– Ты будешь тут столько, сколько сама захочешь, мам. Сомневаюсь, что захочу отпускать тебя даже через год.
– Тогда до завтра?
Я нажимаю кнопку о брони, и улыбка растягивает мои губы в самой счастливой и широкой. Завтра мама будет со мной.
– Я люблю тебя, – напоминаю я. Я готова говорить ей эти слова каждый раз, даже если отрежут язык, напишу их на листе бумаги или стене. В крайнем случае, набью на лбу. Это так волнительно говорить: – Увидимся завтра.
– Люблю тебя, Ри. До завтра.
Мы обоюдно сбрасываем вызов. Наша старая договоренность, чтобы на линии не оставался кто-то один. Я падаю на спинку кресла и улыбаюсь, смотря на экран монитора, где ещё предстоит ввести все данные мамы. Мне не нужны документы, я всё помню наизусть.
В голове образуется новый циферблат часов, отныне их два: до приезда мамы, и до возвращения Джейка. Это заставляет меня погрузиться в работу с головой и в интенсивном режиме. Я стараюсь сделать всё, решаю все вопросы на ближайшие пару дней, чтобы освободить их по максимуму, чтобы у нас было как можно больше времени. Я не хочу, чтобы она сидела в четырёх стенах квартиры и ждала меня. Каждую возможность прогуляться, насладиться едой, покупками мы будем использовать.
У меня получается осуществить задуманное.
Оставляю остатки дел на Дженнифер, которая всегда рада набраться опыта и попробовать решить то, чем ещё не занималась ранее. Я перевожу пару встреч на неё и сообщаю об этом клиентам.
На следующий день меня переполняют эмоции от предстоящего проведённого времени с мамой. Только мы. И вот я улыбаюсь своей самой радостно улыбкой, когда она занимает пассажирское кресло в машине и рассматривает город, когда мы продвигаемся по небольшой пробке.
– Поверить не могу, что ты тут.
Мама переводит взгляд на меня и тоже улыбается.
– Чем займёмся?
– Обед или по магазинам?
Прищурившись, она убирает каштановые локоны за уши.
– По магазинам, я прилетела налегке, а у вас тут жарковато, мне нужно что-то полегче джинс.
Я киваю и сворачиваю на первом повороте, направляясь к Беверли центру. Там мы точно найдём всё самое лучшее и красивое. Короче говоря: всё, что она пожелает.
Несмотря на то, что мы разговариваем ежедневно по телефону, мама делится новостями со мной, я рассказываю всё ей. Мы не задумываемся ни о чём, темы сами находятся, это никогда не было проблемой. И когда прогуливаемся по бутикам, мама с сомнением смотрит на цены, которые не особо заботят меня. Я заставляю её примерить всё, что понравится ей и мне, прошу не смотреть на ценник, а смотреть на одежду. Жизнь слишком коротка, чтобы ценить такую вещь, как деньги. Конечно, они необходимы, но зачем отказывать себе и огорчаться? Деньги что-то вроде проститутки: как пришли, так и ушли.
Выбрав пару платьев, мама с сомнением смотрит на последнее, которое надела. Знаю, она снова думает, стоит ли оно своей цены. Я знаю, что стоит.
Глубокий изумрудный цвет заставляет её глаза загореться. Оно свободного кроя, и единственная облегающая часть – талия. Я знаю, она нашла то самое платье принцессы. Каждая девушка такое находит. Это может быть свадебное или самое простое платье, возможно, это даже не платье. Самое главное, что в этой самой одежде мы чувствуем себя королевами, теми, кто без труда свернёт горы и ещё в придачу пару сотен мужских шей. Это то, что заставляет наши глаза светиться, то, что заставляет нас влюбиться в самих себя.
Девушка-консультант переглядывается между нами, ожидая ответ.
– Мы берём, – говорю ей, видя, как мама рассматривает собственное отражение.
– Ри…
– Мы берём, – ещё тверже говорю я.
Девушка кивает и забирает одежду, которую мы исключили. Она уходит, оставляя нас наедине.
Понимаюсь с кресла и встаю рядом с мамой.
– Это твоё платье принцессы, – улыбаюсь я.
– Оно того ни стоит.
– Ещё как стоит, мы обе знаем это. Ты влюбилась в него с первого взгляда, и оно будто сшито для тебя.
Мама проводит ладонями по бокам и поглаживает кожаный ремешок, которой превращает её талию в песочные часы.
– Я даже не знаю, куда его надеть.
– И не надо, ты можешь носить его каждый день. Разве для красивого платья нужен повод?
– Ещё как нужен.
– Не правда. Никто не запрещает тебе выглядеть красиво, покупать то, что тебе нравится, в чём тебе комфортно и в чём ты чувствуешь себя самой настоящей принцессой. И ты не снимешь его сегодня.
– Я не уверена, что мы его купим.
Я не жду чьё-то одобрение. Беру в руки этикетку и аккуратно срываю её.
– Уже купили, – хихикаю я. – Ты больше не можешь думать, будешь покупать или нет. Его купила я. Когда папа увидит тебя в нём, он никуда не выпустит тебя из дома.
Щёки мамы заливает румянец, и я целую одну из них.
– Мы проходили тут четыре часа, ужин?
– Спасибо, Ри.
– Это всего лишь платье, мам, ты дала мне больше.
Мама покидает магазин со счастливой улыбкой и это всё, что мне требуется.
– Думаю, я знаю, где мы поужинаем, – сообщаю я.
– Где?
– В ресторане, где работает Джейк.
– Но он же в командировке.
– Поэтому мы и поедем туда. Никто нас не знает, и никто не будет стараться. Мы увидим то, как ресторан работает ежедневно с обычными клиентами.
– И когда я вырастила тебя такой лисой? – смеётся мама.
Показываю ей язык, и мы убираем покупки на заднее сиденье.
– Между прочим, твои туфли идеально подходят к этому платью. Это был намёк судьбы.
Мама качает головой, явно ставя под сомнение мою теорию с судьбой. Мне нравится, что она старается выглядеть женственно, надевает туфли, платья, даже такая мелочь, как поправление волос, заставят меня улыбнуться. Ничто не должно мешать ей чувствовать себя наполненной жизнью, чувствовать себя на вершине мира. То, что она проходит, не должно влиять на её внутреннее счастье и гармонию с самой собой.
– Ты уже была тут? – интересуется мама, когда мы переступаем порог ресторана и девушка-хостес провожает нас к столику.
Я разглядываю люстры, которые напоминают старые ручные лампы, но сейчас их не приходится держать, они нависают над головой, расположившись в беспорядке на потолке. Панорамные окна открывают шикарный вид на океан, пляж которого с рестораном разделяет дорога. Вдали даже видно колесо обозрения из парка развлечений и благодаря закату, оно светится разными цветами. Приятный бежевый цвет стен не режет глаза, а на отделанный пол небольшой квадратной плиткой, падает рассеянный цвет, что сочится из окна. Пальмы вдоль тротуара тоже отбрасывают свои тени, их дополняют несколько высоких комнатных, которые расположились внутри ресторана. Столики и кресла из ротанга тёмным древесным оттенком занимают посетители. Помимо того столика, что выделили для нас, остаётся только два или три свободных. Джейк явно не шутил, когда говорил, что ему некогда бездельничать на работе.
