– Точно? Вы совершенно уверены, что они еще не на острове?
– Мы проплыли вокруг всего острова, – говорю я. – Никаких следов ни их, ни лодки.
Дэнни пристально смотрит на меня. Его огромные зрачки почти полностью закрывают бледно-голубую радужку, делая глаза черными. Он в таком ужасе, словно прямо перед ним разворачивается конец света. Невольно и у меня волосы на руках встают дыбом.
– Что такое? – спрашиваю я. – Дэнни, в чем дело? Почему ты так на меня смотришь?
Он лишь качает головой.
– Дэн? – Голос Майло звучит на грани паники.
– Дэнни! – Холодный озноб пробежал по коже. – Дэнни, говори! Ты знаешь, что случилось с Онор?
Он по-прежнему лишь качает головой, будто внезапно потерял дар речи, а по грязной щеке катится слеза. В моем сознании вспыхивает образ мертвой Онор, лежащей в джунглях, – ее светлые волосы разметались, кровь застилает глаза и капает изо рта.
– Скажи, в чем дело! – кричу я, хватая его за плечи и встряхивая. – Скажи, что происходит!!
Дэнни не отстраняется от меня и вообще не двигается. Даже не моргает. Он заглядывает мне прямо в глаза и наконец говорит:
– Чуть раньше я нашел послание на песке: «Один из вас умрет».
Я вяло ковыряю жаренную на костре рыбу. Меня мучает голод, однако в горле застрял тугой тревожный узелок, мешающий нормально есть. Мы искали Онор повсюду: сперва направились к водопаду, затем на поляну, а потом, за неимением лучшего плана, вернулись в джунгли и просто двинулись по прямой – ну, насколько позволяли заросли. Мы звали Онор до тех пор, пока не охрипли и в горле не пересохло. Бутылка с водой Майло давно опустела. Когда солнце начало скрываться за горизонтом, у нас не оставалось иного выбора, кроме как вернуться в лагерь. Дэнни плакал всю дорогу, а мы с Майло крепко держались за руки, я стискивала его ладонь всякий раз, когда меня захлестывала волна паники. Почему же мы не смогли найти Онор? Может, ее уже нет в живых?
«Один из вас умрет», – говорилось в послании. От одной мысли об этом мне хочется разрыдаться.
– Нельзя идти в джунгли в темноте, – заявляет Джефферсон, откладывая свою тарелку и вставая. Он удивительно бодр, учитывая, что они с Майло недавно перетащили все наши рюкзаки с нового пляжа обратно в лагерь. – Кто-то обязательно потеряется или пострадает. Нужно разработать план.
Дэнни, стоящий у костра с горящим факелом в руке, качает головой:
– К черту план. Я буду искать всю ночь, если понадобится.
Я поднимаюсь на ноги:
– И я пойду. Разобьемся на пары, чтобы больше никто не потерялся.
Мэг вскидывает бровь:
– Нас пятеро.
– Значит, будет пара и тройка, какая разница?
– В зависимости от того, пойдешь ли ты с Майло или нет.
Я хмурюсь:
– В смысле?
– Мэг… – В голосе Майло слышится предостережение.
– А что? – Она переводит взгляд с него на Джефферсона. – Мы идем искать Онор, нужно оставаться начеку, а не гулять под ручку и ворковать.
Я сухо смеюсь:
– Ты серьезно?
Майло закатывает глаза:
– Мы же сплавали вокруг острова, и ничего, все увидели, знаешь ли.
– Точно? Вы пропали на полдня.
Я окидываю Мэг мрачным взглядом, внутри вспыхивает раздражение. Она не единственная переживает об Онор, остальные ведь ни на кого не срываются.
– И что, по-твоему, мы делали?
– Это ты мне скажи. – Она прищуривается. – Может, вы были слишком заняты, чтобы заметить Джека с Джошем.
– А может, ты просто считаешь меня недостаточно классной для своего брата? – огрызаюсь я. – Поэтому нападаешь на меня? Почему бы не сказать мне это прямо, вместо того чтобы шушукаться за моей спиной и говорить каждому встречному, будто Майло все еще влюблен в свою бывшую? Не удивлюсь, если ты нарочно рассказала Дэнни, чтобы он потом меня предупредил.
– Эй! – Дэнни выставляет перед собой ладони. – Меня в это не втягивай.
– Ты не единственный, Дэн, она и Джефферсу так говорила.
– Вообще-то, – вставляет тот, – Мэг сказала мне, что Майло вел себя с Беллой как козел и не раз ей изменял. Поэтому я пытался тебя предостеречь, Джесси.
Майло пораженно смотрит на сестру:
– Я ей изменял? Серьезно? Чушь собачья, и ты это прекрасно знаешь! Я в жизни никому не изменял. Почему ты так сказала?
– Потому что ты козел! – Она злобно смотрит на него, но глаза блестят от слез. – Ты чертов эгоист! И меня бесит, когда я вижу, как на тебя вешаются девушки.
– Секундочку, – возражаю я. – Ни на кого я не…
– Речь не о тебе, Джесси. Не в тебе вообще проблема. Даже не в Майло. Дело во мне.
– Чего? – восклицает Джефферсон.
– Мы все раньше дружили… – Ее голос срывается. – Все шестеро. С самого начала. Я обожала наши совместные поездки и с нетерпением их ждала. Вы относились ко мне не так, как ребята в школе. Вы воспринимали меня иначе. Я вам хотя бы нравилась…
– Это все из-за того, что тебя задирают в школе? – внезапно спрашивает Майло.
Я вскидываю на него удивленный взгляд. Ни он, ни Мэг никогда раньше не упоминали ничего подобного.
– Отчасти. – Мэг вытирает глаза тыльной стороной ладони. Мне не вполне понятно, плачет ли она от злости или от печали. – А еще из-за того, что ты вечно меня перебиваешь и не даешь говорить.
– Ладно, ладно! – Майло машет рукой. – Больше и слова не скажу.
– Рядом с вами я сама себе нравилась, ребята. – Мэг переводит взгляд с меня на Джефферса и Дэнни. – Я чувствовала себя частью какой-то… не знаю… как будто вы моя стая. С вами мне было спокойно. А потом… – Она откидывает с лица темные кудри и смотрит в огонь. – Потом вы начали разбиваться на парочки, и все изменилось.
Джефферс тихо покашливает, и Мэг усмехается:
– Ясное дело, кроме тебя, Джефферс, поэтому-то я на тебя и набросилась тем летом, когда нам было по четырнадцать. Все флиртовали – Онор и Дэнни, Майло и Джесс… А мы остались одни…
Он качает головой, давая понять, что не хочет, чтобы она ставила себя в неловкое положение.
– И я начала к тебе клеиться. – Мэг жмурится от стыда. – А когда попыталась тебя поцеловать, ты отвернулся.
– Мэг… – мягко произносит Джефферс.
– Нет, ничего страшного. Честно. Я вроде как догадывалась о твоей ориентации, да и в принципе не думала, что нравлюсь тебе, но тогда я… Мне было стыдно. Не из-за отказа, а из-за того, что вешалась на тебя. Просто мне было чертовски одиноко…
– Мэг, – выдыхаю я, – я понятия не имела…
– Не надо. – Ее голос дрожит; она изо всех сил пытается держать себя в руках. – Прошу, не жалейте меня, иначе я… В общем, да, ко мне цеплялись в школе. Майло об этом знал, но я запретила вам говорить. Вы бы стали смотреть на меня иначе… будто я какая-то бедняжка.
