Он собирался сказать: «Нет, спасибо, я пожалуй, один останусь», – но понял, что выбора у него нет, и решил пока отправиться с ними. Лео поднял взгляд от земли к красным небесам и снова кивнул.
– Правил у нас совсем немного, – продолжил Иеремия.
– Хорошо… – Лео все больше чувствовал себя не в своей тарелке, будто пленник.
– Главных – всего три, хотя иногда приходится что-то добавлять. Не воруй ни у кого из отряда – вокруг всего полно. Это, наверное, самое важное. Никуда из отряда не уходи – это второе. Если тебе вдруг захочется пойти своей дорогой (хотя я не представляю, что может на такое сподвигнуть), дай знать. И третье: если в драку вступает один, дерутся все. Мы защищаем друг друга. Всегда!
Лео кивнул, а сам никак не мог перестать думать о втором правиле. Не уходи из отряда. Когда он успел вступить в отряд? Все произошло слишком быстро, однако Лео мучили подозрения, что, попытайся он уйти сейчас, его просто сожрут.
– Не воруй, никуда не уходи, все за одного, – монотонно повторил Лео, на сей раз глядя на Иеремию.
Не для того он сюда притащился, чтобы бродить с каким-то отребьем! Руби где-то в городе. Абра найдет Древо, и если не поспешить, она запрет Врата.
Но пока что нужно дождаться своего часа.
– Все понял? – спросил Иеремия.
– Ага. – Лео переступил с ноги на ногу. Скорей бы эта банда уже вернулась к своим делам. Ему не хотелось быть в центре внимания.
– Отлично.
Улыбнувшись, Иеремия повернулся к толпе. Лео засомневался: похоже, их куда больше нескольких сотен, как он поначалу решил. Скорее тысяча – не меньше. Странно, что такой тщедушный парень сумел возглавить неуправляемое дикое стадо.
– Добро пожаловать, Лео!
Толпа разразилась приветственными криками, кое-кто одобрительно похлопал Лео по спине, а пара-тройка девушек даже обняла.
Тревожность, мучившая Лео, ослабла. К своему удивлению, он немного разволновался. Похоже, эти люди по-настоящему были рады видеть его в своих рядах. Они свистели, улюлюкали и хлопали в ладоши. У Лео вдруг мелькнула мысль: возможно, он найдет среди них свое место.
Ничего подобного прежде он не ощущал, даже пришлось напомнить себе о первоначальной цели.
– Заночуем тут, – крикнул Иеремия, и толпа снова разразилась воплями.
Мгновение спустя послышался звук бьющегося стекла. Лео пригнул голову, однако, кроме него, никто не испугался. Обернувшись, Лео увидел: от отряда отделилась большая группа людей, которая била витрины на первом этаже здания позади. Стекла выбили в считаные секунды, самые крупные осколки вытащили, и отряд просочился в здание, как вирус в тело.
Толпа разбрелась по этажам, каждый выискивал для сна местечко поудобнее. Лео взяла оторопь. Он изумленно наблюдал, как они четко и слаженно разоряют помещения. Минуты не прошло, а банда уже завладела зданием.
На его плечо опустилась рука.
– Привыкай, – посоветовал Иеремия. – Это наш город.
Лео кивнул. Иеремия направился в здание в сопровождении шести или семи бойцов. Лео решил, что, должно быть, те (несколько парней и девушек) принадлежат к его ближнему кругу. Одеты они были так же, как все, но держались с уверенностью, которая их отличала. Подождав, пока проход очистят от остатков стекла, группа вошла внутрь.
– Найдите себе укрытие, – велел Иеремия. – Плакальщики идут.
Лео прошел по осколкам, те громко и жутко скрежетали под ногами. Нырнув под зазубренный край витрины, которую не расчистили до конца, он вытер подошвы ботинок о ковер, лежащий внутри помещения. Примерно сотня человек из отряда небольшими группами устроились в лобби, подальше от разбитых стекол.
Выйдя к лестницам, Лео поднялся на несколько этажей. Нужно было отыскать уединенное место, чтобы хоть минуту побыть в одиночестве и спокойно подумать. Этаж, где можно укрыться от всех этих людей.
Лео открыл дверь и вошел в темное помещение. Внутри стояло несколько столов. Здание явно было офисным, однако им никогда не пользовались. Выбрав пустой стол, Лео придвинул его к стене, заполз под столешницу и вытянулся. Он лежал и таращился в огромное окно во всю стену, от пола до потолка.
Там, в темноте, Лео чувствовал себя таким одиноким. Он прислушивался к звукам за окном, и вскоре явились Плакальщики, пронеслись мимо – темные, светлые и всех оттенков серого. Они пели свою песню – завораживающую и красивую.
Лео вспомнил, как они с Аброй бродили по лесу, ночи, которые проводили в кустах у обочины дороги. Они мало разговаривали, но Лео успел привыкнуть, что Абра рядом. Нашла ли она укрытие на эту ночь? Отыскала ли Беатрис или Древо?…
22
Обернувшись последний раз, Абра увидела, как фигура Лео растворяется на улицах города. Он был старше нее, но из-за сутулости и неуверенной походки казался маленьким мальчиком, затерявшимся на просторах огромного мира. Абра чуть снова его не окликнула. Возможно, Лео прав. Возможно, им не следовало разделяться… Но в итоге все же промолчала.
Скорее всего они больше не увидятся. Абра знала: после уничтожения Древа она запечатает Врата, не важно, успеет Лео вернуться, или нет. Это знание ее пугало. Да что ж она за человек такой – неужели у нее совсем нет сердца?
Абра пошла дальше по прямой длинной улице. Слева высился город, справа – лес. Кое-где поросль пробилась сквозь тротуар, и Абре пришлось ступать по крошащемуся дорожному покрытию. Время от времени она вглядывалась в тени между деревьями и гадала: далеко ли тянется лес и заканчивается ли он вообще? Или он бесконечен и, куда ни пойди, простирается во всех направлениях, постепенно погружаясь во мрак? Что дальше? Ничего?
Фигура Беатрис стала едва различима. Девчонка всегда передвигалась быстрым шагом и держалась возле деревьев, перебегая из тени в тень.
В городе царила тишина. Только подошвы туфель Абры шаркали по тротуару да иногда хрустели ветки под ногами. Такой большой город – и ни звука. Это были одни из самых странных минут в жизни Абры. Пройдя десять или пятнадцать кварталов, она поняла кое-что еще: никакой живности здесь тоже не было.
В воздухе не носились птицы, не скакали туда-сюда по деревьям белки, на тротуаре не суетились муравьи. Даже голуби не ворковали на крышах. Вообще никого.
Абра часто бросала взгляд в лес: мысль, что Древо Жизни может оказаться там, еще не до конца ее покинула. Особенно пристально девушка вглядывалась в заросли, когда дул ветер, – вспомнила, что среди трепещущих листьев легче разглядеть тяжелые плоды. Иногда ей что-то мерещилось, тогда Абра останавливалась и всматривалась в кусты и переплетения веток.
Абру никогда не соблазняли плоды Древа Жизни, которое выросло к северу от ее фермы на окраине Дина, в конце Дороги-в-Никуда. Она без малейших колебаний вонзила в его ствол меч. Но сейчас, идя по длинной прямой улице, она поймала себя на странном ощущении, поселившемся глубоко в душе. Четыре года назад ничего подобного Абра не испытывала. Пожалуй, лучше всего это ощущение символизировали мельчайшие вопросительные знаки, вот и все.
