня.
Да, явно не это Верховный собирался услышать. Замолчал. На минуту где-то. Хотя судя по хлопнувшей двери на фоне быстрых шагов, не спроста он молчал. Куда шёл, догадаться не трудно, и я уже предвкушал реакцию одной волчицы на преподнесенную новость.
– Мать, ты в курсе, что твоя дочь замуж вышла, да ещё и без твоего на то согласия?
Кажется, не один я готовился к будущему развлечению.
– Погоди, сейчас она всех дочерей пересчитает, – добавил уже для нас в трубку.
Вот здесь я всё-таки не удержался от смешка. Особенно, когда с той стороны связи что-то грохнулось и разбилось. Ясно, в замке на одну вазу стало меньше.
Что сказать…
Некоторые с возрастом совсем не меняются.
– Да пусть не торопится, мы подождём, – всё же вставил собственную ремарку, подумал и добавил: – Девять месяцев.
На этот раз закашлялась Алексия. Собственным вдохом подавилась. В то время, как около Верховного опять что-то грохнулось и сломалось.
– Она говорит, что очень счастлива за вас, – прокомментировал происходящее отец девушки.
– Будет, когда прибьёт меня и освободит дочь от этого брака тем самым? – уточнил, и без того прекрасно зная ответ.
– А ну-ка дай сюда! – донеслось совсем близко от него в явном намерении забрать трубку и выразить степень своего счастья лично, что ей и удалось: – Алексия Селеста О’Двайер! Почему я узнаю об этом последней?!
На лице моей пары отразилась великая скорбь и страдания.
– Так получилось, – в очередной раз вздохнула жена. – Здравствуй, мама, – добавила. – Я… – не договорила.
– А всё остальное у вас там тоже случайно получилось?! – перебила её мать.
– Эмм… Нет. Алекс так пошутил. Не волнуйся, – заверила Алексия и ткнула меня локтем в бок. – Да, Алекс? – выразительно уставилась на меня.
Само собой, но не воспользоваться такой возможностью и не подразнить импульсивную волчицу было бы преступлением.
Забрал я у Алексии трубку, в общем.
– Здравствуй, мама, – поздоровался со всей возможной серьезностью. – Я тоже очень рад, что мы с тобой наконец породнились. Я же могу тебя называть мамой?
В доме Верховного должно быть вазы опять закончились, потому что на этот раз разбилось что-то куда громче и крупнее.
– Я его всё-таки пришибу! – зло прошипела Ярослава, обратившись явно не ко мне, а к своему мужу.
– Боюсь, сейчас не получится, – деланно расстроился я. – С некоторых пор мои границы закрыты на въезд и выезд. Ну чтоб твоя дочка от счастья не решила со всем миром поделиться этим своим счастьем и всё такое. Но так и быть, я сам её привезу через девять месяцев.
Алексия закатила глаза и снова меня локтем в бок пихнула.
А я что? Не виноват я, что белая волчица так ярко реагирует на мои подначки. Как тут удержаться?
Ответом стал хлопок двери и громкий смех Верховного.
– Доведёшь ты её, она точно в тебя в следующий раз далеко не вазой или статуэткой запустит, – добавил он, чуть успокоившись.
Сказал тот, кто сам же первый её раздраконил.
– Выживать после попадания в него куда более острых и смертельных предметов он уже научился, – проворчала Алексия.
И снова Ян хохотал. Да и я сам заулыбался шире прежнего.
– И за что ты его так? – уточнил немного погодя.
Моя пара виновато улыбнулась.
– Психанула, – не стала вдаваться в подробности.
