— Сегодня ты поедешь к Светлане, — проговорил я, обращаясь уже к дочери. — Это не обсуждается, Софья.
Глаза её блеснули упрямством, но продлилось это недолго. Ещё раз она по очереди посмотрела на мать, на Егора, на меня и, ничего не сказав, метнулась было в детскую.
Я едва успел перехватить её, когда она крохотным ураганчиком проносилась рядом. Присел и, крепко держа за локти, проговорил, глядя в лицо:
— Не надо мне показывать свой характер. — Она попыталась вырваться, но я не отпустил. — Он у тебя есть, и я знаю это.
— Почему я должна поехать к Свете и Диме? — она окончательно сдалась. — Ты так рано пришёл, а я к Свете… — губа её дрогнула, но глаза оставались сухими.
— Так нужно, — я погладил её по плечу. Гнев никуда не делся, и мне приходилось прикладывать все силы, чтобы сдерживать себя. Потому что каждая секунда, которую я смотрел на малышку, только подливала масла в огонь.
— Завтра я сам заберу тебя, договорились? — отпустил дочь. — Согласна на такой компромисс?
Соня вскинула голову. Губа её больше не дрожала, глаза опять заблестели.
— Ты обещаешь?
— Да, — ответил я и, встав, взглядом указал Дарине на дверь детской.
— Теперь ты объяснишь мне, в чём дело? — с порога спросила Дарина, зайдя в спальню.
Не прошло и десяти секунд с тех пор, как за Егором и Соней закрылась дверь. К этому моменту я уже успел снять пиджак и теперь, как и у себя в кабинете, стоял возле окна.
— Нет, — ответил спокойно, но Дарина сразу поняла, что скрывается за этим спокойствием. — Это ты теперь объяснишь мне в чём дело.
Держа плечи расправленными, Дарина прошла в спальню, но приближаться ко мне не спешила. Я сам сделал это — подошёл к ней на расстояние вытянутой руки.
— Я знаю, где ты была сегодня, — процедил я с тихим рыком.
Ярость, что я мог до этой секунды хоть как-то контролировать, тяжёлой волной выплеснулась через край чаши.
— Чёрт возьми! — схватил её за футболку и дёрнул на себя. — Так что говори, Дарина! На кой хрен ты влезла в это дерьмо?!
— Что ты знаешь? — ладонями Дарина упёрлась мне в грудь, попыталась отстраниться.
Я сжал ткань ещё сильнее. Рванул наверх, рыча ей в лицо от гнева.
Она игры играть вздумала?!
— Хватит, Дарина! — процедил, глядя ей в лицо. — Зачем ты встречалась с Грачёвым?! — на себя вплотную, накручивая футболку на кулак. — Отвечай!!
— Отпусти! — она толкнула меня, что есть силы. Глаза её зло сверкнули, пальцы впились в мой кулак. — Откуда ты знаешь, что я встречалась с Грачёвым?! — к тревоге, что я чувствовал раньше, прибавилась злость. Да, сейчас она была скорее зла. — Следил за мной? — прошипела и, не дождавшись ответа, повторила: — Отпусти!
Я смотрел на неё ещё несколько секунд, а после грубо оттолкнул от себя. Понимал — ещё немного, и прикончу собственноручно.
Она совсем не понимает, что происходит?! Совсем не отдаёт себе отчёта в том, чем всё может для неё обернуться?!
— Это так ты мне доверяешь?! — вскрикнула она. — Давно ты следишь за мной, Демьян?!
Ладонь её сжалась в кулак, на лице отражался гнев, глаза сверкали вызовом. Всё, чего мне хотелось — снова схватить её и… Что именно после — я не имел понятия.
Я сжал челюсти, почувствовал, как по скулам заходили желваки. Грудь её вздымалась, поза была напряжённой, губы приоткрыты.
— Давно за мной ходят твои псы, Демьян? — зло спросила она и, не дождавшись ответа, схватила меня за рукав. — Давно?! — уже громче.
Я моментально перехватил её запястье, но сдаваться она не собиралась. Замахнулась, намереваясь отвесить мне пощёчину. Я стиснул её руку, поймав в каких-то сантиметрах от своего лица. Нет, девочка! Так дело не пойдёт!
— Только попробуй! — рявкнул, толкнув её на постель.
Упав, она привстала на локтях. Волосы её растрепались, задравшаяся футболка оголила полоску бархатной кожи на животе. Неуместное, неподконтрольное желание взять её прямо здесь и сейчас скрутило всё нутро, заставляя и без того бурлящую кровь нестись ещё быстрее.
— Мои люди следили за Грачёвым, — холодно отрезал я и отвернулся от греха подальше. Ибо до этого самого греха оставалось всего-ничего. — Ты хоть понимаешь, куда ты полезла?! — сделав всего несколько шагов, снова посмотрел на неё.
Она успела подняться и подойти почти вплотную. Спина её была такой же прямой, как когда она вошла в комнату, плечи расправленными.
Она действительно считает, что всё так просто?! Действительно считает, что сумеет лавировать в этом дерьме?!
— Ты понимаешь, что за человек Грачёв?! Ты для него — мотылёк. Он раздавит тебя одним пальцем! Что ему от тебя нужно?!!
Она молчала. Упрямо смотрела на меня, поджав губы, как будто всё, что я говорил, не имело большого значения.
Только вчера вечером она целовала меня, тёрлась носом о шею, когда мы, расслабленные после шампанского и вкусного ужина, уже посреди ночи оказались в постели, теперь же смотрела так, как будто это не она встречалась с моим прямым конкурентом, поставившим перед собой цель уничтожить меня и подмять под себя дело всей моей жизни.
— Да чёрт тебя подери, Дарина! — рявкнул я. — О чём ты думала, когда пошла с ним на встречу?!
— Точно не о том, о чём сейчас думаешь ты! — выпалила она в ответ ещё более яростно, чем прежде.
Дыхание её вырвалось из груди шумно, рвано, лицо было бледным, тогда как глаза казались огромными и неестественно яркими.
— А ты знаешь, о чём я думаю? — спросил я вкрадчиво, приблизившись.
— Догадываюсь, — выплюнула она и, ничего больше не сказав, пошла к двери.
Решила, что разговор окончен? Нет, не окончен, чтоб его! Окончен он будет тогда, когда решу я. Когда услышу от неё всё, что мне нужно и решу, что делать дальше!
Проводив её взглядом, я расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Отрицать свою встречу с Грачёвым она и не подумала. Знала, что в этом нет смысла. А вот всё остальное…
— Мы не закончили, — войдя в гостиную, отрезал я и, недолго думая, направился к ней.
Судя по всему, до неё наконец дошло, что шутить я не собираюсь.
Не хочет по-хорошему, значит, будет так, как будет. Ибо ни компромиссов, ни неповиновения я тут не потерплю.
— Так о чём же я думаю? — спросил, надвигаясь на неё.
Красивая, зараза! Не зря Грачёв, тварь, так на неё смотрел. Не зря. Не сомневаюсь, что мысли у него в голове в тот момент были далеко не только касающиеся дел «Demianica Сorporation». Когда-то наши, скажем так, личные интересы уже пересекались.
Решил отыграться? Нет, Грачёв, так дело не пойдёт. Твоё принадлежать мне может, моё тебе — никогда.
