‒ Нет, Вишенка. Желая ненадолго оказаться в тишине, случайно попал в комнату, где в душе плескалась прекрасная, обнажённая девушка, которая надолго отпечаталась в моём сознании. Ты мне снилась. ‒ Прикасается к губам ‒ трепетно, осторожно, словно боится сломать. ‒ «Дэсэо» стал для меня проблемой после смерти отца. Хотел побыстрее избавиться от отеля, но мои желания изменились в тот самый момент, когда я увидел тебя. Чёрт, даже был готов разбираться в бесконечной документации и вопросах поставки матрасов, лишь бы находиться рядом. А ты топала ножкой и убегала от меня, ‒ Лис улыбается, стирая одинокие слезинки большими пальцами. Он лишь слегка касается, а тело откликается частой дрожью, желая большего. ‒ И как бы сильно я не желал придушить твоего брата, его безрассудный поступок подарил мне тебя. Единственная… ‒ молча переплетает наши пальцы, прижимаясь своим лбом к моему. Слышу, как глубоко и часто дышит мужчина. Шумно сглатывает. Он помнит каждое моё слово. ‒ Ответишь что-нибудь? Ах, да, тебе же не нравится слово «люблю»? ‒ Едва заметно киваю. ‒ Тогда скажи так, чтобы я понял.
‒ Добро пожаловать в моё сердце.
Эпилог
Год спустя
Лана
‒ Лана Сергеевна, он опять, ‒ возмущённая Машка врывается в мой кабинет.
‒ Маш, совсем скоро ты заменишь меня на несколько месяцев в качестве управляющего. Необходимо учиться разруливать сложные ситуации. Меня не будет, к кому пойдёшь?
‒ Ну вы же пока есть, ‒ разводит руками.
‒ Ладно, ‒ с трудом поднимаюсь с дивана, ‒ пойдём.
В холле смесь громких голосов, брани и женских всхлипов. Полицию что ли вызвать, чтобы проучить Аланова и заставить вести себя прилично в общественных местах. Соня много и быстро говорит, успокаивая мужчину.
‒ Аслан Самирович, не заставляйте меня прибегнуть к помощи полиции для урегулирования ваших личных отношений. Перенесите скандал в свой номер, где вы, не стесняясь в выражениях и не нарушая порядок, сможете выговориться.
‒ Этот мужик смотрел на её задницу! ‒ тычет пальцем в Соню.
‒ Этот мужик, как вы выразились, является таким же гостем отеля, как и все остальные. А Соня работает горничной, напоминаю. Она не может убирать номера, где проживают исключительно женщины. Здесь все работают одинаково.
‒ Я не хочу, чтобы на неё кто-то пялился.
‒ Не хотите? ‒ подхожу как можно ближе, чтобы мои слова слышал только он. ‒ Значит, заставьте уволиться, если имеете возможность полностью обеспечить женщину с ребёнком, ‒ сглатывает, переводя взгляд на Соню. Я бы не хотела терять хорошую горничную, но каждый следующий скандал этой парочки громче предыдущего.
‒ Что происходит? ‒ в тишину врывается голос Лиса ‒ напряжённый и злой. Беги, Аланов, беги. ‒ Привет, ‒ поцелуй в щёку, хотя, уверена, он не спускает глаз с Аланова. ‒ Новые проблемы со старыми участниками?
‒ Нет, ‒ качаю головой, ‒ всё старое ‒ и проблемы, и участники.
‒ Ладно. Пошли со мной, ‒ указывает на Аланова.
Мужчины отходят в сторону. Аслан активно жестикулирует, объясняя Лису произошедшее, то и дело указывая на Соню, но через минуту замолкает. Со стороны заметно, что Кретов сказал всего пару слов, но этого оказалось достаточно, чтобы Аланов заткнулся.
‒ Поехали домой, ‒ тянет меня за руку.
‒ А они? ‒ скандал не окончен.
‒ Теперь всё будет спокойно.
Не без помощи Лиса забираюсь в машину, развалившись на широком сидении. Ноги гудят и отекли, хотя я уже давно забыла, что такое шпильки.
‒ Вчетвером не могли успокоить Аланова. Жутко ревнует Соньку. Знаешь, что требует? Чтобы она убирала только те номера, в которых женщины проживают. Нормально, а? ‒ Лис лишь улыбается. ‒ Что ты ему сказал?
‒ Чтобы он женился.
‒ В смысле?
‒ В прямом. Соньку он, значит, ревнует, а он ей кто? ‒ До меня начинает доходить логическая цепочка, выстроенная мужем. ‒ Никто. Женись, сделай женщину своей и ревнуй на законных основаниях, устраивай показательные сцены и требуй особых условий работы. Всё просто.
‒ Просто? Мужчину не так-то легко заставить жениться, ‒ фыркаю.
‒ Вишенка, жизнь ведь на самом деле очень проста. Её нужно понимать не головой, а сердцем. Это у головы всё очень сложно, сердце сложностей не создаёт. ‒ Целует мою ладошку. ‒ Год назад я выбрал сердцем, о чём ни на секунду не пожалел.
Это он сейчас о многочисленных звонках своей матери, которая ещё месяц после возвращения из Испании, нагло врывалась в нашу жизнь. Не теряла надежды переубедить Лиса отказаться от меня и вернуться к Ольге. Лишь позже мы поняли истинные причины заговора женщин: бывшая жена, оставшаяся без денег, выпросила у Елены значительную сумму, уверяя, что они всё равно останутся одной семьёй и сын вернёт всё до копейки. Но план провалился, Ольга укатила в Германию с новым кавалером, а мать Лиса так и не вернула своё. Мы так и не узнали, сколько Елена «подарила» бывшей невестке, но по предположениям Лиса, сумма равная стоимости одного из отелей отца.
‒ Как там сынок? ‒ Горячая ладонь ложится на значительный живот, успокаивая мягкими поглаживаниями.
‒ Сегодня очень активный.
‒ Вероятно, благодаря маме, которая по привычке, как ошалелая носилась по отелю, решая проблемы.
‒ Нет, мама сегодня весь день просидела на вишнёвом диване, болтая со Светой и периодически заглядывая к Сёме на кухню, чтобы попросить вкусняшек. Если он и дальше будет так нас кормить, я наберу ещё несколько килограмм, а Регина запретила объедаться. Она чётко нас контролирует, ‒ указываю пальчиком на живот.
‒ Но у вас всё хорошо?
‒ Ты задаёшь этот вопрос стабильно два раза в день. У меня всё отлично, я прекрасно себя чувствую. Да, немного устаю и спать хочется больше, но это для моего положения вполне естественно.
‒ Но два месяца назад в Испанию ты лететь отказалась.
‒ Я пока не могу, ‒ сжимаю ладонь мужа.
Не получается отделаться от назойливых мыслей, которые до сих пор не исчезли. Дом Мариты, вероятно, для меня теперь ассоциируется исключительно с негативными эмоциями. Именно там я почти потеряла Лиса и, если бы не его упорство и глубокие чувства, кто знает, чем бы закончилась наша история.
‒ Понимаю, Вишенка, но пора избавиться от воспоминаний, которые не заслуживают оставаться с нами и дальше. ‒ Молча киваю, пока не понимая, сколько времени мне на это потребуется. ‒ Кстати, Марита сегодня звонила… ‒ Лис замолкает, посматривая на меня. Слишком многозначительная пауза настораживает. ‒ Она настаивает на имени нашему малышу…
