От такого оскорбления Танку побелел, но все-таки решил действовать с Хило аккуратно. Он отодвинул пустые стаканы, освободив себе место за столом, и сел. Маики и не думали подвинуться. Кен уставился на него мутным взглядом. Тар облокотился на стол, подперев голову рукой. Танку поморщился.
– Слушай, Коул, – сказал он, – ни у кого из нас в этом деле нет выбора, так что давай не будем с самого начала портить отношения. Я буду хорошо обращаться с твоей сестрой. Она получит деньги, красивый дом – все, что захочет.
– Именно так я ей и сказал, – энергично закивал Хило. – И заверил, что ты в точности такой, как о тебе говорят, – тупой урод. Но она все равно недовольна, и поэтому я обещал поговорить с тобой лично, чтобы кое– что прояснить. – Хило покрутил рюмку с хоцзи, подался вперед и поднял палец, долго собираясь с мыслями. – Прежде всего, должен признаться, я рад, что теперь с ней придется мучиться тебе, а не мне. Но если ты хоть раз ее ударишь, я тебя убью. Во-вторых, твои походы по бабам закончены. Я не желаю, чтобы моя сестренка подхватила какую-нибудь неприятную болезнь от твоего шаловливого члена или чтобы ты обращался с ней как с одной из твоих шлюх. В-третьих… – Он прищурился, глядя на побагровевшего от ярости Танку. – Не могу припомнить, что там в-третьих. В общем, это все, что я хотел сказать. Давай выпьем за наше будущее родство, козел.
Он забрал у Тара рюмку и плеснул хоцзи себе и Танку, разлив половину на липкий от пива стол.
Танку встал.
– Ты допился до белой горячки, – с отвращением сказал он. – Убирайся, а когда протрезвеешь, принеси мне свое ухо.
Никто из сидящих за столом не пошевелился, и тогда Танку схватил Хило за локоть и попытался стащить со стула.
Хило выдернул руку.
– Убери от меня лапы! – рявкнул он, брызжа слюной, и его налитые кровью глаза вспыхнули. – Когда-то Танку были южанами, которые сношались со своими овцами, а теперь вы возомнили, что встанете на равных с Коулами? Думаешь, что сможешь обвести моего деда вокруг пальца и добиться своего? Как бы не так.
В «Черном гусе» было еще с десяток посетителей. Они нервно поглядывали на стол Зеленых костей, а многие забрали напитки и пересели подальше от разгорающейся ссоры. Бармен откашлялся и спросил:
– Танку-цзен, мне стоит кому-нибудь позвонить?
– Не нужно, – отозвался Танку, не оборачиваясь. Он был крупнее и выше Хило и теперь навис над молодым Кулаком, как будто собирался схватить будущего шурина за глотку. – Я слышал, что ты высокомерный говнюк и вечно лезешь на рожон, однако не ожидал, что ты такое жалкое создание. Я-то думал, что ты получше своего братца, но ты просто тупой щенок, а твоя сестра, как говорят, шлюха, которая раздвигает ноги перед иностранцами. Никто другой на нее даже не позарится. Если бы не ваш дед, вы были бы просто швалью.
Покачиваясь, Хило встал:
– Танку Дин, я вызываю тебя на дуэль на чистых клинках.
Кулак Горных насмешливо фыркнул:
– Я не дерусь на дуэлях с пьяными сосунками.
– Трус, – выплюнул Хило. – Шлюхин сын. Либо ты примешь вызов, либо я разнесу это здание, девчонка. – Он приблизил лицо почти вплотную к Танку: – На ножах или на саблях?
Он увидел, что Танку принял неизбежное решение. Глаза Танку потемнели от злобы. Густая нефритовая аура звенела от готовности отправить наглого юного Кулака Равнинных на больничную койку.
– На саблях, – буркнул он. – Прямо сейчас.
Не идеальный вариант. Хило рассчитывал, что Танку сам его вызовет, и тогда он выбрал бы нож. Несмотря на свою репутацию, Танку не заглотил наживку, как надеялся Хило. Он схватил саблю и пнул стулья Маиков:
– Вставайте! Я дерусь на поединке.
Он вышел через заднюю дверь в переулок за «Черным гусем».
Танку Дин последовал за ним, вытаскивая оружие. Только теперь, перед неизбежной схваткой, Хило в полной мере осознал, что его могут покалечить или убить, а нефрит забрать. Дуэли на чистых клинках непредсказуемы, и даже если Танку Дин не собирается его убивать, он может разозлиться и сделать это в пылу битвы. Кулак Горных носил в два раза больше нефрита, чем Хило – несколько сережек в каждом ухе и браслеты на левой руке. Судя по тому, как уверенно двигался Танку, как решительно он сжимал саблю, его следовало опасаться.
Хило не обсуждал свой безумный план ни с кем, кроме Кена и Тара. Хотя это ничего не изменило бы, но он сожалел о том, что поговорил с Вен перед выходом. Он вдруг попытался вспомнить, сказал ли что-нибудь отец перед тем, как в последний раз ушел сражаться. Хило протянул саблю к братьям Маикам, и оба плюнули на стальной клинок – на удачу.
– Если я умру, передай моей семье, что я хорошо дрался, – сказал он Танку и самым смелым посетителям бара, которые наблюдали за ними из двери.
Соперники коснулись клинками лба в приветствии. Хило тут же перешел в наступление, с Легкостью наскочив на Танку с ослепляющим ураганом ударов. Танку умело отразил их и пошел в контратаку с точными и мощными выпадами, лязгая саблей по клинку Хило с сокрушительной Силой. Через три секунды Хило неохотно признал, что Танку лучше него владеет саблей. Хотя это было неудивительно.
Покачнувшись от напора соперника, Хило сменил позицию и попытался защититься быстрой волной Отражения. Танку развернулся и рассеял ее перпендикулярным Отражением, прежде чем волна Хило успела до него добраться. Хило снова сосредоточил всю нефритовую энергию для следующего броска, но, когда острие его сабли слегка опустилось, клинок Танку устремился в открывшееся пространство и полоснул Хило по руке с саблей. Хило вовремя включил Броню, и порез вышел неглубоким, но боль была страшной.
– Ну что, Коул, закрыл свой поганый рот? – ухмыльнулся Танку.
Хило взревел и бросился на Танку, как разъяренный бык, размахивая саблей. Танку держал Броню, перемещаясь и уклоняясь от каждого удара. Как только Хило начал уставать, а его руки подрагивать, Танку резко пошел в атаку и легко прорвался сквозь оборону Хило, полоснув его по ребрам, а затем врезал по лицу эфесом сабли.
Хило покачнулся и влетел в стену, не выпустив из руки оружие, но схватился за раненый бок и заморгал сквозь невольные слезы, когда из носа хлынула кровь. Его вырвало.
– Хило-цзен! Сдавайся, прежде чем он серьезно тебя ранит! – выкрикнул Кен, и весьма убедительно.
– Послушай своего дружка, Коул, – предложил Танку, опуская клинок.
Теперь ярость в его нефритовой ауре уступила место радости при виде корчащегося от боли, почти побежденного соперника. Энергия Танку гудела уверенно и спокойно. Он мог бы драться в таком темпе еще целую вечность.
Хило судорожно вздохнул и собрал все нефритовую энергию, чтобы с Легкостью прыгнуть на Танку. Однако тот немедленно выбросил волну Отражения, которая швырнула Хило на кирпичную стену. Каким-то чудом Хило удалось включить Броню и удержать оружие. Он рухнул на мостовую.
