Тот покачал головой:
— Нет ещё, думаю, сейчас ей скажет об этом леди Люсьена. А если не скажет, то сам уж как-нибудь. Если что, не удивляйтесь, она любит повизжать.
— Ха, не она одна, — хмыкнул Петрус, — большинство женщин любят это дело.
Гринг повернулся к Аннарэн:
— Что, ты тоже?
Она улыбнулась:
— Нууу, смотря какой повод, а то можно и повизжать, почему нет?
Мужчины засмеялись. В двери постучали и после разрешения войти от графа Петруса, зашли двое слуг с подносами, на которых лежали горками маленькие кексики и пирожные. Барон Вуоретт оживился, он-то уже всё знал, в принципе, так что сразу стал налегать на рёбрышки, принесённые ранее. Петрус продолжил:
— Должен сегодня прибыть из Храма молодой жрец с инструкциями
по поводу проведения: что делать там, во что одеться и так далее. Ждал его с утра, но пока нет. Для вас лично повторю о пророчестве.
Он рассказывал и у только что прибывших поднимались брови и округлялись глаза. Аннарэн была настолько впечатлена, что даже вскочила и стала прохаживаться по кабинету:
— Не значит ли всё это, что храмовники вас тогда специально обвинили во всём, чтобы выслать из страны? Ведь сказано, что пророчество сбудется у тех, кто был изгнан.
— И теперь, когда мы все здесь в сборе, можно подсчитать, сколько драконов войдёт под своды Храма, — кивнул Петрус. — Итак…
Барон Вуоретт быстрее всех сосчитал:
— Шестеро! Три пары, шесть драконов.
Виторус покачал головой:
— Пятеро, моя жена не дракон.
Барон-старший удивился:
— Как не дракон? А кто? И что из этого следует? Как быть? Храм не обманешь, однозначно, значит, никаких золотых драконов не будет. Нет дракона в Храме, нет и над Храмом.
— Есть одно предположение и надежда… моя леди Йена ждёт пополнение, малыш будет через шесть месяцев. Ну, мы были несколько несдержанны.
Гринг пошевелил бровями:
— Ну, раз женишься, то всё в порядке, граф Петрус, а то… сам понимаешь…
— Я женюсь не просто, как честный дракон, но и как любящий свою женщину мужчина. Без неё ни я, ни дети не мыслят своё будущее, — Петрус хотел обидеться, но тут его хлопнул по плечу любитель этого дела, барон-старший:
— Я в вас, граф, не сомневался! Но это же замечательно! Скоро станем с Гортеннией прадедушкой и прабабушкой. Приеду, обрадую её.
— Барон… — Аннарэн занервничала, — ни Виторус, ни Гринг ничего не знают о моих родителях, что с ними, как живут, где. Вы знаете о них хоть что-нибудь?
— Что-то такое и внучка спрашивала, хотела пригласить их на свадьбу. Они живут у самых гор, после всего, что тут было уже лет двадцать, что ли, назад. Сразу уехали. Князь Туаллин Мансикк дэр’Айзер и супруга его, княгиня Мириэлда Мансикка дэр’Айзер. Мы можем напроситься к ним в гости. Правда, они не принимают никого особо, живут в уединении, но можно что-то придумать.
— Может, они заинтересуется тем, что я вернулся… — предположил задумчиво Гринг, — всё же, я был в изгнании и они наверняка это знали. Надо попробовать. Есть связь с ними?
Барон покачал головой:
— Нет, нету. Говорю же, живут очень уединённо.
— Тогда… тогда сказать, что-то, типа того, — заволновалась Аннарэн, — что есть сведения обо мне. И, если вы вдруг решите поехать туда, то мы с Енкой вместе с вами поедем, — и повернулась к Грингу:
— И это не обсуждается!
Он поцеловал ей руку:
— Дорогая, как скажешь. Я разве против?
На этом и остановились. Возник вопрос, как это осуществить. Виторус взял свой кристалл и через минуту уже связался со своим другом:
— Привет, Эвирт, дружище! Я уже дома и совершенно легально. Наш
милостивый король Венценосный Джунн Ониккирс I подписал нам помилование. Спасибо! Ещё и за тот раз, вовремя ты сообщил, я успел… Но я вот по какому делу. У вас же в полиции есть все данные о потерпевших в те годы?.. Да, меня интересует… князь Туаллин Мансикк дэр’Айзер… Его дочь ещё пропала тогда. Но я… мы с бароном Персиналем привезли сведения о ней. Связь-канал нам не настроишь на его кристалл? О, спасибо! Тогда мой настрой, потом переделаем, если надо будет. Всё, привет супруге.
Он отставил кристалл, тот стал остывать и цвет меняться с зелёного на салатный.
— Ну, вот… Кто будет говорить? Гринг, может, ты? — протянул тому кристалл. Тот нагрелся снова до тёмно-зелёного цвета. Мужчина кивнул. Все в напряжении ждали. Гринг дёрнулся, дождавшись ответа, кивнул всем сразу и заговорил:
— Добрый вечер. Князь дэр’Айзер? Это барон Персиналь-младший. Да… Я по делу… По милости нашего короля Его Величества, Венценосного Джунн Ониккирса I вернулся, наконец, на родину и имею честь сообщить вам, что приехал не один, а с семьёй. Смею надеяться, что моя жена — ваша дочь.
Все ахнули.
— Барон, мы же договаривались потихоньку подготовить! — воскликнул Петрус, — так же можно и умереть от неожиданности!
Гринг поднял руку, пресекая разговоры.
— Я не могу по кристаллу удостоверить вас в этом. Мы хотели бы навестить вас завтра все вместе… Ээээ… Где мы сейчас? В замке графа Горянович Льёнанес-Силмэ. Да, вместе с Аннарэн и… Что? Где вы? Уже в пути… Понятно.
Он повернулся к жене и сказал растерянно:
— Он сейчас будет здесь…
Она прикрыла рот руками:
— Боже мой, что ты наделал! Что-то я боюсь… Меня всю трясёт.
Гринг обнял её, прижав к своей мощной груди.
— Не волнуйся, всё будет хорошо…
Тут открылась дверь и первым вошёл сэр Бэрримор, пропуская в кабинет очень высокого, худощавого мужчину с совершенно белыми волосами и суровым взглядом. Одет он был довольно-таки небрежно для визита: рубашка и штаны из мягкой ткани, явно, домашние и сверху — халат. В общем, в чём застал его разговор, в том и “прибыл”. Единственное, что он успел переодеть, так это туфли. Он быстро оглядел всех острым взглядом, чуть наклонив голову вперёд, и остановился на Аннарэн. Подошёл к ней всё так же стремительно и протянул руку к лицу. Гринг, всё ещё прижимающий её к себе, напрягся, не зная, что можно ожидать от князя, но тот просто отодвинул с её лба волосы. До сих пор лоб закрывала чёлка, довольно длинная, которую Анни чуть накручивала слегка у концов, и теперь все увидели справа у виска родинку в виде то ли месяца, то ли чего-то похожего на него. Видимо, это было последней каплей для него. Увидев этот "месяц", князь пошатнулся и его тут же, подхватив, усадили в кресло. Аннарэн бросилась к нему и, упав на колени, со слезами на глазах смотрела на отца. Дрожащей рукой он дотронулся до её головы.
— Аннарэн… Нас уверили в том, что ты сгорела… А ты вон какая стала… Спасибо, спасибо богам! И ты даже замужем.
