– Ты не собираешься ему помочь? – сердито спросил кто-то у Карла.
– Нет. Если я хоть пальцем трону девчонку, моя мама меня убьет.
Лоб Мандей блестел от выступившего пота. Она уселась на Джейкоба верхом и впечатала его голову в пол. В ее глазах горел непривычный яростный блеск. Я стояла, пораженная, не в силах пошевелиться. Никогда прежде не видела ее такой… неистовой.
– Да помогите же ему кто-нибудь! – взмолилась Шейла у меня за спиной. – Она его убьет!
Но никто не сдвинулся с места: все были загипнотизированы тем, что самого популярного парня в школе избивает девушка – девушка, которая до этого момента даже не вступала в споры, девушка, которую едва ли замечали. До тех пор, пока она не вышла из своего пузыря.
Рычание Джейкоба переросло во всхлипы, потом в громкие крики; он начал плеваться кровью. Через толпу наконец-то пробился кто-то из учителей. Так как мы вместе с Мандей участвовали в избиении, нас немедленно отвели в кабинет директора. Мандей кричала и отбивалась.
– Все в порядке. Она поймет, – прошептала я, когда нас усадили на скамью.
– Нет, не поймет, – ответила Мандей, вытирая слезы, скопившиеся в уголке глаз. Одежда у нее была в полном беспорядке: часть пуговиц отсутствовала, колготки порвались, волосы торчали дыбом. – Она меня убьет.
До этого я бывала в кабинете директора только один раз – когда какой-то парень схватил меня за задницу прямо на глазах у мисс Валенте. Она приволокла его к директору за ухо, а мама едва не сожгла всю школу.
На этот раз мы, однако, оказались здесь за групповое избиение ученика в школьном коридоре. Его увезли в больницу с кровотечением. Я полагала, что мама первой прилетит в школу с гневными криками. Вместо этого миссис Чарльз вошла в кабинет, словно разъяренная львица, и бросила взгляд на нас, сидящих на скамье у двери. Если б взглядом можно было убивать, мы уже превратились бы в корм для червей. Мандей придвинулась ближе ко мне, а ее лицо побледнело. Ну, то есть какой ребенок не боится своей матери? Черт, да мама до сих пор вздрагивает, когда бабушка звонит ей. Но, видя лицо Мандей, видя, как затрепетали ее ресницы, можно было бы подумать, что сам Люцифер явился из ада. Мы быстро сцепились мизинцами.
– О боже, – пробормотала мисс Кларк из-за своего стола и вызвала директора. Тот с тяжелым вздохом показался из своего кабинета.
– Приветствую, миссис Чарльз, – холодно поздоровался он. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего. Он со стоическим спокойствием изложил ей все случившееся. Мандей тряслась, прижимаясь ко мне.
– Пока неясно, собираются ли Миллеры выдвигать обвинения в нападении, но на данный момент… за драку полагается отстранение от учебы.
В отличие от нас, при этих словах миссис Чарльз даже не вздрогнула. Она повернулась к нам и спросила:
– Итак, что произошло?
Мандей едва могла дышать, поэтому я заговорила первой:
– Джейкоб Миллер распространял ложь о Мандей, и она сказала ему прекратить, но он не послушал.
– Ложь? Какую именно ложь?
– Он говорил… что они… занимались этим, – объяснила я.
Миссис Чарльз нахмурилась и посмотрела на Мандей, продолжавшую смотреть в пол. На несколько секунд я решила, что сказала слишком много и только ухудшила наше положение, но потом миссис Чарльз снова повернулась к директору.
– Послушайте, не знаю, что вы слышали, но я знаю своего ребенка. Она ни за что не станет бить парня, если у нее нет на то причин. Она знает, что так делать нельзя.
Директор скрестил руки на груди. Вид у него был раздраженный.
– Нам сказали, что она первой набросилась на него. Что именно она подошла к нему в коридоре.
– Я сказала – меня не колышет, что вы там слышали. Вы спрашивали ее почему?
– Нет никакой разницы, – заявил он. – У нас строгие правила относительно драк на школьной территории.
Миссис Чарльз указала на Мандей.
– Вы допустили, чтобы этот мелкий ниггер распространял ложь о моей дочери, выставлял ее шлюхой, а теперь говорите мне… погодите! Что это за хрень?
Миссис Чарльз решительным шагом направилась к нам. Я затаила дыхание; моя душа сжалась в комок. Мандей, вскрикнув, отшатнулась, но миссис Чарльз поймала ее за воротник и дернула. Мое сердце шлепнулось на пол, словно мокрая губка. Я не заметила капли крови, просочившиеся через рубашку Мандей.
– Это что? – спросила миссис Чарльз у Мандей, прежде чем повернуться к директору. – Почему у нее на плече укус?
Мандей всхлипывала и дрожала всем телом. Она пыталась выговорить что-то, но лишь давилась воздухом. Выражение ее лица… я думала лишь о том, как бы спасти ее.
– Это Джейкоб! – воскликнула я. – Он ее укусил!
Приоткрыв рот, Мандей повернулась ко мне. Миссис Чарльз выпустила ее воротник и шагнула к директору.
– Вы говорите, что того парня увезли в больницу, так почему мою дочь никто не осмотрел?
Директор выдавил:
– Мы не… я имею в виду, она не сказала…
– Этот мелкий ниггер распространяет ложь о моей дочери, кусает ее за плечо, а вы рассказываете только о том, что сделала она? Она ДЕВУШКА! Он не должен даже пальцем прикасаться ни к одной девушке или женщине! Это домогательство!
Крики миссис Чарльз заставили замереть весь офис, а может быть, и всю школу.
– Она никогда раньше не вела себя так в школе! НИКОГДА! Она защищалась! Я тоже могу выдвинуть обвинения.
Директор посмотрел на меня.
– Клодия, ты можешь идти на урок.
– Нет! Она останется здесь, потому что только ей хватает честности защищать моего ребенка! В вашей гребаной школе полным-полно взрослых, и вы позволяете какому-то парню – МУЖЧИНЕ! – касаться моей дочери!
Миссис Чарльз бушевала так добрых двадцать минут, и к тому времени, как она закончила, приехала моя мама, и нас отпустили на весь день без дальнейших разговоров об отстранении от учебы.
– Так, объясни мне еще раз, что случилось, потому что я все еще ничего не понимаю, – сказала мне мама, когда мы вышли из школы. Хотя миссис Чарльз спасла нас от отстранения, мама все равно продолжала до меня докапываться. Я опустила голову.
– Извини, мам.
– О чем вы думали? Этот парень мог вас покалечить! И что тогда?
– С ними все в порядке, Джанет, – вмешалась миссис Чарльз, махнув рукой. – Девочки иногда дерутся. Ничего особенного.
– Моя дочь не должна драться, – рявкнула мама, как будто нарезая словами воздух на ломтики.
Миссис Чарльз подняла бровь и повернулась, пристально глядя на маму.
– Вот как, правда?
Мамины глаза расширились.
– И ее лучшая подруга – тоже, – добавила она, пытаясь все исправить. Но было уже слишком поздно. Все поняли: она ожидала подобного поведения от Мандей, но не от меня. И миссис Чарльз тоже это поняла. Между ними повисла напряженная пауза.
