– Коул послал вас позлорадствовать? – спросил Ийло. – Высокомерный ублюдок, конечно же, предпочел бы сделать это лично. Я ведь однажды с ним встречался.
– Меня действительно послал Колосс, чтобы предложить помощь, – ответил Анден.
– Помощь? – с нескрываемым презрением переспросил Ийло. – Коул Хилошудон пытал моего кузена Сорадийо и перерезал ему горло. Я скорее пожму руку дьяволу.
Анден снял очки и вытер с них пыль, напомнив себе, что должен добиться цели, не поддаваясь на провокации этого человека, так низко павшего и совершенно беспомощного, но все еще потенциально полезного.
– Сорадийо пытался убить Колосса, подложив бомбу в машину, но от взрыва погиб его шурин. После этого его не стала защищать даже Айт Мада. Так же, как не помогла и вам. Сейчас вы не в том положении, чтобы выбирать, из чьих рук принять помощь.
Контрабандист презрительно изогнул верхнюю губу.
– Да, – с горечью сказал он, – все вы, Зеленые кости, в глубине души одинаковы, верно? Защищаете только себя и вытираете ноги об остальных.
– Адвокат объяснил, что вас вышлют на Кекон?
Ийло обреченно пожал плечами:
– Кекон для меня – всего лишь название. Я был младенцем, когда во время Мировой войны мою семью перевезли в Шотар в качестве рабочей силы. Кекон – лишь оболочка моей жизни, там я родился, там и умру.
Анден почувствовал толику жалости к этому человеку. Ийло оказался в центре трехсторонней юридической тяжбы между островами Увива, Кеконом и Шотаром. Кекон и Шотар требовали экстрадиции барукана, чтобы судить его за преступления, совершенные на их территории.
Ийло не был гражданином островов Увива, несмотря на то что несколько десятилетий руководил такой огромной криминальной сетью. Он не был и гражданином Шотара, поскольку имел меньше трех четвертей шотарской крови. Официально он считался кеконцем, хотя жил на острове всего лишь год в младенчестве. Теперь, однако, кеконское правительство желало сделать из Ийло показательный пример, выведя из самолета в наручниках и продемонстрировав позорный конец Ти Пасуйги и всех, кто имеет наглость красть нефрит. Королевский совет сделал экстрадицию Ийло условием для отмены эмбарго и нормализации отношений между Кеконом и Увивами, и после долгих препирательств увивское правительство согласилось.
– Оказавшись на Кеконе, вы вряд ли проживете больше нескольких часов, – сказал Анден.
Ийло не ответил, но, судя по его мрачному виду, и сам прекрасно все понимал. Бывший главарь Ти Пасуйги был для Айт Мады лишним грузом. Для кеконцев нет людей более презираемых, чем воры нефрита. Любой сокамерник Ийло или его тюремщик с радостью окажет Горным услугу и позаботится о том, чтобы Ийло никогда не заговорил в зале суда.
– Чего вы хотите?
Злость Ийло как будто потухла.
Анден посмотрел на охранников у двери. Они стояли слишком далеко, чтобы их услышать, и явно не понимали по-кеконски, но тем не менее Анден понизил голос:
– У вас еще остались козыри. Вы очень многое знаете о Горных: сделки, которые Айт заключала с Запуньо, ее союз с вами и с Матиос, какую прибыль она получала с черного рынка. Вот почему она позаботится о том, чтобы вас убили.
Анден достал из портфеля сотовый телефон и положил его на стол.
– В Жанлуне стоит наготове частный самолет, чтобы привезти в Тиалуйю ведущего теленовостей КТРК Тоха Киту. Мне нужно лишь позвонить, и он возьмет у вас интервью.
Ийло медленно и холодно улыбнулся:
– Знаете, что я ненавижу больше всего на свете? Крыс. Предателей. Когда Запуньо или я обнаруживали их в Ти Пасуйге, они умирали в мучениях. Я унесу свои тайны в могилу.
– Вы сидите в тюрьме, а Айт Мада – в своем особняке в Жанлуне.
– Как и ваш кузен Коул Хило. Что я выиграю, став пешкой Равнинных вместо Горных? Я не дурак и понимаю, что это меня не спасет.
Анден не был Кулаком, привыкшим внушать страх, но знал, что судьба Коулов зависит от того, получится ли это у него сейчас. В прошлом он уже действовал или вел переговоры от имени клана, когда этого не мог сделать никто другой. В юности Анден остро чувствовал свою инородность, непохожесть на родственников. Лишь спустя много лет он понял, что в этом и заключается его преимущество. Не занимая официальной должности в клане, он мог быть кем угодно – целителем, убийцей, эмиссаром, советником.
Сегодня он стал молотом.
– Вас уже не спасти, – согласился Анден. – Но как насчет вашей семьи? Существование которой вы так старательно хранили в тайне?
Анден снова полез в портфель и достал конверт. Открыл его и разложил на столе перед Ийло три цветные фотографии. На первой привлекательная увивка лет тридцати сидела на пляже. На ней был светлый сарафан, а длинные волосы небрежно собраны в пучок. Она повернулась в профиль и разговаривала с другой женщиной, а на песке неподалеку играли двое детей лет десяти и восьми. На второй фотографии та же женщина с детьми выходила из машины. На третьей они стояли во дворе красивого дома.
Смуглое лицо Ийло внезапно побелело.
– Вы наверняка отдали распоряжения, чтобы жена и дети ни в чем не нуждались после вашей смерти, но как вы защитите их из могилы? Как можете быть уверены, что люди из Ти Пасуйги, которых вы наняли для их охраны, будут верны вам и после вашей смерти? Острова Увива – опасное место.
– Как вы… – просипел Ийло, но так и не закончил фразу.
– Не имеет значения, как мы их нашли, – спокойно ответил Анден. – Если это получилось у нас, получится и у других. Вы не кеконская Зеленая кость и не можете рассчитывать, что членов вашей семьи, не носящих нефрит, защитит кодекс айшо. Вы всего-навсего контрабандист и барукан, а ваша семья – всего лишь увивцы. Кому на Кеконе есть дело до того, что с ними случится? Да никто даже не заметит. Разве Айт Мада может быть абсолютно уверена, что вы не поделились с женой компроматом на Горных и та не расскажет об этом увивским властям?
Ийло задрожал всем телом, а его наручники звякнули по металлическому столу.
– Вот что предлагает Колосс Равнинных. – Анден снова сунул руку в портфель и вытащил еще один конверт, достал из него три билета на самолет и разложил их поверх фотографий. – Мы посадим вашу семью на самолет, который завтра вылетает в Порт-Масси. Их проводят в аэропорт под охраной, а в Эспении они окажутся под защитой Равнинного клана. У нас в этой стране много людей и возможностей. Мы можем снабдить их новыми документами и жильем. Ваши дети будут жить в безопасности, обычной жизнью. Пойдут там в школу. Может, даже будут тренироваться в нефритовых дисциплинах. Они получат все деньги, которые вы им оставили. Но самое главное, их будущая жизнь будет совсем не похожа на вашу.
Анден чувствовал, как упрямство Ийло тает, но следовало мягко подтолкнуть его к неизбежному решению. Анден собрал билеты на самолет и убрал их обратно в портфель. Он заметил, как сверкнули глаза Ийло, когда билеты исчезли, а на столе остались только фотографии.
