Он снова опускает ногу.
И тут за лодыжку его хватают холодные пальцы.
– Твою ж мать! – выдыхает Дэнни, по грудь в воде. – Обязательно было меня сюда затягивать? Я чуть не обделался!
– Пришлось, чтобы ты не закричал. – Джефферс, весь мокрый и дрожащий, выбирается из воды на валун, затем протягивает руку Дэнни.
Тот ее хватает и тоже поднимается; сердце бухает о ребра. Он разглядывает бледное, осунувшееся лицо Джефферсона и чувствует необычайный прилив нежности, все мысли о подстроенных ловушках испаряются. Как же приятно видеть друга!
– Я думал, что тебя схватили.
– Аналогично. – Джефферсон вытирает лицо. – Прости, приятель, – говорит он, поднимая на Дэнни виноватый взгляд.
– За что?
– За то, что кинул тебя. – Он печально качает головой. – Первое правило выживания – держаться вместе. Просто в крови бурлил адреналин, и я… я…
Дэнни хлопает его по плечу, облепленному мокрой футболкой:
– Все нормально. Не вини себя.
– Не могу. Я поступил как трус. Когда мне удалось сбросить их с хвоста, я пытался тебя найти, но уже стемнело…
– Серьезно, старик, ничего страшного. Мы оба живы и здоровы. Во всяком случае, пока.
Они одновременно тяжко вздыхают. Дэнни оглядывается на море. Солнце медленно ползет над горизонтом, где образовалась тонкая оранжевая полоса.
– Что произошло?
– Точно не понял. – Джефферс проводит рукой по мокрым волосам, и Дэнни вдруг понимает, что́ в нем изменилось.
– Ты потерял очки! – Он роняет взгляд на темную воду. – Можно было бы поискать, но…
– Ты все равно их не найдешь: они слетели еще в джунглях, когда меня по лицу ударила ветка. Я пытался убежать от братьев, поэтому не мог остановить.
– Зачем ты спрыгнул? С обрыва, в смысле.
– Не прыгал я. После того как удалось улизнуть от тех придурков, я залез на дерево и…
– Я тоже!
Джефферсон ухмыляется, затем поднимает руку, и Дэнни дает ему пять.
– Так вот, – продолжает Джефферс. – Я посидел на дереве, но не смог уснуть, поэтому решил вернуться в лагерь к остальным. Только там никого не было. – Он ругается сквозь зубы. – Я набрал чистой воды и пошел к вершине утеса, чтобы дождаться восхода. Именно там оказались остальные.
– Онор наверху? – Дэнни вскакивает на ноги и, прикрывая глаза от солнца, вглядывается на вершину утеса.
– Наверное. Я увидел кучу вещей и четверых спящих, но услышал шорох из кустов у края обрыва и пошел проверить, что это, только не разглядел, насколько близок к краю, и…
– Сорвался.
– Ага, просто… – он дрожит, – просто провалился во тьму. Я думал, мне крышка.
У Дэнни кровь стынет в жилах, когда в памяти вспыхивает воспоминание о первой ночи на острове: Джефферсон говорит о том, как его пугают высота и обрывы.
Сначала змеи, потом пауки, а теперь и высота. Еще одна фобия воплотилась в жизнь.
Глава 21
Джесси
Наши с Майло предплечья соприкасаются. У него горячая, липкая от пота кожа.
– Что-нибудь видно? – спрашивает он.
Онор рядом с ним поворачивается ко мне:
– Это точно был Джефферс?
Мэг сообщает:
– В кустах никого.
Вопросы и замечания сыплются со всех сторон, в то время как я, лежа на животе на краю обрыва, пристально вглядываюсь в темную воду в поисках Джефферсона.
– Тебе точно это не приснилось? – спрашивает Мэг, вставая на четвереньки. – Я ничего не слышала, хотя обычно сплю чутко.
– Сто процентов. По поляне ходил человек, он тоже услышал шум в кустах. Я приняла его за одного из братьев и собиралась столкнуть с обрыва, но тут он заговорил.
– Кто заговорил?
– Джефферс. Сто процентов! Я попыталась его ухватить, только… не успела.
– Но зачем он спрыгнул со скалы? – спрашивает Онор. – Он же боится высоты.
– Эй, глядите! – шипит Майло, указывая вниз. – Там, на камнях, два человека.
– Где?
Я вглядываюсь в темную массу, которая будто бы выступает из моря. Там ничего нет. Майло, должно быть…
– Вижу! – Когда слабое рассветное солнце освещает клочок камней, из мрака выступают две фигуры. – Вон там! Прямо на краю валуна, один стоит, другой сидит.
– Джефферс и Дэнни? – с надеждой спрашивает Онор.
– Позовите их! – говорит Мэг.
– Нет! Нельзя кричать. Вдруг это не они.
– Ты вроде сказала, что это точно был Джефферс.
– Точно, просто… – Я хмурюсь. – Вдруг я все же ошиблась? Вдруг это Джек с Джошем?
Майло пренебрежительно фыркает.
– Ну и фиг с ним, я кричу.
Тут один из людей на камнях поворачивается к нам и машет руками.
– Это Дэнни! – выдыхает Онор.
Двадцать минут спустя мы все накидываемся на Дэнни и Джефферса с объятиями, когда они, пыхтя и отдуваясь, выходят из джунглей.
– Почему ты тоже мокрый? – спрашивает Онор у Дэнни.
– Кое-кто затащил меня в воду!
– Садитесь, ну же! – Майло ведет их к центру поляны, где сложены вещи. Джефферс остается стоять на месте, уставившись на край утеса за рюкзаками.
– Все нормально? – Я дотрагиваюсь до его влажного рукава. – Прости, Джефферс, я пыталась тебя схватить, но не успела.
– Мне казалось, это конец. – Он переводит на меня взгляд. У него огромные черные зрачки, несмотря на яркое солнце, поднимающееся над горизонтом.
– Ох, Джефферс… – Я крепко его обнимаю и чувствую, как он дрожит. Несколько мгновений мы молчим, затем он отстраняется, проводит руками по волосам и спрашивает:
– А ты как? Они ничего тебе не сделали? Эти братья? Они не…
Я качаю головой:
– Нет. Джош кидался угрозами, но Джек запретил ему что-то со мной делать.
– Вы говорите о тех, о ком я думаю? – К нам приближается Дэнни, обнимая за талию Онор, которая, в свою очередь, спрашивает:
– Как считаете, они все это время были на острове? Может, это они перерезали трос лодки и… – она вздрагивает, – и подкинули пауков?
Я пожимаю плечами:
– Не знаю. Я обыскала их лодку и нашла только обычные рюкзачки, не походные. К тому же они оба выглядели свежими – чистая одежда, волосы, – а не так, будто давно в походных условиях.
Майло, тоже подтянувшийся к нам, проводит рукой по затылку, затем вертит головой, разминая мышцы шеи и плеч. На вид он такой же напряженный и измученный, как и я.
