– Я их встречу, – заверила его Цзая. – Помогут все подчистить.
– Не будь такой напыщенной, – сказал Хило. – Подчищать – это самая трудная задача.
– Я шучу, пап.
Но шутила она только наполовину. Ей хотелось выполнить задание самостоятельно и побыстрее, доказать отцу, что ей можно доверить трудные задачи и она не нуждается в помощи из Жанлуна. Она подозревала, что Лотт Цзин убедил Колосса поручить это дело ей. А отец предпочел бы вернуть ее в Жанлун, чтобы она жила дома под присмотром и патрулировала спокойные и скучные районы города вроде Зеленого поля. После смерти Рю он немедленно попросил ее вернуться. Цзае пришлось убеждать Колосса позволить ей остаться в Тошоне.
– Цзио Сому – старый волк, – напомнил Хило. – Он предал собственного дядю и с тех пор держится на посту Колосса Единства шести рук. Его Кулаков и Пальцев готовят Горные. Не стоит его недооценивать.
– Не волнуйся, я знаю, что стоит на кону.
– Ты часто тренировалась? – спросил ее отец. – Когда в последний раз ты дралась на дуэли?
– Тренируюсь каждый день, пап. А на дуэли дралась в прошлом месяце, соблюдая новые правила и все такое. С Кулаком из бывшего клана Цзо Сан, и она отлично держалась, я получила от нее два новых камня. – Отец промолчал, и Цзая добавила: – Не волнуйся так, пап.
Раньше он таким не был.
– А потом поговорим о твоем возвращении в Жанлун. Я скучаю по тебе, Цзая-се.
– Я тоже по тебе скучаю, пап. Люблю тебя.
Она захлопнула телефон-раскладушку и вышла из припаркованного «Барсука». Эйтен Аша и Нойю Кайн перекладывали вещи, оружие и оборудование в широкий багажник.
– Оставьте переносной холодильник на заднем сиденье, – раздался голос Ичо Тенна из машины. – Там все напитки и перекус.
Поездка в Луканг заняла почти целый день. На поезде вышло бы быстрее, а еще через два года, когда завершится строительство высокоскоростной железной дороги, поездка займет меньше двух часов. Но, учитывая, сколько всего нужно было взять с собой, пришлось ехать на машине. Временами скорость падала – многие дороги на полуострове были однополосными и не всегда ровными. Но «Барсук» легко объезжал ямы, да и спешить было некуда.
По пути они останавливались, чтобы снять прибрежные пейзажи, а потом пообедали в городке Яншу. Тенн вел машину, Цзая сидела на переднем сиденье, а Кайн и Аша сзади. В знойный летний полдень они оказались на широкой дороге, бегущей по равнине Центрального Кекона.
Из открытых окон машины громыхали шотарские хиты, а четверо молодых Зеленых костей болтали о схватках, в которых побывали, недавно просмотренных фильмах, своих лучших и худших сексуальных приключениях и можно ли считать студентов летней программы Академии Коула Ду полноценными выпускниками. Все четверо были выходцами из традиционных семей Зеленых костей и презирали «светло-зеленых».
– Не из каждого можно сделать Зеленого, – сказал Тенн.
Все согласились, что Дэнни Синцзо – Зеленый, но второй актер, эспенец, явно пользовался услугами каскадеров и страховкой.
– А сцена на крыше? – фыркнула Аша. – Вы когда-нибудь видели, чтобы иностранец прыгал с такой Легкостью? Да никогда в жизни.
Цзая положила руку на открытое окно, отстукивая ритм музыки по корпусу «Барсука», смеялась и шутила, хотя ехала навстречу опасности. А может, именно поэтому она еще больше радовалась жизни. Она гордилась своими достижениями за последние четыре года. Тошон не был таким же крупным и важным городом, как Жанлун, но быстро рос и вносил свой вклад в дела клана, именно здесь она превратилась в настоящего Кулака с собственными заслугами. Южан не сильно волновали дела клана в столице. И хотя соперничество между Горными и Равнинными влияло на всю страну, у юга были собственные проблемы.
Самая главная проблема заключалась в безработице и наркомании. Больше времени, чем хотелось бы, Цзае приходилось проводить у телефона, за разговорами с тетей Шаэ и ее сотрудниками, просить о покровительстве для новых Фонарщиков. Она сотрудничала с местной администрацией и полицией, чтобы бороться с преступностью и заманивать на полуостров больше бизнесменов и туристов с севера. За наркоторговлю «сахарком», «кайфом», «песком» и, конечно же, «сиянием» она взялась с решительностью и жестокостью не просто жанлунца, а Коула. В этом Цзая не стеснялась воспользоваться отцовской репутацией. За первое правонарушение наркоторговцу отрубали большой палец, за второе – еще один, а на третье перерезали ему горло.
Она собрала отряд из преданных ей Кулаков, молодых Зеленых костей, готовых трудиться в поте лица и веселиться на всю катушку. Сероглазая Эйтен Аша, единственная девушка из группы, приехавшая с Цзаей из Жанлуна, была на два года старше Цзаи, ее считали способной и сильной Зеленой костью, и многих удивляло, что она еще и наследница знаменитого производителя хоцзи, компании «Про́клятая красота». Нойю Кайн, старший брат одноклассницы Цзаи по Академии Нойю Наны, специально перевелся в Тошон, чтобы работать вместе с Цзаей. Ичо Тенн, выходец из семьи руководства бывшего клана Цзо Сан и единственный из их отряда, кто родился в Тошоне, был до мозга костей предан родному городу. Под их началом было около шестидесяти Пальцев.
Цзая не ждала, что ей сразу же будут беспрекословно подчиняться, даже с учетом того, сколько нефрита она носила, ведь она женщина. Ей не удавалось перенять ни властную самоуверенность Айт Мады, ни холодный профессионализм тети Шаэ. А кроме того, эти надменные немолодые женщины сидели в кабинетах. Ей придется найти собственный стиль.
Многие Пальцы последовали за ней, потому что она была веселой и щедрой, устраивала совместные походы в кино и групповые тренировки и по возможности учитывала мнение остальных, принимая решения. На конфискованные деньги наркоторговцев Цзая купила два больших дома, где собирались ее Зеленые кости, и частенько устраивали бурные вечеринки, напивались и занимались сексом. Однако «сияние» и другие наркотики были под строжайшим запретом.
Первого Пальца, который нарушил правила, Цзая немедленно отправила обратно в Жанлун. Второго привязала к стулу и вырезала нефритовые вставки из его ушей и носа, навсегда изуродовав, а потом уже вышвырнула. Она никогда не пользовалась своей фамилией в качестве оружия, но в этом не было необходимости – все признавали, что она истинная дочь своего отца. Ее отряд был известен под названием Ножики, и слухи об их крепких традициях достигли даже Жанлуна.
Цзая и ее друзья прибыли в предместье Луканга еще до ужина и провели ночь в мотеле за пределами города, чтобы их не заметили и не доложили местным Зеленым костям об их появлении. На следующее утро они позавтракали в придорожной лапшичной, а потом забрали еще шестерых Ножиков, приехавших накануне на других машинах. Все вместе они отправились в клуб «Большая тройка», куда по пятницам регулярно наведывался Цзио Сому.
Большая вывеска на здании гласила: «Петушиные бои. Игровые автоматы. Интернет». Тенн обогнул квартал и высадил Цзаю, Ашу и Кайна на углу, а сам уехал. Три Кулака вошли внутрь. «Большая тройка» была старым, провонявшим плесенью местом, бодро пытающимся идти в ногу со временем с помощью современных нововведений. Слева находилась небольшая арена для петушиных боев с электронными терминалами для ставок. Было еще слишком рано, и арена пустовала, только несколько владельцев петухов сидели на скамьях и болтали о своих птицах, дожидаясь публики. Справа был зал с несколькими компьютерами, а за прилавком, где продавали закуски, висел листок с ценой на пятнадцатиминутную сессию.
