О мошенничестве, которым занимается её мать, и о своей «спальне» в кладовке с шубами, о телефонных звонках, которые поступали к матери от мисс Мэдиган, и, наконец, о том, что только что произошло у них в доме.
Себастьян слушал её, присев на краешек своей кровати, и лишь кивал головой в такт словам Марии, не произнося ни слова. При этом он с такой силой впился пальцами в край матраса, что побелели костяшки.
Когда Мария закончила свой рассказ, Себастьян несколько раз моргнул, словно стараясь переварить всё, что он услышал от неё.
Мария опустилась на кровать рядом с Себастьяном, чувствуя огромное облегчение оттого, что излила, наконец, душу.
Себастьян протянул руку, накрыл ею ладонь Марии и, помолчав немного, сказал:
– Нам нужно рассказать об этом кому-нибудь из взрослых.
– Кому? – спросила Мария. – И что будет со мной, если мы это сделаем? Кто дальше заботиться-то обо мне станет?
Она выдернула свою руку и принялась перебирать пальцами мягкую ткань покрывала. Вспоминала серое грубое одеяло в кладовке, под которым, кажется, проспала всю свою жизнь. Но ни малейшего желания мстить у неё не было, и Мария сказала:
– Я не хочу, чтобы мою мать посадили в тюрьму.
Ведь случались и другие в её жизни времена, когда мама была с нею доброй и ласковой. Правда, это было давно, ещё при жизни бабушки и до того, как в их доме появился мистер Фокс. Мадам Фортуна относилась к дочери с большим терпением, сама учила её на дому читать и писать. Мария знала, что многие родители никогда сами не читают своим детям. Её мама была не из таких. И читала, и подбадривала дочь, говорила, какая она умная, сообразительная, советовала развивать свою память, и вообще помогала Марии чувствовать себя полезной и нужной. Хвалила – когда Мария придумала фальшивую визитную карточку в качестве приманки для клиентов, например. Или когда она открыла, что пущенная сквозь вентиляционное отверстие струя воздуха из вентилятора раскачивает подвешенные в глубине гостиной серебряные колокольчики, заставляя их издавать тихий печальный перезвон. Нет, не могла она выдать свою мать, не могла повернуться к ней спиной.
– Но, Мария! Она же преступница!
– Она моя мама! – вскочила на ноги Мария, зябко поводя плечами. Чем дальше, тем сильнее эта история заставляла её нервничать, места себе не находить. Мария на цыпочках подошла к окну и выглянула наружу. Отсюда хорошо просматривался весь двор и крыша сарая, в котором работал мистер Фокс. – Я не могу подвести её. Не хочу. Но и уезжать из этого города вместе с ней мне тоже не хочется.
– Ты можешь со мной остаться, – предложил Себастьян.
– Нет, я уверена, что твои родители не захотят удочерить меня, – покачала головой Мария. – Просить их об этом было бы… слишком.
Это действительно так и было. Марии нравились родители Себастьяна, очень нравились. Но сможет ли она когда-нибудь стать, как Себастьян, первой ученицей в классе и приносить домой голубые чемпионские ленты? Да и сама она, честно говоря, совершенно не представляла себя членом этой семьи. Никак не представляла, и всё тут.
– В таком случае ты можешь позвонить в полицию и сказать им, где ты находишься, – с видом знатока предложил Себастьян.
Мария кивнула. Она была согласна с тем, что кто-то из взрослых обязательно должен знать о том, где она находится, и сразу подумала про миссис Фишер. А ещё она была уверена, что мисс Мэдиган уже позвонила в полицию. Или прямо сейчас звонит.
Новая мысль пришла в голову Марии, заставив её наморщить лоб. Неужели ей придётся давать показания в суде против своей собственной матери, когда её арестуют? Нет, это невозможно, совершенно невозможно!
– Как мне хотелось бы, чтобы Эдвард был сейчас рядом, – задумчиво протянула Мария. – Он подсказал бы, что теперь делать. Пусть даже загадками, как всегда, но подсказал бы.
– А пока, я думаю, тебе лучше оставаться здесь, – сказал Себастьян. – Во всяком случае, до прихода моих родителей. А если твоя мать позвонит к нам в дверь, мы ей не откроем. А когда моя мама придёт или папа, они точно подскажут, что нам дальше делать.
Мария снова выглянула в окно. Мистер Фокс выносил из дома картонные коробки и складывал их возле крыльца.
– Похоже, они загружать фургон собираются, – сказала она. – Может, просто уедут без меня? Честно говоря, это меня нисколько не удивило бы, а заодно решило все проблемы.
Мария продолжала следить, прижавшись носом к холодному стеклу. Себастьян поднялся с кровати, задел лежавший на полу уоки-токи.
– Ну, думаю, эта штуковина нам больше не понадобится, – усмехнулся он, поднимая пластмассовую коробочку и кладя её на кровать.
– Подумать только, что детская игрушка так нам пригодилась! – рассмеялась Мария и тут же позвала Себастьяна: – Подойди-ка сюда! Смотри!
Внизу, во дворе, появился знакомый пурпурный тюрбан. Он словно парил над меховой, леопардовой расцветки, шубкой, и при виде его у Марии тревожно сжалось сердце. Мадам Фортуна стояла прямо под окном Себастьяна и отдавала распоряжения мистеру Фоксу, подкрепляя их строгими хозяйскими жестами.
– Я… боюсь. Не могу на это смотреть, – попятилась от окна Мария. – Взгляни сам, что они там делают?
Себастьян прижался к окну, звякнули о стекло его очки.
– По-моему, все вещи из квартиры уже вынесены, – чтобы удобнее было смотреть, он перевернул свою бейсболку козырьком назад. – Мистер Фокс отдыхает, развалившись на коробках, а твоя мать что-то выговаривает ему.
– Что ещё? – закрыв глаза, спросила Мария. – Меня они не ищут?
– По-моему, нет, – покачал головой Себастьян. – Мистер Фокс поднялся, открыл заднюю дверь фургона и загружает в него коробки.
– А моя… мама? – тяжело сглотнув, выдавила из себя Мария.
– В дом вернулась. Наверное, забыла что-то, – ответил Себастьян.
Мария выдохнула и снова подошла к окну.
– Клетку с Гудини забрать, наверное, – сказала она.
– Я позвоню отцу, попрошу его вернуться домой пораньше, – потянулся в карман джинсов за своим мобильником Себастьян. Он набрал на нём несколько цифр и через пару секунд уже заговорил в трубку: – Папа? Пап! Мария в беду попала. Пожалуйста, перезвони мне сразу же, как только получишь это сообщение. – Он выключил телефон и положил его на кровать рядом с игрушечным уоки-токи.
Мария оглядела комнату Себастьяна, заметила комод, в котором, наверное, было полно хорошей одежды. Посмотрела потом на свои собственные заплатанные джинсы и застиранную футболку.
– Эй! – позвал её вернувшийся к окну Себастьян. – Похоже, они уезжают. Без тебя!
Мария выглянула в окно как раз вовремя, чтобы увидеть, как за мистером Фоксом захлопывается дверца со стороны водительского сиденья. Фургон зачихал, заворчал, потом низко загудел своим двигателем, медленно отъехал от крыльца и скрылся за углом.
