— Верно, — кивает Хиль. — Никаких видимых причин у нашей подруги не было, а если и были… Да ну нет! Я в это не верю!
— Я сама не верю, — отломив кусочек булочки, кивает Рида, а потом неспешно отправляет её в рот. — Но горю огромным желанием найти ту, кто всё-таки виновен. И уж тогда покажу засранке всё, на что способны мои ноженки.
— Ух, какая грозная Избранная у нас живёт, — хлопая в ладоши, заходит в помещение Закир, как обычно сияя улыбкой. — Рида, драгоценная наша, я лично обещаю предоставить тебе возможность поквитаться с преступницей. Честное драконье слово.
— Значит, Зариль виновна? — прикрывает, бледнея, рот ладошкой Уни.
— Я же говорила, — фыркает со своего места Яла.
— Надо же было так глупо подставиться, — еле слышно добавляет Айна, качая головой.
— Разве я хоть словом упоминал эту драконицу? — приподнимает бровь, всё также улыбаясь, рыжий великан. — Я просто обещал Избранной оказать содействие в наказании. Ни больше, ни меньше.
— Тогда Зариль не виновна? — всплескивает руками Оди, прижимая их к груди.
— Хм, скажем так: у следствия еще есть небольшие сомнения, поэтому девушка останется под наблюдением в своей комнате и на празднике присутствовать скорее всего не сможет.
— Празднике? — тут же реагирует Сола. — Каком? Когда?
— Через пару дней приезжает светлейший Лильеносиниэль со своей свитой. Наши длинноухие друзья, наконец-таки, прознали про Алёну и решили попытать счастья в личной жизни, — хмыкает высший, довольно прищуриваясь.
Вот же шут гороховый. Явно что-то в этом визите веселое нашел, так и лыбится, словно еще чуть-чуть и хохотать начнет над только ему понятной шуткой.
— Празднику быть, дорогой Закир? — уточняет Дерри, расправляя складки идеально лежащего на коленях платья.
— Всенепременно, прекрасная. Думаю, дней через пять он будет более, чем уместен. Надеюсь, красавицы мои, у всех хватит времени подготовиться?
— Ох, так быстро! Так неожиданно, — складывает ладошки лодочкой Жалиль. — А у меня еще ничего не готово! Как же я буду удивлять гостей?
— Уверен, девочки, вы все успеете. С нарядами швеи помогут и выполнят все пожелания, тут вопросов не будет. А украшения под ваши прекрасные образы мы с братьями непременно подберём.
— Да, умеете вы удивлять и радовать наши трепетные сердца прекраснейшими драгоценностями, Закир, — стреляя из-под густых ресниц глазками, с придыханием произносит Яла. — Они так великолепны, что просто нет слов.
— Так и должно быть. Всё самое лучшее для самых восхитительнейших дам, — чуть кланяется рыжик.
Мне же в его поведении почему-то чудится подхалимаж и хитринка.
Глава 45
— О Боже, какой мужчина… Я хочу от него сына, и я хочу от него дочку… и точка… и точка!!!
Вот это поворот!
Складываю руки на груди и, пряча улыбку, уточняю у счастливой до невозможности подруги, которая настолько пребывает в своих мыслях, ну или песнях, что меня вообще не замечает:
— Рида, по какому поводу праздник?
— О, привет, дорогая! — усматривает меня, наконец-то, певунья. — Алёнка, а ты знала, что мечты сбываются?
— Ага, только еще вдобавок «прилетало», что с ними надо быть поаккуратнее.
— В смысле?
— Ну как же: будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться, — цитирую по памяти шутку с картинки в интернете. — Разве не слышала?
— Фи, глупости это всё! А я тебе о прекрасном! — выдает белоруска и, разведя руки в стороны и прикрыв глаза, начинает кружиться и вновь накурлыкивать знакомый напевчик.
Вау!
Вот это поворот!
Может, её того… заколдовали?
Точнее, загипнотизировали врагини, превратив в счастливого человека?
Хм! Интересный случай.
— Рида! Объясни всё толком, а-то ты меня пока только пугаешь.
— Я встретила свою мечту! Свой идеал! — напевно радует меня новостью блондинка.
— Ещё один? Тебе не лишку?
— А кто первый? — хмурится девчонка, притормаживая на повороте.
— Закир. Разве ты Миналь не из-за него шуганула из Королевства Драконов?
— Ой, да брось, — отмахивается восторженная особа. — Бес попутал… А вот Люсик — конфетка! Пальчики оближешь…
— Люсик? — стараюсь всячески контролировать своё удивление, которое, того и гляди, проявится упавшей на пол челюстью или громким хохотом. — Конфетка?
— Ага, Люсик, — не замечает моего зависания белоруска. — Лильеносиниэль. Ох, какое имя, какой мужчина. Красавец, модель, мечта, прелесть моя! А волосы рассмотрела? О-о-о, эта роскошная грива. Я влюбилась, Алёнка…
Ёёё-жики… нечёсаные…
Кажется, Риду накрыло не гипнозом врагов, а любовной лихорадкой приложило, как пыльным мешком. Нахорошо так, что она в полную нирвану, судя по горящим глазам и амурным песням, ушла.
— Рида, он — эльф, они все волосатые и ушастые.
— Не завидуй. И не вздумай в него влюбляться. Эта прелесть будет моей и ничьей больше, — наставляет на меня пальчик ревнивица, прищурившись.
— Хорошо-хорошо, — поднимаю руки вверх ладошками и улыбаюсь. — Эта конфетка — твоя. И только твоя. Не претендую. Ни в коем разе. Всё равно мне столько сладкого не съесть.
Последнюю фразу произношу чуть тише и для себя, чтобы не обидеть чувствительную душу влюбленной по уши особы.
М-да…
Видела я этого Люсика.
Няшка… еще тот.
Почему-то мне Славу Зайцева поведением напомнил, а вот внешне Сергей Зверев, только после жесткой диеты.
Такой жеманный, изнеженный и манерный, что мама-не-горюй!
Не знаешь, чего ждать при общении: не то сто сорокового «фи, какой моветон!», не то падения в обморок!
Вот же… одуванчик полевой, лекарственный… не дыхни на него, не…
Вдруг он развалится, разлетится, раскатится.
Однако, волосы, да, шикарные, цвета «розовое золото», светлые пепельно-розоватые, густые, практически до талии, заплетенные на висках в две тонкие косички с переходом в «колосок».
И уши необычные, заострённые вверх. Но вот желания потрогать совершенно не вызывают. Это как с хладнокровными животными — посмотреть могу, но руку протянуть, не-не-не!
Боже упаси!
А в целом: высокий, худющий, даже плечи теряются, хотя у мужчин обычно V-образные фигуры. Я бы сказала милый, но это до момента, как он открывает рот. И очень подверженный размахиванию руками. Что не слово, то всплеск. Словно его за ниточки кто-то сверху постоянно дергает.
