Если бы я знал, как это делается, если бы я хотя бы представлял себе это, я бы даже, наверное, попробовал сам.
— Нет так нет. — устало вздохнул Кир. — Не говорите потом, что я не предлагал.
— Все нормально, Кир. — улыбнулась девушка, которую он спас. — Спасибо тебе.
— О чем речь, Наташ. — улыбнулся в ответ Кир. — Все свои люди. Теперь уже…
— Да ну? — усмехнулся молодой рыжий парень, левую щеку которого украшал шрам от старого ожога. — Точно?
И от этих слов в зале резко похолодало. Только что объединенные общей целью и общей бедой реадизайнеры принялись обеспокоенно оглядываться, подолгу задерживая взгляд на каждом незнакомом лице.
А незнакомых лиц был много. Среди трех десятков реадизайнеров разве что одна только Персефона знала нас всех, остальные же вряд ли могли похвастаться и половиной этого. Наверное, я бы даже не ошибся, если бы сказал, что ближе всех друг с другом знакома именно моя группа, но ведь это тоже будет далеко от правды — мы друг друга совершенно не знаем. Все, через что мы прошли, сплотило нас, но вовсе не познакомило друг с другом. Мы по-прежнему остаемся членами обособленных кланов, хранителями обособленных секретов, верными детьми обособленных семей.
То есть, они остаются. Они все. Не я.
Я — сам себе свой собственный клан.
— Друзья, друзья! — негромко позвала Персефона с одного из кресел. — Прошу вас, давайте не будем затрагивать эти темы. Не сейчас. Мы и так находимся в слишком тяжелом и сложном положении для того, чтобы разжигать еще и внутренние конфликты!
— Разжигать, точно! — хмыкнул рыжий, засовывая в рот сигарету и прикуривая от массивной железной зажигалки.
Сидящая рядом с ним девушка недовольно отмахнулась от облака дыма и отсела подальше. Рыжий проводил ее взглядом и снова хмыкнул.
— Филипп, перестань! — нахмурилась Персефона.
— Нет. — невозмутимо ответил Филипп. — Я не курил уже два часа.
— Да я не о том. — поморщилась Ратко. — Перестань разводить смуту! Ты же только что сражался плечом к плечу с Киром, тебе этого мало?
— Мне этого много. — вздохнул Филипп. — Сам до сих пор не понимаю, как до этого вообще дошло.
— Да, у вас с пониманием вообще не очень хорошо. — невозмутимо ответил Кир. — Не самая ваша сильная черта.
Этого еще не хватало. Судя по всему, у Висла с Файерсами, (а судя по всему, Филипп — один из них) какие-то давние проблемы… Ну или конкретно у Кира конкретно с Филиппом, но в это верится с трудом.
— В чем дело? — тихо спросил я у Ники. — Почему они ругаются?
— Это нормально. — так же тихо ответила Ника, наклоняясь ко мне. — Мы с Файерсами не любим друг друга.
— Почему?
— Не знаю. Когда я родилась, так уже было. Этому конфликту вроде уже лет семьдесят.
— И тебе не было интересно?
— Ни разу. — Ника пожала плечами. — Какая разница? Я и Файерса живого-то первый раз в жизни вижу… Ну, взрослого в смысле.
— Кир! Филипп! — нахмурилась Персефона. — Честное слово, как дети малые! Я вас обоих помню еще подростками, и вы нинасколько не изменились с тех пор!
— Меня и так все устраивает. — хмыкнул Филипп, швырнул на пыльный пол добитый окурок и растоптал его.
— Это потому что твои мысли не способны выйти за пределы твое крошечной черепной коробки. — тут же отбился Кир.
Файерс опасно сощурился и снова щелкнул своей зажигалкой. Чиркнул кремень, и над дырчатым соплом зажегся лепесток пламени.
Кир, даром что уставший и вымотанный, слегка дернул рукой, с которой тут же по полу застучали капли крови.
— Эй, остановите их! — заволновался кто-то из девушек под балконом. — Чего вы все молчите?!
— Это кто там вылез? Никс? — тут же отозвался кто-то другой, уже из парней. — Влезь обратно, без тебя взрослые люди разберутся!
— Да что с вами не так?! — вспыхнула Персефона, отращивая прановую руку на месте отсутствующей конечности. — Вы что, не понимаете, что у вас теперь общий враг?!
— Общий враг не отменяет собственных. — процедил Филипп, перетягивая огонек с зажигалки в руку.
Капающая с пальцев Кира кровь сплелась в кровавый кнут.
Понятно. Словами до них не достучаться. Как минимум эти двое явно имеют друг к другу какие-то свои счеты, помимо общей нелюбви их кланов. Остальные друг друга, может, просто недолюбливают, а эти двое прямо-таки откровенно не любят, если не сказать "ненавидят". Настолько, что готовы начать выяснять отношения прямо здесь и сейчас, несмотря на то, что мы находимся в центре города, несмотря на то, что подобная наглость неминуемо станет причиной появления Арбитра. Неужели они и правда настолько ненавидят друг друга, что готовы довести дело до дуэли? И если да — то почему не сделали этого раньше?
Ничего из этого выяснять не хотелось. Я слишком устал. А даже если бы и не устал — все равно не хотелось бы.
Поэтому две стрелы, сорвавшиеся с моего лука, ударили под ноги спорщикам, разворачиваясь в два небольших купола, закрывающих и Филиппа и Кира. Их движения резко замедлились, и теперь, даже если они действительно намеревались довести дело до боя, им это было не суждено сделать. Потому что я на глазах у всех зашел в купол Филиппа и аккуратно придушил его, как сделал это в свое время с Широ, даже придержал, чтобы бесчувственное тело не отшибло себе ничего при падении. После этого отправился в купол Кира, чтобы сделать то же самое.
— Эй, ты чего творишь? — неуверенно спросил кто-то из под балкончиков, но Персефона гневно шикнула на него, а, поймав мой взгляд, ободряюще кивнула.
Вырубив и Кира тоже, я снял купола, и повернулся ко всем остальным, кто засел под балконами.
— А что… — начал было кто-то откуда-то сбоку.
Я, даже не поворачиваясь, поднял руку и ткнул в его сторону пальцем:
— Заткнись.
И продолжил, обращаясь уже ко всем:
— Мне сказали, вас собрали из клан-холлов. Тех, кто смог сбежать, спрятаться, отбиться, или как-то еще сделать так, чтобы его не схватило управление. Звучит странно. На мой взгляд вас собрали из зоопарка. Знаете, зоопарк — место, в которой животные сидят в разных клетках, и, не будь их, они бы набросились друг на друга и устроили кровавую бойню.
— Клетки нужны не для этого. — возразил кто-то. — В смысле, не только для этого. Основное назначение — защищать людей от животных.
— Ну да. — усмехнулся я. — А животных от людей кто будет защищать?
Никто не ответил.
— Если вы еще не поняли, на нас тут немного объявили охоту. — продолжил я. — И мы вынуждены были бежать, потому что в противном случае у нас было только два варианта — либо убивать людей, что вряд ли укладывается у вас в голове, либо сдаваться им в плен… При условии того, что вы ни в чем не виноваты! И, раз вы здесь, вам не устроил ни один из этих вариантов.
