Я стояла, одолеваемая своими тяжелыми мыслями, и не заметила, как миссис Стивенсон тихо подошла ко мне и увела в угол палаты так, чтобы не видела Рози. Её ледяные пальцы больно сдавили запястье, но я не подала вида, хотя холодные мурашки спешно пробежали по моей спине, заставляя поёжиться.
– Сейчас, наконец, ты расскажешь правду о том, что случилось с Кристианом?
Я на пару секунд потеряла дар речи, но, всё же справившись со своим голосом, неопределенно пожала плечами.
– Я уже все рассказала доктору Шерманну, мне нечего больше добавить.
А женщина будто не слышала меня, продолжая шипеть, как потревоженная змея. Её тон мне категорически не нравился, хотя, возможно, проблема была в вопросах, которые она задавала.
– Я вижу по твоим глазам, что ты рассказала далеко не всё. Чем вы занимались с моим сыном на этой вечеринке?
– Со всем уважением, миссис Стивенсон, но это не ваше дело. Я рассказала всё, что могла. Жаль, что вы этим не удовлетворены, но больше мне сказать нечего. Всё случилось неожиданно. Вы делаете мне больно.
Аврора Стивенсон, будто спохватившись, разжала мою руку, и я потёрла передавленное запястье.
– Прости. Я просто волнуюсь. Это же мой сын, ты должна это понять. Я никогда так сильно не волновалась за его здоровье… почти… Надеюсь на твою откровенность. Я ведь и раньше слышала о тебе. С тех пор, как ты появилась, всё пошло не так, как должно быть.
– Сдаётся мне, всё и так шло не так. Но вы не хотели этого замечать.
Сказала это и тут же пожалела. Не мне обвинять его маму. Кто я, в сущности, такая? Никто – это раз. Кто ответственен за всё, что произошло с Крисом? Я – это два. «Ты хищник, – отозвался в голове бабушкин голос, – а хищники убивают».
И она права, с моим появлением всё стало для него только хуже.
Кинув печальный прощальный взгляд на Криса и сидящую у его постели Рози, я беззвучно вышла из палаты, аккуратно прикрыв дверь за собой.
Пара секунд мне понадобилась на то, чтобы осмыслить всё происходящее. Но чей-то пристальный, задумчивый взгляд, буравящий спину, привлёк моё внимание. Бабушка.
– Только собиралась тебе звонить. Как ты узнала, что я здесь? Какое-то суккубское суперчутьё, позволяющее по запаху находить себе подобных? – решила я съязвить, на что бабушка лишь ухмыльнулась.
– Твой парень меня привёз.
Ни на секунду не сомневаясь, что я последую за ней, бабушка направилась в сторону выхода.
– Что?! Кто?
От шока я на ходу врезалась в проходящую медсестру, и она недовольно взглянула на меня, но промолчала.
– Логан, – бросила мимоходом Лидия, оборачиваясь ко мне. – Кто же ещё?
***
Закат за окнами шикарного особняка в викторианском стиле только начал разгораться вовсю. Ночная тьма еще не одолела день, но её вторжение неумолимо приближалось. Сумерки сгущались, и туман подбирался к дому с вершин холмов, крашенных в осенние цвета.
Марк сидел в кресле, обитом мягкой коричневой кожей, и листал ленту инстаграма какой-то шикарной актрисы с пепельного цвета волосами. Растянувшись во весь свой немаленький рост, он лениво проводил указательным пальцем снизу вверх, а на смартфоне одна фотография сменяла другую. Но в его глазах не было какой-то особой заинтересованности, скорее это было лишь затем, чтобы занять руки и убить время.
– Я удивлён, что ты её почти не покалечил, – произнес он как бы между делом.
– Она нужна живой.
Из тёмного холла вышел Нейтан, облаченный лишь в чёрные спортивные шорты, вытирая свои тёмные влажные волосы полотенцем. Догорающие закатные лучи переливались на твёрдых мышцах его обнаженного торса. Редкие жемчужные капельки еще не высохли на бледной вампирской коже, но они явно его не беспокоили.
– Да, вот только она от ужаса быстрее загнётся. Нельзя было поделикатнее, Нейт? Зачем нужно было обращаться в боевую форму?
– Я лет сто не обращался! – произнёс он с досадой, откинув ненужное больше полотенце на резной столик из красного дерева. – Соскучился по запаху животного страха. По ужасу в их глазах. Это очень… возбуждает.
В его карих, почти чёрных глазах пронеслась тень воспоминания недавней погони за новой жертвой. Жертвой, которая теперь пачкала своей кровью дорогой персидский ковёр этого прекрасного дома, а деревянный паркет рядом с телом окрасился в алый цвет. Она не приходила в себя с тех пор, как он принёс её почти бездыханное, измотанное погоней тело сюда. Страх пьянил хищника, а запах человеческой крови пробуждал дикий голод.
– Не хватает острых ощущений? – прервал его воспоминая Марк, и Нейт вдруг отметил про себя, какой же противный голос у его друга. Или это потому, что он говорит правду? – Так пойди спрыгни со скалы Фантома, это не так далеко. Пока будешь падать с высоты почти пятьсот метров, подумай о том, что твои необдуманные действия чуть не стоили нам шанса вернуть Лиру. Мы ждали этого так долго, а ты чуть всё не испортил! Опять!
– Ой, да посмотри на неё, всё же нормально! Ты слишком драматизируешь.
Окинув взглядом хрупкое бледное тельце, измазанное в земле и крови, Марк брезгливо скривился и отвернулся. Но потом, спустя секунду, снова заставил себя посмотреть на бесчувственное тело девушки. Что-то было не так, но он не мог понять, что именно. Тень беспокойства скользнула по его точёному лицу.
– А ты слишком самонадеян! – сказал он, поворачиваясь к Нейту. – Девка не приходит в себя уже пятнадцать часов. Или ты думаешь, это нормально? Если она преставится из-за тебя, я каждый день на протяжении вечности буду убивать тебя самыми изощренными способами, кузен.
Они и раньше угрожали расправой друг другу, и даже несколько раз каждый из них умирал от руки другого, пусть и ненадолго. Живя рядом столько лет, два вампира тихо ненавидели и себя, и окружающий мир, надоевший своим однообразием. Но сегодня Нейт быстро взбесился, сам даже не понял отчего.
– Ты, Марк, наверное, забыл, кто раздобыл яд у чернокнижницы? Кто годами выслеживал эту старую злобную тварь Сатинею, не имея даже уверенности, что она что-то знает! И кто нашёл способ призвать душу Лиримеи, пока ты отдыхал в жарких странах со своей ненаглядной Мэлани, изображая счастливую семью?! Ты наигрался в примерного мужа. Мы оба знаем, чем это закончилось. И теперь наконец вспомнил, что за тобой должок. Не смей упрекать меня в самонадеянности!
– Ты будешь напоминать мне о моей неудаче всякий раз?
Марк с яростью швырнул шикарное кожаное кресло, так что оно, ударившись о стену метрах в двадцати, разлетелось на сотни мелких кусков. Его серые глаза, казалось, отливали в подступившей вечерней темноте чистой сталью, холодной и злой. Еще одно слово от Нейта, и он свернёт ему шею, лишь бы несколько часов не слышать его голоса!
От этого шума или от каких-то других причин светловолосая девушка на полу слабо зашевелилась.
