– Посмотрите хорошенько. Сегодня они заключают сделку на Банной улице. Мы пойдем туда вместе с тремя Зелеными костями Горных.
Нико изучал фотографии последним. Один торговец оружием был кеконцем, а второй – увивцем. Банная улица находилась в центре густонаселенного квартала увивских иммигрантов в Обрубке. Словно прочитав мысли Нико, а может, просто Почуяв его сомнения, Лотт предупредил Пальцев:
– Это незнакомая территория, и вокруг будет много людей. Если мы завалим дело, возникнут проблемы между Цзуэном-цзеном и Абеном-цзеном. А значит, и у меня будут проблемы, то есть и у вас. Если начнется заварушка, пусть разбираются Горные, это их территория.
Лотт щелкнул зажигалкой и сжег фотографии. Пальцы должны запомнить, как выглядят цели, захватить их или убить. Нельзя просто отдать фотографии Горным и понадеяться на то, что они справятся сами. Фотографии содержали массу дополнительной информации – например, откуда, когда и под каким углом их сняли, – и это могло выдать ценную Белую крысу, которую Горные с радостью убили бы, поскольку лазутчик, разумеется, снабжал Равнинных и информацией о деятельности самих Горных.
Они поехали на шикарной красной «Люмецце скорпион» Лотта и припарковались рядом с «Рыбьей головой» – где под странным углом пересекались Путевая улица и проспект Магнолии. Здесь проходила граница территорий кланов – между бедными кварталами Монетки и Рыбачьего. Они вышли из машины и стали ждать. Город накрыла северная морось, стояла страшная сырость, но к вечеру тучи наконец-то рассеялись и дождь прекратился. Нико почесал зудящую спину.
К ним подошел Сим:
– Нико-цзен, я тут подумал… – Он нервно потер прыщавую щеку. – Моя маленькая племяшка, которая попала в больницу… У нее скоро день рождения. Она поклонница рельбольной команды «Жанлунские призраки», а у клана есть зарезервированные места на стадионе. Мне сказали, что нужно быть как минимум Кулаком, чтобы встать в очередь, но вдруг есть какая-нибудь возможность… Если это несложно…
Нико пожал плечами:
– Я спрошу дядю. Может, на следующую игру можно втиснуть в ложу еще пару человек.
Лицо Сима расплылось в широкой улыбке:
– Для нее это как на небесах побывать. Я буду вечно признателен, если Колосс сделает исключение. Конечно, я пойму, если это невозможно. – Он коснулся ладонями лба. – Спасибо, Нико-цзен.
Через несколько минут до Нико дошло, что он не спросил у Сима, как зовут его племянницу, сколько ей лет и давно ли она увлечена рельболом. Ему следовало лучше знать Пальцев, своих товарищей, бок о бок с которыми он сражался, ведь однажды они могут спасти ему жизнь или стать самыми верными Кулаками, когда он будет Колоссом.
Дяде даже не пришлось бы об этом задумываться. У Коула Хило был прирожденный талант. Лишь один раз поболтав с человеком, он мог сделать его своим преданным союзником на всю оставшуюся жизнь. А мать Нико не только спросила бы имя племянницы Сима, но и запомнила бы день ее рождения и на следующий год послала ей футболку «Жанлунских призраков». А Рю с Цзаей легко продолжили бы разговор.
Однако для Нико такое поведение не было обычным делом. Развитие отношений или командование людьми не было его коньком. Он предпочитал проводить время в одиночестве и крайне не любил, когда его вынуждали участвовать в публичных мероприятиях. Он нелегко сходился с людьми и доверял им. У него были близкие друзья, например близнецы Цзуэны и Маик Цам, и он не считал себя нелюдимым, но многие одноклассники и Пальцы, которые пытались с ним сблизиться, обнаружили, что это не так-то просто. Сегодняшняя девушка была лишь очередным таким случаем.
* * *
Через несколько дней после того, как Нико наказали за отказ драться с Киту, Колосс позвал его позавтракать в городе, только вдвоем. К тому времени Хило остыл и хотел поговорить.
– Нико-се, – вздохнул он, – я так суров с тобой, потому что люблю тебя. Когда придет время и ты возглавишь клан, ты должен быть готов лучше, чем когда-то я. Все, что ты делаешь сейчас как простой Палец, становится частью твоего образа и образа семьи.
Нико не стал указывать дяде, что этот образ уже сложился, а теперь ему приходится соответствовать. Иногда, к своему стыду, Нико даже завидовал Рю из-за того, что он каменноглазый, и Цзае, ведь она девочка, и у нее есть возможность выбора. Но он не смел признаться в этом дяде.
* * *
Лотт Цзин посмотрел на часы и нахмурился. Все, кто много лет проработал с Цзуэном Ню, привыкли к его пунктуальности. Нико рассматривал Первого Кулака, эгоистично пытаясь понять, что сделало его таким особенным и позволило подняться по карьерной лестнице, опередив сотни других бойцов клана. Нефритовые способности были лишь частью уравнения. Лотт, разумеется, был сильной Зеленой костью с легендарным умением метать ножи, но и другие обладали такими же, если не лучшими, боевыми навыками. Да и не сказать чтобы остальные Кулаки сильно любили Лотта. Порой он мог быть пессимистом и пойти на конфликт, ярым критиком и скупым на похвалу. Но все же много лет назад что-то в нем привлекло внимание Колосса. Нико пытался найти верное слово.
Решительный, Лотт Цзин, казалось, изначально настроился на то, что будет Зеленой костью клана. Некоторые люди просто следуют естественным наклонностям. А другие разбираются, чего хотят, и двигаются к цели, подстраиваясь под нее.
Перекресток Рыбья голова пересекли три зеленых мотоцикла «Торройо RP800» и остановились рядом с «Люмеццей». С первого мотоцикла спрыгнул Кулак Горных и шагнул к Лотту Цзину. По спине Нико пробежал холодок узнавания, и он слегка попятился.
Прошло несколько лет с тех пор, как он видел Айта Атошо вживую, хотя несколько раз смотрел на него по телевизору. За годы его привлекательные черты стали еще четче, как у глиняной скульптуры после обжига. Привлекали внимание две ниточки мелких нефритовых камушков над бровями и припухшие веки. Он был в традиционном кожаном жилете по фигуре и ярко-красной рубашке с нефритовыми запонками. Айт Ато был живым воплощением современного стиля Зеленых костей.
Нико слышал шутку, что все женщины Горного клана влюблены в Айта Ато. К их великому огорчению, Айт Мада запретила своему двадцатисемилетнему племяннику заводить серьезные отношения, пока он не получит университетский диплом, над которым Айт Ато трудился вот уже шесть лет в свободное время.
– Лотт-цзен, – сказал Айт Ато, подходя ближе. – Говорят, вы скоро станете Штырем Равнинных.
– Это решать Колоссу, – отрезал Первый Кулак.
Много лет назад отца Лотта убили и обезглавили Горные. По необходимости Лотт работал с Зелеными костями из Горного клана, но никогда не разговаривал с ними дружелюбно.
Взгляд Айта Ато переместился на Нико:
– Коул-цзен.
Аура Айта Ато противоречила его внешней уверенности – напряженная и упругая, как наброшенный на плечи плащ.
– Айт-цзен, – сказал Нико.
Эти двое впервые стояли друг против друга и разговаривали. На мгновение повисла напряженная тишина. Нико остро Чуял давление нефритовых аур вокруг него. Ему хотелось сказать что-нибудь весомое и неуловимо остроумное, показав, что он стоит вровень с соперником, с которым никогда не встречался и не говорил. Может, ему было бы проще, если бы он испытывал к этому человеку личную неприязнь, а не просто раздражение из-за того, что тот вообще существует. Но Нико мог думать лишь о том, что он намного моложе, носит меньше нефрита, не так хорошо одет, да и вообще всего лишь простой Палец, а не возглавляет собственный отряд бойцов.
