Лига стрельнула глазами в Андриса. Тот, не глядя, сжал ее руку.
– А сокровища сейчас куда-то едут, – вздохнув, закончил Мартин.
– Ты не знаешь куда? – поразилась Лига.
– Только предполагаю.
– В порт? – предположил Вайс.
Сирмайс пожал плечами:
– Когда Мазинга найдут, мы все узнаем.
– А мы? – подали голос притихшие нимфы.
Мартин набрал побольше воздуху, постоял с надутыми щеками, выдохнул и вдруг улыбнулся:
– Уж вы-то все узнаете непременно!
Умница Сирмайс был прав во всем, кроме одного: в это время сокровища госпитальеров никуда не ехали. Понимая, что на него идет охота, Мазинг решил, что тащить в порт, где все было приготовлено для вывоза, весь клад целиком, да еще на легковой машине – верх глупости. Первая же проверка на дороге станет его концом. Выехав из Межотне, он подался в сторону Бауски и, не доехав, свернул с дороги. Въезжать в городок с объемным грузом опасно. Он поступит по-другому. Жаль, нет возможности переправить ценности так, как планировалось в самом начале операции. Все было продумано самым тщательным образом. Если бы жадная старуха не решила прикарманить сокровища, он успел бы доставить клад в приготовленные заранее схроны и законсервировать на то время, пока верные люди осторожно и незаметно не вывезут реликвии из страны. Старая сука все испортила! Она, видите ли, считала, что все принадлежит потомкам Ливенов и никому другому! Это ей, значит! Да она Ливенам вообще седьмая вода на киселе! Сволочь! Теперь до всех тайников не добраться! Надо действовать быстро!
Сверяясь по специальным меткам, нанесенным где на деревья, где на камни, Мазин добрался до одного из тайников. Раскопав землю, он осторожно открыл схрон. Маловат – четыре больших ящика не уберутся, – но выхода нет. Надо постараться спрятать все, что возможно. Придется поработать. Жаль, времени маловато.
Через три часа Мазинг снова выехал на шоссе. Следы своих лесных приключений он уничтожил самым тщательным образом. В интеллигентном господине в светлом костюме никто не смог бы заподозрить загнанного преступника. Рядом на сиденье лежал небольшой портфельчик от Висконти, и все. Больше никаких вещей.
Время от времени Отто поглядывал на портфель с тревогой. Конечно, глупо везти драгоценности с собой, но выбора не было. Взять пришлось немного, только часть того, что нашлось в шкатулке Шарлотты фон Ливен. Не ордена, конечно, всего лишь побрякушки, но очень дорогие. Бриллианты, рубины, которые так любила Шарлотта Карловна, помогут ему решить проблему с переходом через границу. Да и там первое время надеяться придется только на себя. Черт! Как все глупо получилось!
Продумывая дальнейшие шаги, Мазинг не забывал поглядывать назад. Убедившись, что его никто не преследует, перед въездом в город он сбавил скорость. Неприятности были бы некстати, как говаривал старый Герсдорф. По причине малолетства деда он почти не помнил, но кое-что зацепилось в памяти. Что сказал бы старик сейчас?
Бауску он проехал без остановки. Теперь на мост через реку Мемеле и вперед по Виа-Балтика к новой жизни. Через Рижский порт уходить опасно, но в Юрмале его ждет верный человек.
Он был уже на середине моста. На мгновение отвлекшись от дороги, Отто не заметил, как сбоку что-то мелькнуло, а когда снова посмотрел вперед, то увидел прямо перед собой искаженное злобой белое старушечье лицо в старомодном чепце. Отпрянув, Мазинг автоматически нажал на тормоз. Машина завизжала, вздыбилась, развернулась, подставив бок едущему следом фургону, от сильного удара, перевернувшись, скакнула через отбойник и, пробив перила моста, ухнула в воду.
Крика Отто никто не услышал.
О том, что Мазинг погиб, Андрис и Лига узнали только через три дня и то случайно, потому что им было не до него.
После всего случившегося Лига совершенно перестала спать. Нервы никак не удавалось успокоить, и сон не шел. Зато косяком потянулись всякие мысли, большей частью невеселые. Промаявшись так несколько ночей, она приняла эпохальное решение: забрать Инту с мальчишками и вернуться домой, в Питер. И это будет единственно правильным.
Она сказала об этом Андрису, ожидая бурной реакции. Или не бурной, а хотя бы какой-нибудь. Но он только посмотрел на нее своими льдистыми глазами и кивнул. Просто кивнул.
На следующий день они с Интой уехали из Межотне.
Замыкающийся круг
В Санкт-Петербург сестры прилетели рано утром. Утомленный бессонной ночью город еще спал, как и мальчишки. С трудом растолкав их, сестры погрузились вместе с вещами в такси и поехали на Лиговку.
Уже войдя в парадное, Лига вдруг остановилась.
– Не могу. Боюсь.
– Ну чего уж теперь! Два шага осталось! – рассердилась Инта, толкая в спину полусонных сыновей. – Не все же подчистую он вывез! Да если и так! Черт с ним! Давай, шевели своими тощими ногами! А то пацаны сейчас заснут прямо на ступеньках!
Пыхтя под тяжестью чемоданов и сумок, они забрались на свой этаж и остановились перед дверью.
– Если эта скотина сменила замок, мало ему не покажется! – проскрипела Инта, удерживая мальчишек, чтоб не свалились на пол.
Лига достала ключ и открыла дверь.
– Наверное, денег пожалел, – вынесла вердикт Инта и зашла в квартиру.
На первый взгляд все было на месте, однако позже они обнаружили, что испарились ноутбук и принтер, из кухни исчез новый телевизор, а из шкатулки – украшения. Их было не слишком много, да и те, кроме нескольких колец, дешевенькие. Но все равно противно.
Пока раскладывали детей и вещи, готовили еду и мылись, наступил серый питерский день. Лига наконец смогла прилечь в своей комнате.
Всю дорогу она маялась, вспоминая последний разговор с Андрисом. Может быть, зря все-таки уехала? Зачем? К кому? Антон испарился вместе с ноутбуком и телевизором, сестра справится и без нее. Инта вообще легко адаптируется в любом месте. Работа по ней скучала, что ли? Или она по работе? За время, проведенное в Межотне, Лига о работе и думать забыла. Все отошло на второй план. Тогда что ее заставило с упорством, достойным лучшего применения, доказывать Вайсу: она должна вернуться в Питер, и по-другому поступить не может?
Да почему не может? Хоть бы кто-нибудь ей объяснил. Еще вчера, когда они ждали вылета, позвонил Мишка. Вот кто был рад! Прямо несказанно! Причем Лига была уверена, что истинная причина бурной радости лучшего друга крылась вовсе не в ее возвращении в родные пенаты, а в том, что теперь будет кем заткнуть все прорехи в расписании занятий. Счастливый Мишка обещался нагрянуть в гости с шампанским и рассказать последние питерские новости. Лиге еле удалось уговорить его подождать хоть пару дней. Сейчас она не могла общаться ни с кем, даже с Абрамсоном.
Единственный, кого она хотела бы видеть и по кому до безумия скучала, остался там, в маленьком латышском поселке. Возможно, они вообще никогда не увидятся. Ведь получается, что она его бросила. Уехала и ничего не стала обещать. А он гордый, напрашиваться и канючить не будет. Просто забудет о ее существовании, и все. Да, она должна была разобраться со своим замужеством, покончить со старыми отношениями и только тогда начать все заново. Ну что она могла ему обещать? Ведь она по-прежнему жена Белкина. Забыть об этом невозможно. Господи, ну почему нельзя плюнуть на все и остаться с Андрисом? Почему она такая моралистка?
