– Выбрала?
Услышав голос Тимура, понимаю, что уже долго рассматриваю плакаты и пытаюсь сосредоточиться на том, что на них хотя бы написано. Ужастик, несмешная комедия, мультики – можно и растеряться.
– Давай я тебе помогу. – Несмотря на обещание, ладонь Тимура действует вопреки и начинает плавные движения у меня на спине. – Не пугаться…
Мы плавно отходим от афиши ужастиков.
– Не плакать.
Отходим от афиши комедии.
– По-моему, это.
Киваю, а потом замечаю, что мы стоим у афиши с мультиками, и оборачиваюсь к Тимуру.
– Ты серьезно?
– Почему нет? На мультики я не ходил еще дольше, чем на фильмы.
Заручившись моей молчаливой поддержкой, он покупает билеты и огромное ведерко с попкорном. Нам везет, сеанс начинается через пару минут, и мы заходим в зал. Людей, кстати, много, но и свободных мест тоже. В нашем ряду вообще только мы, по самому центру.
– Начинается! – заговорщически сообщает Тимур, и, как по команде, свет в зале гаснет.
Он кажется действительно увлеченным, с таким интересом всматривается в экран. И так ненароком подсовывает мне ведерко с попкорном. Я пробую пару штук, а потом сама не замечаю, как начинаю тянуться за ним постоянно.
– Не увлекайся, – раздается шепот мне в ухо, а горячее дыхание согревает висок. – А то мне придется ужинать в одиночку.
– А на твоем аппетите это не скажется? – киваю на значительно опустевшее ведерко с попкорном в его руках.
– Что ты, – сверкают насмешливо серые глаза моего спутника. – Мой аппетит с каждой минутой лишь разгорается.
И все, умеет он уговаривать. К попкорну я больше не притрагиваюсь и вообще не смотрю на него. Только вперед, на экран, даже не понимая, что там вообще происходит. И настолько на этом сосредотачиваюсь, что дергаюсь, когда вновь слышу шепот Тимура:
– Пойдем. Немного подогреем и твой аппетит.
Мы выходим из зала под шиканье и недовольные вздохи, на которые Тимур, в отличие от меня, не обращает внимания.
– Мультфильм уже закончился? – интересуется какой-то мужчина, сидящий у входа в зал на диванчике.
Наверное, отец в ожидании своего отпрыска.
– Понятия не имею, – отвечает Тимур.
Мужчина переводит взгляд на меня, но я, к его разочарованию, пожимаю плечами. Откуда я знаю, закончился или нет? В самом деле, странный вопрос.
Ведерко с попкорном отправляется в урну, а мы спускаемся на парковку. Джип снова плавно трогается с места, и на этот раз мы приезжаем к ботаническому саду. Начинает сереть, мягкие вечерние тени смешиваются с уходящими солнечными лучами, воздух пропитан ароматом цветов, и хочется дышать и дышать.
Мы идем по ухоженным аллеям, и мне кажется, у нас нет другой цели, кроме той, что заявил Тимур изначально. Мы просто гуляем. Он спрашивает об экзаменах, я, радуясь, что тема нейтральная, охотно рассказываю, а потом вновь ловлю себя на том, что слишком много болтаю, и, отведя взгляд в сторону, замолкаю.
Но тягостного ощущения нет. Возможно, оно просто не успевает возникнуть, потому что мы подходим к закрытой оранжерее и решаем войти. Я не особо рассчитываю на что-то интересное, и тем сильнее мое удивление, когда мы оказываемся внутри. Вернее, я оказываюсь внутри, а Тимур договаривается с ворчливым охранником и дает слово, что мы будем осторожны.
Наверное, он весьма убедителен, потому что тот позволяет нам не только войти, но и оставляет одних. Я не раз была в этом ботаническом саду, конечно, была, но этой оранжереи или не было, или я до нее не доходила: для меня становится откровением, что здесь представлены не только экзотические цветы и растения, но и бабочки. Настоящие, живые, которые свободно летают с одного цветка на другой. И настолько не обращают внимания на людей, что спокойно садятся к ним на руки.
Одна из них, задумчиво покружив надо мной, приземляется на мою протянутую ладонь. Темно-синяя, с черными каплями на невесомых крыльях.
– Щекотно, – смеюсь я, поднимая ладонь чуть выше, чтобы к свету поближе.
Заметив какое-то движение слева, поворачиваю голову и смотрю на Тимура, стоящего в дверях оранжереи, будто на страже.
Задумчивый взгляд, с которым встречаюсь, заставляет тут же меня отвернуться. И теперь немного щекотно становится не только ладони, на которой продолжает сидеть синяя бабочка, но и щекам. Проверяя свою догадку, вновь оборачиваюсь к Тимуру: смотрит, да, смотрит.
Медленно выдыхаю, и бабочка улетает.
У нее все так просто: захотела – прилетела, испугалась – улетела. А я хочу, боюсь, знаю, что лучше бы улететь, а вместо этого не просто все еще здесь, а сама возвращаюсь к своему самому главному страху, от которого внутри все дрожит.
Сама приближаюсь к Тимуру.
По пути на мое плечо садится еще одна бабочка, и я замедляю шаг, чтобы случайно не сломать ее крылья. Улыбаюсь, наблюдая за тем, как она трепещет, а все равно цепко держится. Перевожу взгляд на Тимура и замечаю, что он делает снимок на свой смартфон.
– Зачем?
– Потому что красиво.
– Да, – перевожу взгляд на бабочку, лиловую, с фиолетовыми прожилками на тоненьких крыльях, – она очень красивая. Хочешь, я попытаюсь подойти еще ближе, чтобы ее было лучше видно на кадре?
– Хочу.
Я делаю шаг. А потом допускаю ошибку. Взглянув на Тимура, замечаю улыбку и мгновенно сбиваюсь. Бабочка, взмахнув обиженно крыльями, улетает.
– Еще ближе, – раздается голос Тимура.
Я делаю шаг.
– Еще ближе, – просит он, как будто не видит, что бабочка улетела.
А я иду. Почему-то тоже не упоминая о ней.
– Вот так почти хорошо. – Пальцы Тимура очерчивают мое лицо, а его взгляд пытается поймать мой.
– Почему почти? Потому что бабочка улетела?
– Потому что она прилетела туда, куда надо, – раздается надо мной тихий голос, а пальцы сжимают мой подбородок, заставляя взглянуть в серый омут. – Но пока этого слишком боится.
Нет сил, чтобы выдерживать его взгляд. Но еще меньше сил отвернуться. Мне кажется, я и правда как бабочка, потому что внутри меня что-то трепетно раскрывается, затапливая светом и теплотой.
– Ну что вы здесь, – басовитый голос охранника заставляет вздрогнуть, – закончили?
Тимур опускает руки и хитро прищуривается.
– Начали.
– Спасибо, что впустили нас, – стараясь перебороть смущение, благодарю я охранника.
– Заходите почаще, – усмехается тот, постукивая по пухлому карману рубашки, захрустевшему от купюр.
Не мое дело, сколько Тимур заплатил, но, по-моему, много. Куда дороже, чем стоят входные билеты. Обратная прогулка к машине выходит гораздо короче, а еще я невольно замедляю шаги. Просто не хочу торопить этот вечер.
