После я поняла, что все еще не избавилась от чувства, будто знаю его откуда-то. Даже то, как он сказал: «Мы должны поговорить», – звучало знакомо.
Потом Нэш Прескотт и его безжалостные удары.
Если бы я была честна с собой, я бы в любой день недели обменяла агента Комиссии, который, вероятно, через меня пытался найти отца, на Нэша.
Нэш стоял перед своим отелем и выглядел отлично, всегда готовым к убийству. Любое сходство его поведения с вежливостью было совершенно случайно. На самом деле мне действительно было интересно, как он вел дела с кем-то, кто не был таким же бешеным волком.
Этим утром я убедила себя, что это будет хороший день. Для начала мне удавалось избегать встреч с Нэшем после неудачного инцидента в душе. Затем тренажерный зал открылся на день раньше, чем ожидалось, поэтому перед работой я приняла душ.
Наконец-то я была чистой, но в ту секунду, как увидела его, снова почувствовала себя грязной.
Очевидно, этот день не был хорошим.
Следовало помнить, что в «Прескотт отеле» не существовало хороших дней. Не тогда, когда его «король» – тиран с настолько большим эго, что он мог разменять доллар на мелочь, просто сев на него.
– Почему ты преследуешь меня? – прошипела я.
Он последовал за мной в вестибюль. Его угроза все еще звенела у меня в ушах. По сравнению с ним даже конченые дети-актеры выглядели вменяемо.
– Я работаю тут, – его бесцеремонный ответ проник под кожу.
– Жди следующего лифта. – Я нажала кнопку лифта, подтянула штаны, когда они снова скользнули вниз, и задрала нос, чтобы вдохнуть, надеясь, что он воспримет это как вызов.
Неужели чистящие средства действительно пахли булочками с корицей, или я просто была сильно голодна?
– Тебе и правда трудно понять специфику отношений начальника и подчиненного. – Рука Нэша метнулась, преграждая мне путь в лифт. Он попытался пройти вперед, но я почувствовала, как его присутствие обрушивается на меня со скоростью лавины. Мое здравомыслие окутало облако холодного гнева. – Я мог бы провести для тебя курс повышения квалификации.
– От тебя мне ничего не нужно.
«Кроме денег».
Эта мысль была горькой. О, как все изменилось. Я нырнула под его руку и прорвалась сквозь его ошеломляющий запах, вцепившись в свои треники, чтобы они не упали. Мне нужно было забрать свои джинсы с пола в его ванной, но:
А. Он, вероятно, сжег их.
Б. Если он этого не сделал, то вежливая просьба привлечет внимание к той ночи.
«Нет, спасибо».
Я продолжила из лифта:
– Почему бы тебе не продолжить урок где-нибудь в другом месте? Я уверена, Сталин, Муссолини и Гитлер умоляют о возможности поучиться чему-нибудь у тебя, – я повернулась к нему лицом, нажала кнопку «закрыть» и добавила: – в аду.
Он ушел, не сказав ни слова. Я подождала, пока двой ные двери закроются, и нажала кнопку шестнадцатого этажа, надеясь перед работой оставить свои сумки в гардеробной. Вот только двери открылись на втором этаже. Нэш стоял перед лифтом такой, мать его, самодовольный, что я не могла на это смотреть.
Должно быть, он прибежал сюда, чтобы вовремя нажать кнопку. Кто еще поступил бы так?
В его глазах блестело коварство. Неприятности застали меня в виде джентльмена в костюме от «Уэстманкотт» и мокасинах «Бриони». Он был такой же джентльмен, как я – фея. То есть – никакой.
Я не могла забыть сообщение Бена.
«Вычеркни этого придурка из своей жизни».
Смогу ли я?
Сработает ли это?
Немного витамина D, и я внезапно излечусь от своей «Нэшезависимости»?
Нет. Даже я не куплюсь на такую чушь. Весь тот разговор был просто предлогом, чтобы почесать постоянно зудящую мозоль по имени «Нэш Прескотт».
– Видишь ли, я не могу понять, почему ты вообще тут работаешь, – протянул Нэш, блокируя двери лифта собственным телом, – ты неприлично богата. Родилась с серебряной ложкой во рту, и она скармливала тебе одну возможность за другой. Такое чувство, что у тебя есть какой-то внутренний мотив работать тут. Может, кто-то попросил тебя об этом? – Он вскинул бровь, скрестив руки на груди. – Может быть, ты работаешь тут, чтобы подобраться ближе ко мне?
Я нахмурилась в замешательстве. Я понятия не имела, о чем он, но он укурился, если решил, что я признаю, как низко пала.
Необходимость работать не могла унизить меня.
Необходимость работать у Нэша?
Это было как удар ножом в живот.
Такой, которого я не могла избежать.
Нож продолжал прокручиваться, рана нагнаивалась с каждой секундой.
Я шагнула к Нэшу, вытолкнув его из лифта одним движением. Двери за моей спиной начали закрываться, но я проигнорировала это.
– Это та часть дня, в которую мы придумываем теории заговора и обвиняем друг друга в нелепостях? Смешно. Твою нелепость я бы оценила максимум на двоечку.
Мои треники упали ниже, показав линию трусиков. Я не пошевелилась, чтобы поправить их.
Он сделал шаг ко мне, но я встретила его, вскинув голову. Мы стояли друг напротив друга. Носом к груди. Я чувствовала кожей его дыхание. Ощущала его запах вокруг себя.
Это было похоже на ту ночь в душе, только теперь нас не разделяло стекло.
И я не была обнажена.
Но, черт, мне хотелось этого.
«Сделай это, Эмери.
Вычеркни этого придурка из своей жизни.
Он – яд, и единственный способ выжить – в ысосать его из раны».
– Не смотри на меня так, – голос Нэша ласкал мое лицо и заманивал, словно блесна на леске.
– Как? – Каким-то образом мы достигли негласной договоренности говорить тише, укрывшись в уединении этого недостроенного этажа.
Ни дверей в дверных проемах. Ни краски на стенах. Ни мебели на ковре. Ни свидетелей.
– Ты смотришь на меня так, словно хочешь, чтобы тебя трахнули. Этого не будет, – он придвинулся ближе, и этого оказалось достаточно, чтобы мы соприкоснулись. Моя грудь уперлась в твердые кубики его пресса. Несмотря на мой высокий рост, он нависал надо мной, – на тот случай, если ты не заметила, малолетка, ты мне не нравишься. Я даже не ненавижу тебя. Ты так же ничтожна, как и твои друзья-подростки.
– Прячься за словами, Нэш. Используй их, чтобы заверить себя в том, что ты не хочешь меня, но это не так, – я придвинулась чуть ближе, словно тигр, выслеживающий очередную добычу, – ты смотришь так, будто хочешь прикоснуться ко мне, Нэш. Сделай это, – я бросала ему вызов. «Дай мне разрушить твою репутацию», – дай себе волю.
Внутри меня трясло.
Я не раздумывала о последствиях того, что может случиться, если Нэш не станет сдерживаться. Гнев в его глазах казался зелеными мшистыми пятнами. Две охваченные бурей радужки сломили мое здравомыслие. Если бы он захотел, он мог бы разрубить мое тело надвое и оставить его уборку строительной бригаде.
