Ещё несколько секунд до встречи, упиваюсь взглядом на неё. Я не был бы собой, если бы не делал это. Отдам голову только за то, чтобы эти длинные ножки обогнули мою талию, прижав к себе, ничего не говоря о том, чтобы стянуть платье. Проще говоря, продам душу дьяволу, чтобы единственным человеком, который раздевает её – был я. Да, возможно, это мания и одержимость, но меня всё устраивает.
Обогнув талию Ребекки, поднимаю её и оставляю на губах первый поцелуй.
– Думала, ты будешь один.
– Не рада видеть прошлых клиентов и моих друзей? – улыбаюсь ей, возвращая на землю.
– Я хотела проговорить, это не для телефона и сообщений.
– О чём?
Ребекка поджимает губы и тут же закусывает нижнюю. Она явно нервничает, чего не сказать обо мне. Как и говорил, я знаю, что всегда смогу вернуть её. Даже если сейчас она скажет что-то о перерыве или расставании – этого не произойдёт.
– Ладно, это не так важно, – улыбка, которую она показывает, похожа на вынужденную.
Ей не удаётся сделать шаг, потому что останавливаю и удерживаю на месте. Выгнув бровь, стараюсь пробиться сквозь броню.
– Уверена?
– Да.
– Почему я не верю?
– Джейк, это не серьезно, можно поговорить вечером.
– Ладно, – даю согласие с трудом, потому что желание узнать причину будущего разговора намного больше. Я не верю, что это не серьёзно, она напряжена.
Получаю очередную улыбку, но хотя бы эта не кажется вынужденной. Порой отступить от своего лучше, чем требовать. Буду давить и единственное, что произойдёт – очередная ссора, а сейчас мне нравится некая идиллия, которой мы достигли. Знаю, она временная, но пока нам комфортно. Мы часто, возможно, даже слишком часто бываем вместе, чем порознь, и пока это идёт на пользу. Уже смешно, что мы живём по раздельности, ведь на деле я, как и Ребекка, по одиночке ночуем в своих квартирах максимум два раза в неделю. Странно только то, что ни у кого из нас нет ключей от квартир друг друга, обычно мы оставляем их у консьержа. Думаю, пора это исправить. Может быть, всё развивается слишком быстро и может исчезнуть в один миг, но, если мы будем двигаться к чему-то медленными шагами, я быстрей свихнусь.
Падаю на прежнее место, и тяну за собой Ребекку, которая здоровается с Дэни. Руки автоматически обвивают её талию и подтягивают ближе, в итоге между нами не пролезет даже тонкий лист бумаги, и благодаря этому, Дэни качает головой и смеётся.
– Она не сбежит.
– Сбежит, – парирую в ответ. – У неё уже есть опыт.
– Это ты виноват, – вступает Ребекка. – Периодически хочется отрезать твой язык. Вру. Всегда хочется.
Передразниваю её, игриво тыкая пальцами в талию, из-за чего она начинает выворачиваться и избивать мои руки. Наконец-то, на губах Ребекки появляется искренняя улыбка, тут же перед глазами образуется парень с подносом в руках.
– Ваш заказ, – говорит он, обращаясь к Ребекке.
Она резко замолкает и удивлённо поднимает брови.
– Заказ?
– Мы перекусили, я заказал тебе, – объясняю я.
Официант уже хочет оставить ей поднос, как телефон Ребекки начинает истошно орать. Раздраженно фыркаю, принимая поднос за неё.
– Меня это бесит.
– Тебя всё бесит, – иронизирует Ребекка.
– Не всё, а только то, что ты даже поесть нормально не можешь. Твой телефон всегда звонит. Если не звонок, то сообщение. Если не сообщение, то Земля сходит с орбиты.
Что ж, конечно, она меня игнорирует и принимает вызов, из-за чего снова фыркаю.
– Каждый раз.
Через плечо бросив на меня предупреждающий взгляд, Ребекка шикает и начинает вести разговор, который даже не стараюсь услышать. Это очередные параноики с их свадьбой. Не понимаю, для чего вообще так переживать. Они всегда нервничают и бегают, словно курица без головы: одновременно смешно и страшно.
Замечаю ухмылку Дэни, с которой он переводит взгляд с Ребекки на меня. У него на лбу написано, что мне она никогда подчиняться не будет. Иногда действительно кажется, будто он останется правым. Но есть одно «но», я всегда добиваюсь своего. Ребекка не исключение, она уже принадлежит мне, более того, она нуждается во мне, любит меня, и я вижу тоску в её глазах, если мы не видимся сутки, следовательно, я получил желаемое. На моём пути только одно препятствие – её несгибаемая воля. Я знаю, что могу исправить даже это.
– Заканчивай, – у второго уха, к которому не прилип мобильник, предупреждаю Ребекку. В ответ она прижимает ладонь к моему рту и тут же её убирает, вытягивая из сумки ежедневник.
Мой взгляд падает на книжку и руки работают на автомате. Не успевает Ребекка достать ручку, как забираю ежедневник и отбрасываю его за Дэни.
– Я же попросил.
На секунду закрыв глаза, она явно пытается совладать с собой, может быть, немного получается. Натянув слабую улыбку, ей удаётся процедить сквозь зубы:
– Я перезвоню через полчаса, мы всё согласуем.
Как только вызов завершается, Ребекка резко поворачивает голову, так и позвоночник можно скрутить в спираль. В её зелёных глазах вспыхивает недобрый огонёк в виде гнева.
– Джейк!
– Ни один перекус не проходит без этого. С таким успехом, можешь обедать в офисе, ты всё равно висишь на телефоне, какая к черту разница?
– Это важно!
– Что? Цвет розочек на торте? Бантик на стуле? Прогноз погоды?
– Такие мелочи тоже важны!
– Хочешь узнать, что важно мне?
– Выбесить меня, это не новости, – морщится она.
– Ты не можешь провести проклятый обед без мобильника, он постоянно звонит. Ребекка то, это, пятое, десятое. Да плевать, что им надо, я с таким же успехом поговорю со стеной, ты всё равно занята гребаными параноиками.
– Не всегда так!
– Назови один день, когда не позвонил твой телефон. Ладно, даже не день, а час.
– Джейк, это моя работа, ты либо принимаешь, либо нет и тогда наши пути расходятся. Я не лезу в твою работу, ты не лезешь в мою. Всё просто.
– Когда нахожусь дома, я не звоню на работу. Все вопросы я решаю на работе, неплохо, если и ты будешь разделять рабочее и не рабочее время. Они звонят тебе по собственной тупости, потому что не думают, что у тебя есть личная жизнь. Для них ты чуть ли не мамочка, которая объяснит, как пользоваться ложкой. Ты можешь объяснить клиентам, что есть рабочее и личное время? Они даже не спрашивают, можешь ли говорить, не занята ли. Конечно, какая им нахрен разница. Ты ночью подскакиваешь и что-то пишешь, это не нормально.
– У меня такая работа.
– Охренительно, а если будет ребёнок, ты бросишь его недомытого, недокормленного или полузасыпающим, ведь клиенты намного важнее.
