Он отвернулся от Беро и начал подниматься по узкой лестнице.
С минуту ошеломленный Беро тупо стоял на месте. А потом двинулся вслед за Моловни. Шторы на втором этаже были задернуты, только через щели пробивались лучики света. Спартанская обстановка скорее напоминала тюремную камеру. Беро различил контуры узкой кровати, комода, стола и стула. На стенах ничего не было, и никаких личных вещей, не считая нескольких листов бумаги на столе и радиоприемника.
Моловни вытащил антенну и начал крутить ручку настройки. Классическая музыка сменялась современными мелодиями, затем помехами и программой новостей Кеконской телерадиокомпании.
– Где Эма? – спросил Беро.
Югутанец не поднял голову.
– Она не придет.
– Не придет?! И где же она? Разве она не должна была с тобой встретиться?
Если эспенцы следили за Эмой, то куда она их привела, если не к агенту-неколве и его плану?
Моловни поднял палец, велев Беро умолкнуть, и увеличил громкость радио.
Ведущий новостей КТРК Тох Кита зачитывал сообщение для экстренного выпуска:
«В Финансовом квартале Жанлуна произошел мощный взрыв, обрушилось здание Кеконского нефритового альянса, в котором в этот момент шло заседание совета директоров. Среди погибших и раненых могут оказаться десятки членов правительства и Зеленых костей. На месте работает полиция, спасатели и Зеленые кости из обоих крупнейших кланов».
Тох Кита мрачным голосом пообещал слушателям, что будет держать их в курсе событий по мере поступления новой информации.
– Дело сделано. – Моловни посмотрел на часы. – Если Гурихо и Отоньо удалось сбежать, они скоро будут здесь.
– Ты даже не принимал в этом участия? – Теперь Беро перестал что-либо понимать. – Все сделали другие, пока ты отсиживался тут сложа руки? Тоже мне, югутанский шпион.
Моловни оглянулся через плечо и посмотрел на Беро с откровенным презрением:
– Это я-то сидел сложа руки? Я восемь лет проторчал в этом мерзком нефритовом городе, чтобы все подготовить. Кто предоставил кланоненавистникам все необходимое? Деньги, оружие, информацию, взрывчатку, политическое убежище? – Моловни фыркнул: – Революция должна произойти изнутри, но если бы не я, она бы не случилась. Если бы не неколва.
Беро вспомнил про своих эспенских кураторов и проворчал себе под нос:
– И почему же они этому не помешали?
Он тут же понял, что проговорился, но было уже поздно. Моловни медленно повернулся к нему и положил на стол сумку, которую держал в руках. Его маленькие глазки с подозрением прищурились:
– О ком это ты?
Беро попытался придумать какое-нибудь убедительно вранье, но Моловни уже надвинулся на него, его морщинистое лицо помрачнело от подозрений. Если он и впрямь обладает Чутьем, то уже Почуял, как участился пульс у Беро.
– Ты что сделал, тварь? – проревел Моловни. – На кого ты работаешь?
Но ответить Беро не успел. Окно разлетелось на мелкие осколки, и в то же мгновение дверь слетела с петель. Крохотная комнатка заполнилась градом щепок, стекла и бегущими людьми. На целую секунду Беро остолбенел. А потом нырнул в угол, сообразив, что убежище Моловни взял штурмом отряд спецназа из десятка человек.
Моловни выхватил «анкев» и пальнул в ближайшего спецназовца в черном. Пуля вошла в пуленепробиваемый жилет и отбросила мужчину к стене. Моловни успел сделать еще один выстрел, прежде чем другой человек в маске всадил в него сзади двойные электрические проводки с тонкими иголками на концах, вошедшие сквозь одежду прямо в кожу. Моловни замер, грохнулся на пол, как деревянная доска, и начал биться в конвульсиях, издавая булькающие звуки, пока его бил электрический разряд. В его глазах стояли ярость и паника, рот приоткрылся в судороге. Трое спецназовцев набросились на югутанца, как стая волков.
Даже корчась в конвульсиях, Моловни сумел включить нефритовые способности. Он выбросил мощную волну Отражения, которая прошлась по квартире концентрическими кругами. Спецназовцев откинуло назад, а руки Беро, которыми он накрыл голову, осыпало дождем щепок и осколков стекла. Провода выскочили из спины Моловни. Югутанец мгновенно прыгнул на ноги и схватил свой упавший «анкев». Беро с паническим страхом посмотрел Моловни в лицо – тот нацелил пистолет ему в голову.
Но тут в руку Моловни врезалась нога в тяжелом ботинке, оружие выпало и отлетело под кровать.
Беро знал, что Моловни – неколва, и слышал об эспенских спецагентах с нефритом, но, помимо Зеленых костей, никогда не видел людей, которые бы действовали с такой скоростью и силой. В отчаянной финальной попытке сбежать через разбитое окно второго этажа Моловни с Легкостью перемахнул через всю комнату. И ему почти удалось ускользнуть, если бы его не схватили в прыжке и не свалили на пол трое солдат объединенными Силами.
Моловни прижали к земле, как беснующегося быка. Когда ему выкрутили руки за спину и стянули запястья пластмассовыми наручниками, он выкрикивал грязные ругательства на югутанском, а на уголках его губ пузырилась слюна. Лодыжки ему тоже связали, а потом на голову накинули черный полотняный мешок. Спецназовец в маске вытащил из кармана разгрузки шприц и вонзил его Моловни в бедро. Через несколько секунд сопротивление югутанца ослабло, движения стали беспорядочными, а потом он и вовсе затих. Два крепких спецназовца подхватили отключившегося югутанца и поволокли из квартиры, словно тяжелый ковер.
Беро все так же сидел в углу. Спецназовцы в черном не обратили на него никакого внимания и начали переворачивать квартиру Моловни вверх дном. Открыли ящики стола и вывалили их содержимое в желтые мешки для улик. Простучали стены и пол в поисках тайников, заглянули под мебель и даже в мусорную корзину. Особое внимание они уделили столу. Беро заметил, как они поместили пачку бумаг, автоответчик и стопку неоткрытой почты в специальный ящик. Потом осмотрели баночки с лекарствами в ванной, кое-что сфотографировали, а остальное забрали. Разговаривали спецназовцы на эспенском.
В комнату вошли Гало и Берглунд, в темных деловых костюмах, но с оружием. Берглунд с удовлетворением оглядел разгромленную квартиру и заговорил с одним из спецназовцев. Солдату, который получил пулю в грудь и погиб бы, если бы не пуленепробиваемый жилет, два товарища помогли подняться и увели его. Беро не осознавал, что радио на столе по-прежнему работает, пока один из эспенцев его не выключил, выдернув из розетки, и не унес вместе с остальными пожитками Вастика эйя Моловни.
Гало подошел в угол к Беро и с нескрываемым разочарованием покачал головой:
– Ты должен был рассказать нам все, Каракатица. Тебе не стоило сюда приходить.
Он протянул Беро руку.
Беро уставился на руку, но не принял ее.
– Вы… проследили за мной досюда? – выкрикнул он.
– Думаешь, мы отпустили бы тебя, не приставив слежку? – сказал Гало. – И хорошо, что мы это сделали. Каким бы ты ни был ненадежным, благодаря тебе мы захватили неколву и улики, которые подтверждают его причастность к разжиганию революционных настроений по поручению югутанского правительства. – Гало осмотрел разгром в почти пустой комнате с довольным выражением леопарда, лижущего дочиста обглоданные кости. – Возможно, теперь нам наконец-то удастся раскрыть все тайны югутанской военной программы.
