При последних словах дети обернулись, вытирая слезы.
– Правда? – спросила маленькая девочка. – Я хочу куклу.
– А я хлебушка с молоком, – попросил другой малыш.
– Хорошо, – отозвался обрадованный лепрекон. – Все, что пожелаете!
– Познакомьтесь с моим крестным отцом, друзья.
– Шэнгал, – представился взрослый цыган. – Так это мне вас благодарить, дорогие люди?
– Очень приятно. Только не за что нас благодарить. Друзья Лонда – это и наши друзья.
– Он скромен, крестный! Люк спас от смерти мою сестру! И нас с Кало тоже.
Шэнгал многозначительно посмотрел на Люка:
– Уж не знаю, Избранный ты или нет, юноша, но то, что у тебя золотое сердце, это точно. Прими благодарность от меня.
– А где Шофранка и Кало? – спросила Лулладжа.
– Они ждут вас, – ответил Лонд. – Знаете, вы мне все сегодня снились, и я будто еще во сне.
– Я уж думал, мы пропадем здесь навеки, крестник.
– Теперь всё будет хорошо, – заверил Харли.
Художник разнес всем воду и пищу, а детям еще и смастерил милые игрушки.
– Какая хорошенькая кукла! – воскликнула обрадованная девочка. – Я назову ее Имармэ. Так звали мою маму… которая на небе.
Бедный ребенок крепко прижал к груди свою игрушку.
– Девочка моя, – взял ее на руки Лонд, плохо пряча слезы. – Мама тебя любит… и всегда будет с тобой. Она смотрит на тебя сейчас и радуется.
– Малышка, – промолвил вдруг Люк, – ты знаешь, я умею немного волшебничать. И я даю тебе свое волшебное слово, что совсем скоро твоя мама вернется к тебе.
– Ты что говоришь ребенку, гаджо? – возмутилась пожилая женщина. – Не надо обманывать детей!
– Он знает что говорит, Геда! – вступился Лонд. – Этот человек, несмотря на юные годы, держит слово. И я никому не позволю так с ним разговаривать. Сказал, значит, сделает. Он единственный победил Бэнга, который охранял Шофранку.
– Проклятого Бэнга? – удивилась Луллажда.
– Да не я один. Мы с друзьями, – заскромничал Люк. – А как меня назвала эта женщина? – тихонько спросил он.
– «Гаджо». Это «чужак» по-нашему, – ответил Лонд. – Не держи зла, Люк. Геда – бабушка этой малышки. Ей несладко пришлось.
– Геда, простите, – обратился Избранный. – Не оплакивайте более свою дочь. Я помогу вернуть ее на ближайшее новолуние.
– Если будет так, – схватилась Геда за сердце, – то целовать мне твои следы до конца своих дней, золотой юноша.
– Ну что вы! Следы-то зачем? – смутился Люк. – Достаточно обычного рукопожатия.
– Сколько из наших еще погибло, крестный? – спросил Лонд.
– Немало, сынок.
– Мы что-нибудь придумаем, – заверил Люк.
– Я извиняюсь, – поклонился Харли, – а как давно сюда наведывалась леди Гилмор?
Услышав это имя, маленький табор смолк.
Вдруг жернов закрутился с оглушительным скрипом, и весь амбар затрясся. Крылья завертелись со страшной силой. Мельница оторвалась от земли и поднялась в воздух.
– Детей держите! – скомандовал Шэнгал.
– Господи, спаси нас! – взмолилась Геда.
Начался переполох. Взрослые и дети с криками падали, их швыряло из стороны в сторону.
Люк посмотрел на потолок, и крыша сорвалась с амбара, взлетев в небеса.
– За руки! Быстрее! – приказал он.
В этот раз приземление было мягким. Путники, отряхиваясь от муки, встали и огляделись. Место было тихим и безлюдным. Они оказались на сухом холмистом склоне.
– Все целы? – оглядел людей Люк.
– Благодарю тебя, Избранный, – ответил Шэнгал.
– Как это мы так? Мы улетели как птички и больше не вернемся в старую мельницу? – спросила удивленная малышка, поднимая свою куколку.
– Мы на воле! – воскликнула Геда. – Спасибо, золотой!
– Не стоит, – ответил Люк.
Вдруг из-за спутанных колючих кустарников выползла большая одноглазая ящерица. Она держала в острых зубах черный посох.
– Назад! Все назад! – повелел Избранный.
Испуганные дети спрятались за взрослыми.
Ящерица опустила ворованный жезл на землю.
– Что же вы, мои черноокие, – заскрипела старушечьим голосом таинственная рептилия, угрожающе дергая своим синим языком, – так и уйдёте не попрощавшись?
– Оставь их в покое, Ядвига! – предупредил Люк.
– Ой, как страшно, – съехидничала колдовская ящерица.
У Люка заискрился ножичек. Через мгновение он держал в руках огромный непробиваемый щит.
За этим щитом Шэнгал укрыл весь свой табор. Леди Гилмор, сбросив шкуру ящерицы, приняла свой прежний облик и ударила оземь черным жезлом. Все, кроме укрывшихся за щитом, перевернулись в воздухе, с Люка упала тиара. Лонд резко достал свой клинок и метнул в Ядвигу, метко попав ей в единственный глаз.
– Это тебе за мать! – крикнул он.
С ножом в глазу раненная баронесса упала, выронив посох. Она истошно визжала, извиваясь на земле. Ослепшая старуха пыталась нащупать магический жезл.
Но тут подоспел Люк и откатил его ногой в сторону.
– Выходит, тебе было мало одного раза. Тогда придется повторить.
– Люк Грей, смилуйся, – умоляла слепая леди Гилмор. – Не надо! Не надо!
– Люк, не останавливайся! Вспомни, сколько душ было загублено ею! – яростно крикнул Лонд.
– Это она убила мою маму! – заплакала смуглая малышка.
– Не представляешь, что тебя ждет! – мерзко захохотала слепая карга.
– Раз ты больше не колдунья, то и я не стану использовать магическую силу, – сказал Люк.
Он схватил валун и размозжил голову баронессы. Та, наконец, смолкла.
– Вот теперь всё. Надеюсь, дети не видели?
Табор вышел из укрытия и подошел к телу ведьмы, которое тут же рассыпалось как песочное, а следом за нем исчез и Черный жезл.
– Гореть тебе в аду, леди Гилмор, – произнесла старая Геда. – За мою дочь и за всех наших.
– Люк, мальчик мой! – воскликнул вожак. – Что же тебе сказать? Просто спасибо? Нет…
– Ничего не говорите, уважаемый Шэнгал. Всё в порядке.
– Храни тебя Господь на всех путях, Избранный! – пожелала Геда.
– Спасибо. И вас храни Всевышний, – произнес Люк и посмотрел на лепрекона. – Маркиан, дружище, а тебе предстоит много работы. Людям нужно жилище и все, что полагается.
– Увы, Люк, – вздохнул художник. – У меня остался лишь крохотный кусочек уголька. Этого не хватит.
