— Всегда пожалуйста, Тина, — отмер Теодор.
О, как! Мы, оказывается, уже настолько близки, что он меня называет по имени?
— А я тебя вспомнил, девочка, — заговорил он опять с придыханием, — ты из заведения «Красная лента». Ты сделала меня мужчиной, а такое не забывается. У тебя необычный запах. Поменяла духи? — Теодор носом втянул аромат моего тела, губами дотронулся до завитка, упавшего на шею.
— Вы знаете, Теодор, я могу вас так называть? — не услышав возражений, продолжила, прямо смотря перед собой: — Я потеряла память, — говорить ему, что я из другого мира, не собиралась. — Возможно, мы когда-то и встречались. Но так как я вас не помню, оставьте меня в покое немедленно, а иначе…
Что случится, если дойдёт до «иначе», сказать не успела. Мы приехали на место. Машина опять резко затормозила. Мужчина, отлепившись от меня, открыл дверь и вышел.
— Жан, почему мы приехали к сорок шестому участку? Это же не их зона.
— Ты, похоже, из жизни выпал, — просипел толстяк, — они расширили свои владения ещё на прошлой неделе. Так что, теперь они курируют ресторан «Оазис». И всё, что там происходит, в их ведомстве. А вот нам пока не уменьшили участок патрулирования, радуйся.
— Грязные шавки, скоро обычным людям деваться будет некуда. Всю работу под себя подминают, — парень зло сплюнул на грязную тротуарную плитку.
— Полегче, напарник, рассказывают, что у оборотней отличный слух. Да и преступников они лучше нас с тобой чуют. Отсюда и раскрываемость лучше.
— Не повезло девочке, они её быстро расколют. И не посмотрят, что её бывшие мужья занимают высокие посты. Ты знаешь, что сорок шестой участок курирует сам президент. Ты мне вот скажи, как оборотень мог выиграть этот пост? Ни я, ни ты за него не голосовали. А он обошёл Осборна на десять процентов, немалый отрыв, скажу тебе.
— Ты, Теодор, совсем тупой? Ты хочешь, чтобы твоё истерзанное тельце завтра нашли на помойке? Заткнись лучше и веди дамочку в участок.
Услышанное меня несколько повергло в шок. Оборотни? Не верилось мне в это, хоть Карл и говорил о мутациях, произошедших в этом мире. Но не настолько же у них всё так печально. Пока сама не увижу, не поверю. Хотя, лучше не видеть такое. Спасибо фантастическим фильмам. Наглядно показывали перерождение оборотней в полнолуние.
— Выходите, леди, мы приехали.
Выбраться из машины мне помог тучный полицейский. Теодор потерял ко мне всякий интерес. Видимо, парень смелый лишь только тогда, когда никто его не видит, кроме жертвы. Всё больше склонялась к тому, что этот мир безнадёжно болен.
Глава 9. Участок
Тина
После грязной улицы думала, что попаду в такое же унылое, невзрачное, заплёванное помещение. Но ошиблась. Приёмник был чистым, светлым, но шумным. Походил на растревоженный осиный улей. Странно смотрелись неопрятно одетые люди (а может, и не люди вовсе) в этом помещении. Бродяги и преступники, конечно же, не были одеты по последнему писку моды. За стеклянной стойкой находилось большое помещение с множеством столов. Теодор, взяв меня за локоток, подвёл к дежурной стойке приёмника.
— Вы что тут делаете? — неприязненно поморщившись, спросил симпатичный парень с густыми и чёрными как смоль волосами.
Но мои сопровождающие его вопрос проигнорировали. Что очень не понравилось парню. Оскалившись, он прожёг злобным взглядом Теодора. В этом мире, заметила, мужчины хороши собой: сильные, мощные, натренированные. Скульптурным телам позавидовали бы боги Олимпа. Порадовалась тому, что и сама находилась в хорошей физической форме. Бросила взгляд на тучного полицейского и про себя добавила, по большей части, конечно же, а вот этому бедолаге не повезло с телом, на нём создатель решил отдохнуть.
Полицейский за стойкой так и не убрал белоснежные острые клыки. Его кудряшки при этом забавно спружинили. Роскошные волосы симпатяги вызвали у меня белую зависть. Чёрные завитушки волос обрамляли миловидное лицо, делая его притягательным. Наверняка у него от женщин отбоя нет. Несмотря на то, что природа наделила его чёрными, длинными, пушистыми ресницами и пухлыми алыми губами, его лицо нельзя было назвать женоподобным. Мужественным его делали холодные серые глаза и хищный оскал. Видимо, всё же разговор, произошедший на улице между Теодором и тучным полицейским, был им услышан.
Его взгляд метнулся в мою сторону и остановился на мне. В глазах загорелся странный интерес. Парень повёл носом и скабрезно улыбнулся.
— За что задержали? За неуплату налога на проституцию? — при этом он облизал длинным красным языком губы.
— Чего? — не удержавшись, возмущённо спросила у него.
— Того. Вы, леди, за короткое время занимались активным сексом с двумя мужчинами. Хоть бы подмылись.
Нервно сглотнула. М-да! Я, вообще-то, недавно только после душа. Вот и не верь после его слов в оборотней. Передо мной явно сидит один из их братии. Решила, что лучше такого парня не злить. Как говориться, будем держаться от греха подальше. Захотелось зажмуриться и оказаться у себя, в своем мире, на удобном диванчике, смотрящей любовный сериальчик. Зажмурилась, отсчитала пару секунд и, открыв глаза, вновь разочаровалась. Серый мир никуда не делся.
— Не угадал, — с уважением посмотрел на меня Теодор, — за нанесение тяжких телесных повреждений своему бывшему мужу.
— Да, вы нам горячую цыпочку привели, ребята, от души вам выношу благодарность. Что, милая, не удовлетворил тебя твой партнёр, и ты его решила кокнуть? — теперь уже я с неприязнью смотрела на, так сказать, служителя правопорядка.
— Хочешь, и тебя так же проучу? — не удержавшись, недобро зыркнула на парня. Да, язык мой – враг мой. Хотя, он не раз меня выручал в сложных ситуациях.
— Со мной, детка, у тебя такого не выйдет, я в этом деле хорош. Никто ещё не уходил от меня неудовлетворённым, ну, или живым, — грубый смех оборвался на высокой ноте, он и дальше собирался зубоскалить, но его прервал грозный рык.
— Сарков, похоже, жизнь тебя ни чему не учит? С сегодняшнего дня ты отправляешься патрулировать границу. Поздравляю с понижением. Тебя заменит Томсон. Можешь идти.
Парень вмиг побелел, все краски схлынули с его лица. И он стал похож на серый мир, который находился за дверью. Говоривший обратил на меня своё внимание, очевидно, хотел принести свои извинения, но увидев, в изумлении открыл рот.
