– Именно. Она, наверное, там до сих пор внизу и лежит.
– А как он ее открывал?
– В погребе есть нож для открывания банок.
– Вы, наверное, согласитесь со мной, мистер Мейсон, –
Ребекка посмотрела на адвоката, – что в это следует вникнуть поглубже. Не могла
же совершенно новенькая жестянка вырасти прямо на полке. И пролежала она там
недолго, а потом, зачем кому-то понадобилось герметически закупорить пустую
банку…
– Я это объяснить не могу, – признался Мейсон.
– Я тоже, но ведь кто-то это сделал…
– Вы говорили что-то о двери гаража, – вспомнил Мейсон,
поглядев на Стила. – Это дверь, ведущая в тот самый гараж, где мистер Хоксли
держит свою машину?
– Именно так, – сказала миссис Джентри. – Там двойной гараж
с одной дверью, которая ведет и в погреб. Понимаете, дом стоит на крутом
склоне, и это дало возможность оборудовать двухэтажный погреб. Наверное, дом
был построен еще до эры автомобилестроения… или, по крайней мере, до того, как
люди оценили рациональность постройки гаража под одной крышей с жильем. Потом,
уже позже, кто-то переоборудовал торец основания, чтобы в нем разместился гараж
на две машины. В одной части гаража – наша машина, а другую сдаем внаем.
Сторона, на которой расположена дверь в погреб, более удобна для нас, мы
пользуемся дверью для выхода и входа в дом, особенно когда идет дождь.
– Если не возражаете, – сказал Мейсон, – я хотел бы
взглянуть на это сооружение.
– Спустимся прямо по ступенькам погреба, мистер Мейсон, и
откроем дверь… или можно обойти вокруг по тропинке и войти через дверь гаража.
– Мне кажется, пройдем лучше через погреб.
– Пожалуйста, мистер Мейсон, – встала миссис Джентри, –
будьте любезны, пройдемте.
Ребекка решительно отодвинула словарь и кроссворд в сторону,
поднялась и расправила на коленях юбку.
– Если ты думаешь, Флоренс, – недовольно сказала она, – что
пойдешь в погреб с мистером Мейсоном и вы там будете вести разговор об этой
пустой банке, а меня оставите здесь, наверху, откуда я не смогу услышать вашего
разговора, то ты глубоко заблуждаешься. Впрочем, чем дольше я думаю обо всем
этом, тем больше у меня возникает сомнений в том, что эта пустая жестянка может
послужить ключом к разгадке происшедшего.
– А как она может послужить им? – с недоумением посмотрела
на золовку миссис Джентри, и в ее глазах блеснул азартный огонек.
– Не знаю, – решительно сказала Ребекка. – Но могла бы и
послужить. А вы как думаете, Делман?
Стил загадочно усмехнулся.
– Не впутывайте меня в свои семейные дела, – решительно
попросил он. – Я здесь только снимаю комнату. – Его слова теперь были обращены
к адвокату: – А они принимают меня за своего… но я же не являюсь членом их
семьи и не имею права обсуждать их проблемы.
– Вы знаете, Делман, я никогда не проводила строгой грани… –
рассмеялась миссис Джентри. – Когда вы пришли снимать комнату и попросили
пустить вас, я ответила: единственно, что абсолютно запрещу вам, так это
пользоваться телефоном. – Она с улыбкой обернулась к Мейсону: – Когда в семье
трое детей, которые без конца болтают по телефону, назначают свидания и хватают
трубку, едва он зазвонит, я иногда думаю, что когда-нибудь разобью его…
Невозможно подойти к аппарату ни утром, ни вечером, сделать заказы в
гастрономе, позвонить своей собственной подруге.
– Мы, кажется, говорили о жестяной банке, – вернула Ребекка
Флоренс к действительности.
– Твоя хватка ослабевает, тетушка Ребекка! – иронично
улыбнулся Артурчик. – Какое, к черту, отношение имеет эта жестянка к…
– Артурчик! – осадила его миссис Джентри. – Никто не
спрашивает твоего мнения. Пройдемте вниз, мистер Мейсон.
И они отправились за адвокатом к погребу. Мейсон тщательно
все осматривал: миссис Джентри показала, где обнаружила банку, Артурчик –
дверь, ведущую в гараж. Адвокат даже пощупал пальцем выкрашенную ее
поверхность.
– Мистер Джентри красил вчера? – поинтересовался он.
– По-моему, какая-то быстро сохнущая эмаль, – пояснил Стил.
– Знаете, у мистера Джентри свой магазин скобяных изделий. Как раз накануне,
говорил он мне, один из поставщиков лакокрасочной продукции завез ему новую
краску и хотел, чтобы мистер Джентри сам попробовал, как она красит.
– Ее нужно разводить?
– Да, пополам с растворителем, – пояснил Стил. – Кажется,
Джентри считает, что она намного лучше прежних, которые у него до этого были в
ходу. Поставляется эта краска в двух банках: в одной сама краска, в другой
какой-то быстро сохнущий растворитель. Смешивают пополам и наносят. Сохнет
шесть часов.
Мейсон показал на матовое заляпанное пятно на гаражной
двери.
– Вероятно, кто-то не знал, что она окрашена. Очень похоже,
что в поисках дверной ручки в темноте этот кто-то измазал ею руки.
– Да, в самом деле, – согласился Стил. – Я здесь был вместе
с полицией и раньше не обратил внимания на это. Просто немного смазано.
– Краска высохла недавно, – констатировал Мейсон. – Она
сохнет, вы говорите, в течение шести часов?
– Да, приблизительно от четырех до шести. Так мне сказал
мистер Джентри, – подтвердил Стил.
– А давайте поищем ту жестянку, – предложила свои услуги
Ребекка, продвигаясь вдоль верстака, принюхиваясь и присматриваясь к лежавшим
там разным инструментам. – Вот банка с кистями. Не та ли это банка, Делман?
– Она, – сказал Делман. – Сразу можно сказать, как мистер
Джентри открывает банки. Он не открывает до самого конца, а оставляет открытую
часть держаться на кусочке жести, примерно в одну шестнадцатую часть дюйма, а
потом скручивает крышку.
– Так он и делает, – подтвердила миссис Джентри. – Муж
говорит, если вести открывалку до конца, то крышка провалится внутрь. У меня
другой метод: я всегда придерживаю крышку и режу до конца. А Артур уже
скручивает. Посмотрите, видно место, где скручивается верх этой банки.
Мейсон тщательно осматривал, что-то обдумывая.
– Давайте взглянем на верхнюю часть банки, просто чтобы
завершить наше обследование, – сказал он.
– Верхнюю часть банки? – переспросила Флоренс.
Мейсон кивнул.
– Ну, возможно, нам и удастся найти ее, если хорошенько
поискать в этом ящике с мусором, но… – засомневалась миссис Джентри, – но,
разрази меня гром, я представить себе не могу, чтобы…
– Вчера вечером, – уточнил Стил, – я обратил внимание, что
она лежала на верстаке. Да вон же, вон, в углу! Мистер Джентри подкладывал ее
под банку с краской.
