— Ой, а как же этот, ваш подопечный? — с любопытством спросила Ена, кивнув на Вову.
— А, сам дойдёт, — отмахнулся барон-старший. — У нас привязка, далеко не убежит всё равно. Вставай, “Кхекк”, пошли, в “Дракончике” посидим с детьми… учись у них, как надо быть рыцарем у дамы, — и он подмигнул им, — угощу вас лимонадом. Вы не возражаете?
— Урра! — близняшки помчались вперёд. Они не возражали.
…Граф Петрус доехал до храма довольно быстро. И, как оказалось, его там ждали. Не удивительно… Тут служили богам те ещё храмовники и жрецы! И Видящие, и Знающие, и Помнящие. Так что у входа в величественный храм стоял Алун, один из жрецов-послушников. Он с лёгким поклоном приветствовал графа и тот так же поклонился ему. Затем, повернулся и первым вошёл в храм, как бы показывая его светлости, куда идти. Ну да, видимо, уже знали, что он не просто так тут появился. Шли какими-то лабиринтами, из чего граф Петрус понял, что принимать будут не в самом храме, а во внутреннем дворике. Так и есть. Он тут был, когда разводился с первой супругой. Теперь он хочет жениться. Всё правильно. Проверка на совместимость. Первый раз он был влюблён по уши и не видел изъянов, как и она, видимо. Тогда хватило одной чаши на свадьбе, куда опускали руки. Брак бы не благословили, если бы вода забурлила до кипятка. Всё было чинно и благородно, тихо и спокойно. Сердце сжалось. Что-то сейчас скажет Лот’Сонак Дэймар…
Наконец, его вывели туда, куда он и предполагал — во внутренний дворик. Здесь были только стол и скамейка, крыша, как таковая, отсутствовала, но купол от дождя и прослушивания её с лихвой заменял. По стенам ползли вверх ветви ползучего цветка тунбердии, цветущего раз в году и всего одну неделю.
— Я ждал тебя. Присаживайся, — Дэймар кивнул на скамью у стола, на котором дымились напитки в двух кубках.
— Я хотел раньше, но обстоятельства задержали, — пробормотал граф после того, как приложился лбом к ладони Жреца.
— Всё идёт так, как надо. Не переживай. О твоей просьбе знаю. Помнишь ли о проклятии или надо тебе напомнить?
— Ну, в общих чертах все её знают.
— Говори тогда, зачем пришёл. Я послушаю, — Дэймар откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
Петрус кивнул и облизал пересохшие враз губы. Рассказать — значит, сдать с потрохами невесту, что она “оттуда”. Хотя, если так разобраться, без храмового дозволения навряд ли они “туда”, в тот мир, попали. из кубка, вздохнул и рассказал всё и обо всех. Жрец ни разу не перебил, слушал и создавалось впечатление, что он просто спит. Но стоило графу замолчать, как он тут же открыл глаза.
— Сколько свадеб, ты говоришь?
— Три…
— Три свадьбы, значит, должно быть на церемонии три дракона и три драконицы. Одна, как я понимаю, к этой категории не относится.
Петрус обомлел. Да, ведь у брата невеста уж точно не относится к драконам. Он с отчаянием смотрел на старца и мысли лихорадочно носились в голове:
- “Что делать? Что делать?”
— Теперь вспомни пророчество. Или напомнить?
— Думаю, какие-то детали надо напомнить, — выдавил из себя граф.
— Хорошо. Напомню. Итак…
…В стародавние времена драконы все летали. И несколько миров были соединены вместе, и эльфы, и люди, и орки…да, да, дружок, не хмурься, все эти рас были дружны. Но как-то раз один дракон опозорил и себя, и всех драконов, силой взяв одну из эльфийской расы и, так и не женившись даже на ней, отправил обратно родителям. Девушка не доехала до дома. Она исчезла и сколько её не искали, не нашли. Дракон был наказан. Его заковали в цепи и посадили в подземелье, а весь его род был продан в рабство её родителям. Они были первыми бескрылыми, так как были лишены их в наказание за проступок их сородича. Эти драконы недолго прослужили эльфам. Им противно и горько было на них смотреть. Не желая убивать, эльфы продали их дальше, оркам. А те сразу решили, что теперь они на коне, с такой-то силищей! Оборачиваться драконы всё ещё могли, но не летать. Но их силы, как драконов, хватало более чем для того, чтобы разогнать всех противников. Так драконы стали разменной “монетой” в преступлениях.
Орки отправились на войну не куда бы то ни было, а к самим драконам. Впереди шли пленённые, в магических ошейниках послушания, вытаптывали и жгли деревни, а орки грабили и убивали. Поскольку впереди шли свои, драконы некоторое время отступали, жалели их, так как чувствовали свою вину. Но тут вмешались боги. Такое они стерпеть не могли. Орков вымели в одночасье на свою территорию и выставили щиты между всеми расами. Боги были разгневаны на них за то, что сами не решили вопрос, а переложили на других и в результате погибло очень много магических.
И вынесли вердикт:
До тех пор, пока не соберутся под сводами храма три пары из тех, кто был изгнан, и в одной паре будет кто-то из другой расы, но количество драконов останется равно шести, тогда проклятье будет снято. Когда такое событие случится, то в ознаменование этого над храмом взлетит золотой дракон.
— Как ты помнишь, с тех пор все стараются свои свадьбы отмечать по три пары сразу. Но так и не попали под пророчество. У вас много сходится и есть надежда, что именно вы снимете проклятье с драконов. Так что — свадьбам быть. Так и передай брату, графу Виторусу Горянович Лохикармэ-Силмэ и его другу барону Грингу Вуоретт-Свар Персиналю. Как раз через шесть дней будет большой праздник — открытие весенней Ярмарки, подготовка к лету. Какие одежды нужны будут, я передам с Алуном.
Граф Льёнанес-Сильмэ вышел потрясённый. Сказанное Жрецом не укладывалось в голове. Понимал, что говорить об этом нельзя никому, кроме Виторуса и Гринга. И пусть поторопятся, что такое пять дней для девушек! Ничего, пустое место, однозначно.
Но в душе осталось что-то то ли недосказанное, то ли недослушанное. Что стало с тем драконом, который оказался в цепях, в темнице? И почему он вообще на это пошёл, на такое преступление? И, опять же, куда делась несчастная дева-эльфийка?
Он в задумчивости сел в карету и велел ехать в парк. Доехав и всё так же ещё будучи в задумчивости, Петрус обошёл все известные места для детей, но своих там не нашёл. Отбросив рассеянность в сторону, обошёл второй раз, заглядывая уже и в другие места, которые для детей не совсем предназначены. Но и там их не было. Не зная, что делать — злиться или волноваться, неожиданно наткнулся на прогуливающуюся леди Эрлинду Хейна-Сирре, владелицу бюро по найму персонала для знатных особ, под ручку с какой-то ещё леди, ему незнакомой.
— Моё почтение, доброго дня, леди, — кивнул он обеим леди, приподняв шляпу.
— О, граф! Так приятно видеть вас в добром здравии, — замахала кокетливо огромным веером леди Эрлинда. — А почему вы один? Наверное, отдохнуть решили от своих деток, — она хихикнула. — Говорят, ваша новая гувернантка нашла-таки к ним ключик.
Он кивнул вежливо:
— Да, вы правы, с её приходом в замке стало намного интересней жить.
