– Её звали Мариной. – задумчиво, и немного грустно произнесла Анна. – Редкое сейчас имя. Здесь куча фотографий и видео из той жизни, еще до Вторжения. У нее был парень… Симпатичный такой. Ой…, похоже, даже не один. Веселая была хозяйка у этого коммуникатора. И куча фото с каждым, причем в одних и тех же местах и почти в одно и то же время. Океан, пляжи, острова, красивые дома среди зелени. Понимаю, почему нам стараются не показывать такие вещи. Сразу видна разница с нашей нынешней жизнью, причем абсолютно во всем.
– Интересно, что сейчас на этих островах? – я посмотрел на Анну. Как-то мне даже в голову не приходило интересоваться теми мелкими клочками суши, которые располагались вдали от единственного континента планеты.
– Ничего, – она зябко пожала плечами. – Там были сплошные курорты и никакой противоорбитальной обороны. Рой просто выжег их с орбиты, как только прорвался к планете.
Фото и видео с коммуникатора некой Марины представляло, конечно, определенный интерес, но куда больше меня привлекло содержимое памяти планшета. Его владелец, похоже, был не просто дежурным оператором, а настоящим инженером, а, может быть, и ученым. Во всяком случае, на этом устройстве хранилась очень серьезная база знаний по физике, математике, оптоэлектронике, системам управления и даже химии. В сравнении с теми убогими учебными материалами, которые имелись в инфосети интерната, эти файлы казались настоящими сокровищами. Вот только написаны они были на таком уровне, что я сразу засомневался в своей способности их понять. Впрочем, попробовать всё же стоило, но я отложил эту попытку на более спокойное время.
– Рич, можно я скопирую всё это на свой планшет? – спросила Анна, не выпуская из рук коммуникатор легкомысленной и беззаботной девушки Марины, давно сгинувшей в пламени Вторжения.
– Копируй, конечно. Только не показывай никому, чтобы не пришлось отвечать на неудобные вопросы.
– А что ты собираешься делать с коммуникатором и остальными устройствами? – поинтересовалась госпожа Койц.
– Продам их Шиффу. Мне нужны деньги, причем очень много. На нейтралке возникли серьезные проблемы, а я умудрился лишиться своего единственного эффективного оружия.
– Я могу помочь, – чуть замявшись, предложила Анна. – У меня еще остались кое-какие сбережения.
Я обнял Анну и усадил к себе на колени.
– Спасибо, мне приятно это слышать, но денег я у тебя не возьму. Они тебе самой еще пригодятся, а я, уходя в каждый рейд, понятия не имею, вернусь ли обратно. Не хватало еще оставить тебя без средств к существованию.
– Разве тебе так уж обязательно это делать? Я каждый раз места себе не нахожу, когда ты уходишь из города.
– А нет других вариантов, если я хочу по-настоящему что-то изменить. Думаю, ты и сама это прекрасно понимаешь.
– Да, я давно поняла, что у тебя есть цель, – задумчиво произнесла Анна, глядя куда-то мимо меня. – Большая цель, к которой ты готов идти, сметая любые препятствия и не считаясь ни с какими рисками. И, нужно признать, у тебя многое получается. Такие, как ты встречаются редко и притягивают к себе других людей. Я это на себе ощущаю. Мне двадцать шесть, Рич. На меня серьезные состоявшиеся мужики смотрят, как кот на сметану, но они меня не привлекают, потому что в них я вижу только похоть и цинизм. Зато в шестнадцатилетнего пацана я ухитрилась втрескаться, как сопливая школьница. Как так? А всё просто. Я чувствую в тебе силу. Настоящую силу человека, способного вести за собой других, причем не для личной выгоды, а чтобы сделать этот мир хоть чуточку менее мерзким. Я ведь не дура и всё понимаю. Сколько мы пробудем вместе? Год? Два? Три? А что дальше? Мне будет под тридцать, а ты, если выживешь, станешь настоящим лидером, молодым, но уже нашедшим себя и полным сил. Поверь мне, ты будешь лакомым призом для любой женщины, и среди твоих соратниц обязательно найдется решительная, молодая и ослепительно красивая особа, готовая идти вместе с тобой в любой огонь. И ты перед ней не устоишь, а я стану лишь досадной помехой на вашем пути.
В глазах Анны блестели слезы, а я не знал, что ответить на ее неожиданную откровенность. Я был уже совсем не тем Ричем, который без всякой надежды заглядывался на идеальные формы учительницы космографии и безнадежно тупил в присутствии красавицы Нилы. Обманывать самого себя не стоило. То, о чем сказала Анна, вполне могло реализоваться когда-то в будущем, и клясться ей сейчас, что такого никогда не случится было бы тем самым цинизмом, который так не любила она и которого я всегда стремился избегать в наших довольно необычных отношениях.
– Мы не можем заглянуть в будущее, – наконец, ответил я, видя, что Анна ждет моей реакции на свои слова. – Тем более, ты совершенно права – до него еще нужно дожить. Я могу сказать тебе только одно. Здесь и сейчас я очень не хочу тебя потерять, но я тоже отдаю себе отчет в том, что вместе нам будет непросто. Ты ведь очень красивая женщина, и всегда привлекала пристальное внимание мужчин, даже когда была простой учительницей. А теперь ты не только обворожительная молодая особа, а еще и заметная фигура в департаменте образования, особенно с учетом той шумихи, которая поднялась вокруг тебя в городской инфосети. Круг твоего общения неизбежно расширится, и ты обязательно встретишь кого-то, кто подойдет тебе гораздо лучше, чем я и по возрасту, и по характеру, и по социальному статусу. Мне с тобой хорошо, но мешать тебе нормально устроить собственную жизнь я не буду. И если ты скажешь, что нам пора стать просто друзьями, я это пойму.
Несколько минут мы молча сидели обнявшись. Этот разговор был неизбежен, и рано или поздно он должен был состояться. Наверное, даже хорошо, что это случилось скорее рано, чем поздно.
– Значит, здесь и сейчас? – уже немного успокоившись, спросила Анна, и одним гибким движением встала, взяла меня за руку и потянула за собой. – Тогда забудь про свои железки, до утра они тебе точно не понадобятся.
Глава 7
Оптоэлектронные устройства, разложенные мной на столе перед Шиффом, вызвали у торговца довольно сложную реакцию. Похоже, такие трофеи попадали в его руки нечасто. В каталогах Синдиката и гильдии Серых скупщиков нечто похожее встречалось, но, как правило, подобные изделия, добываемые старателями в Руинах, были сильно повреждены и ценились не слишком высоко.
– Ты, как будто, специально каждый раз стремишься меня удивить, – покачал головой скупщик, подключая очередное устройство к комплексу технической диагностики. – Гражданскую оптоэлектронику в приличном состоянии из бывшей промзоны обычно никто не приносит. При отражении десанта Роя широко применялись ЭМИ-боеприпасы, и все компоненты систем управления промышленными объектами, не имевшие специальной защиты, просто выгорели в первые же часы сражения.
– Ну, как видишь, кое-что всё-таки уцелело.
– Не просто уцелело, Рич. Все устройства практически в идеальном состоянии, насколько это вообще возможно после почти семидесяти лет хранения. Энергонакопители потеряли часть емкости, немного просело быстродействие, но в целом они работают без сбоев. С коммуникатором и планшетом всё более или менее ясно, а вот остальное… Ты в курсе, что это такое?
