– Рискни.
– Ты сейчас хочешь не загадывать вперед? Просто плыть по течению? И будь, что будет?
Кивнула.
– Наверное, так.
– Ты ведь знаешь, что моя семья… несколько необычна. И статус официальной дамы сердца может повлечь за собой внимание со стороны СМИ?
Изогнула бровь.
– Об этом я как-то не подумала.
– Но я постараюсь оградить тебя от лишних сплетен! – он заглянул в мои глаза. – Потому что, кажется, ты не оставила мне выбора. Я пропал, Ась. Думаю только о тебе.
Сердце дернулось пойманной пташкой.
– Посмотрим, как ты заговоришь, когда придет лето, и девочки расчехлят припрятанные бикини. Состязаться на пляже с восемнадцатилетними мне уже не под силу.
Он прищурился.
– Не пойму. Ты действительно считаешь, что кто-то может затмить тебя или просто набиваешься на комплимент? – Кирилл провел руками по моей талии, перемещая их на задницу, чтобы притянуть к себе. Видимо, мое выражение лица что-то ему сказало, так как Кирилл вздохнул, покачал головой и прислонился лбом к моему лбу. – И кто из нас еще маленький и глупый? – Он приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. – Запомни раз и навсегда, если я говорю, что очарован тобой, значит, так оно и есть. Ты околдовала меня. Не только своим телом, которое сводит с ума и заставляет его, – он кивнул вниз и двинул бедрами, чтобы я почувствовала каменную эрекцию, – выпрыгивать тебе навстречу, желая поскорее оказаться внутри. Твой характер, смех, легкость, которая образуется, стоит лишь нам начать обсуждать что угодно, твоя твердость и упертость. Все это составляет такой притягательный напиток, что не хочется смотреть в сторону обычной, затхлой воды, приправленной блестками, чтобы хоть как-то вытянуть на заинтересованность. Ты умная, самодостаточная женщина, которая уже точно знает, чего хочет от жизни. – Он едва заметно улыбнулся. – И очень надеюсь, что сейчас ты хочешь меня.
Разве можно перед таким устоять?
Я сама потянула с себя свитер, демонстрируя мой самый любимый и удобный, но отнюдь не самый красивый в плане возбуждения мужской фантазии бюстгальтер. Белый, без каких-либо кружев и принтов.
Но глаза Кирилла зажглись. А его руки тут же потянулись к приподнятым холмикам, накрывая их и завороженно проводя указательным пальцам по ставшей вдруг очень отзывчивой на его прикосновения коже.
А дальше… кажется, мы совсем потеряли счет времени.
И опробовали на прочность не только удивительно мягкую кровать, из которой не хотелось выбираться, но и стол. И диван. И даже стиральную машинку в ванной комнате. И да, Кирилл все-таки потер мне спинку, правда тут же уткнувшись неутомимым после стольких раундов членом в копчик.
Он любил меня долго, сладко и именно так, как я хотела. Словно знал наверняка, что именно стоит сделать, чтобы я совсем потеряла голову.
А и я потеряла.
Думала, наша интрижка протянет максимум до лета, чтобы согреваться долгими холодными ночами. Но что-то пошло не так.
Потому как Кирилл раз за разом доказывал мне, что я – не эпизодическая роль в его жизни. И он баловал меня, каждый раз удивлял, радовал и заставлял забывать про разницу в возрасте. Рядом с ним казалось, что это он – умудренный опытом мужчина, а я – маленькая девочка, которую ведут за собой. Веселов заставлял меня чувствовать себя защищенной, желанной и… вероятно, единственной на Земле. Поскольку я видела, какими взглядами его провожали девушки, и как он смотрел на них. И как – на меня.
Я бежала от чувств, потому что боялась неизвестности. Будущего. Рядом с сыном депутата, который на очередных выборах пошел еще выше по политической лестнице. А я… защитила диссертацию, и получила вожделенный диплом, и с сентября должна была приступить к работе уже в роли преподавателя на полной ставке.
Мне казалось, что моя жизнь рядом с бурлящим, вечно находящимся в движении Кириллом, будет скучна.
Но он развеял мои страхи.
И заветное признание, сорвавшееся с моих губ, оказалось лишь эхом его слов. В тот день, когда ему надоело слышать мои отказы о переезде, и он просто поставил вопрос ребром:
– Ты моя женщина, Ася! И жить ты будешь со мной! Мне надоело разрываться на два адреса! Дома я не могу уснуть, все мысли все равно крутятся вокруг тебя! Да и сна вдали как такового нет! Поэтому, будь, пожалуйста, хорошей девочкой, и просто скажи: «да»!
– Мне кажется, ты торопишь события.
– Мы вместе уже шесть месяцев! Сколько еще мне нужно ждать, прежде чем ты перестанешь считать, что у нас все несерьезно?
– Кирилл…
– Как ты не можешь понять, что я люблю тебя, глупая женщина?! Люблю до безумия! И хочу просыпаться рядом с тобой. Видеть тебя сонной, не накрашенной и лохматой. В моих футболках, с босыми ногами и этой ухмылкой, от которой у меня сводит под ложечкой. Хочу видеть твои глаза, когда я вхожу в тебя. Хочу видеть, как ты встречаешь меня с работы. Хочу есть домашнюю еду, приготовленную твоими руками. Твою мать, я просто. Хочу. Быть. С тобой!
Я только и могла, что хлопать глазами.
– Ты… любишь меня?
Кирилл тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Словно собирался с силами, чтобы объяснить неразумной мне, что дважды два – четыре.
– Неужели я своими поступками еще не показал тебе это?
– Ты не говорил.
Кирилл взлохматил начавшие отрастать волосы, по моему совету он сбрил «канадку», и теперь прическа была однородной, без выбритых висков, равномерный такой «полубокс». С ним он выглядел старше, степеннее, и больше соответствовал своему внутреннему миру.
– Я люблю тебя, Звягина.
Мое тело в очередной раз разлило в груди тепло. А улыбка сама собой прыгнула на губы, так привычно и лучезарно. Как было всегда рядом с ним. Моим мальчиком.
– А я люблю тебя, мой мажор.
