– Так вот как, значит, обстоят дела… Хорошо, хорошо, голубчик… Ну что ж, Вы правильно поступили, Арис!
После чего Сантуа перевёл взгляд на Альфреда:
– Поэтому теперь не стесняйтесь, молодой человек, и расскажите нам всё. И про то, как вам удалось выжить после нападения на вашу школу, не оказавшись даже в списках спасённых и пропавших, как я понимаю. Или вы станете утверждать, что нашли эту форму, а? Господин Альфред?
Моргнув пару раз, заметно изумившийся паренёк на мгновение широко раскрыл глаза и замер.
– «Он знает. Он уже всё знает!» – мелькнула у него в голове тревожная мысль.
Но как будто тут же натолкнулась на другую: «Хм, а так ли это на самом деле?!».
После чего глаза самого Сантуа еле заметно сузились.
– Интересно… Либо со мной что-то не так, либо он и вправду Ваша самая неожиданная находка, Господин Арис. Скажите, молодой человек, как вам это удаётся – скрывать от меня только часть ваших мыслей? У вас есть с собой зачарованные предметы или печати? Его обыскали, сержант?
– Так точно, Господин, но ничего такого не нашли, – немного настороженно признался ему Равустин.
– Тогда это вдвойне интересно, – без особой экспрессии в голосе произнёс командующий. – Скажите, Альфред, а вы всегда умели так делать?
– Я ничего не делаю, – огрызнулся ему в ответ молодой колдун и нервно дёрнул головой к полу.
– О, неужели вы думали, что это сработает против на-ас, – так же прагматично продолжил свой диалог Сантуа. – Мы ведь военная разведка, знаете ли, а не ваши преподаватели, убитые теми… преступниками. Хотя многие из них тоже были довольно искусны… Особенно ваш бывший директор… Нет, да вы только посмотрите на него! Встать прямо, молодой человек! Иначе мы и вправду казним вас как шпиона и диверсанта. В конце концов, сейчас в этой местности установлен режим военного положения, чтоб вы знали.
Зыркнув на него исподлобья, Альфред только дал остальным ещё больше поводов усомниться в своей добропорядочности. После чего практически вынудил служащих начать обращаться с ним как с обычным мелким хулиганом, попавшим в отделение добровольной стражи какого-нибудь городка.
Резко взяв его за стянутые магической энергией руки, боевые магусы буквально вытолкали паренька под ярко освещённый центр палатки и одним хорошим толчком пригвоздили его к стоящему там стулу. Но молодой колдун не слишком-то им сопротивлялся, поскольку слова этого мелкого приказчика, весь чахлый вид которого напоминал о том, что он уже давно привык прятаться за чужими спинами и лишь оттуда раздавать свои указания, возбудили и интерес Альфреда тоже.
– Ладно, а теперь поговорим начистоту, маленький негодник, – привстал со своего кресла командующий и подошёл к юноше вплотную, позволив удерживаемому со всех сторон Альфреду рассмотреть его элегантные очки, которые были чем-то похожи на очки госпожи Ульт, о которой у парня остались самые «приятнейшие» воспоминания из всех преподавателей его бывшей школы. – Где ты прятался так долго и почему оказался сейчас именно здесь, в этой местности?
Взглянув на него, молодой оборванец лишь потупил свой взор, но Сантуа не дал ему отстраниться от своего вопроса так просто. По команде один из военных попросту схватил Альфреда за волосы и силой задрал его голову вверх.
– Отвечать, – беззлобно, но очень колко буркнул деловитый командующий, однако молодой колдун лишь сжал зубы.
– Я… здесь… живу! – разделяя слова большими многозначительными паузами, проговорил ему в лицо Альфред, терпя боль. Отчего Сантуа только как-то странно уставился юноше прямо в глаза и на мгновенье замер, однако слегка помотав затем перед ним своим приплюснутым носом из стороны в сторону, снова взглянул на боевого магуса, дав тому быстрый знак отпустить парня.
– …Нет, так дело явно не пойдёт, – признался Сантуа словно бы самому себе, не глядя ни на кого конкретно. – Откуда в маленьком домагусе столько прыти? Ты ведь знаешь, что та у тебя будут срываться все заклинания и ты не сможешь ими пользоваться?
Вот что: поместите-ка его пока во временную камеру для арестантов. Арис, Вы уже распорядились в писарской о его содержании?
– Так точно, Господин, – утвердительно ответил ему подтянутый военный.
– Ну, тогда это собьёт с него лишнюю спесь. Не кормить и не поить. Поговорим с ним завтра в это же время и решим, насколько он готов раскаяться. А пока вызовите ко мне Аммерри из исследовательской палатки – пусть настроит мои чары на ментальных камнях. Сдаётся мне, не всё в этой истории так уж сложно и запутанно, как нам кажется… А Вы как думаете, Господин лейтенант?
Но окончания их разговора Альфред уже не услышал. Взятый подмышки, он снова был поднят на ноги и стремительно вытолкнут из палатки наружу, увлекаемый своими бравыми конвоирами куда-то в сторону, где под ослепившим его поначалу ярким светом послеполуденного дня продолжали маршировать солдаты и стояли высокие котлы с открытой кухней, готовившей что-то очень аппетитное и горячее. Почувствовав этот запах всеми фибрами своей изголодавшейся по хорошей еде души, Альфред невольно пожалел о принятом им решении молчать и хотел было уже снова обратиться к своим конвоирам, чтобы те вернули его назад, но тут же пресёк в себе это желание. «Он не может их читать!» – встревожено и в то же время восторженно думал про себя паренёк, радуясь такому странному факту от всей души. Ведь Джаргулу, к примеру, даже не нужно было напрягаться, чтобы раскопать в его сознании самые потаённые мечты и желания. Хотя сейчас это было уже не важно, поскольку зароненная тем пыхтящим от собственного бессилия человечком искра отныне медленно разгоралась в его сознании, подобно раздуваемой надежде, возвращавшей молодому колдуну его прежние силы, благодаря чему Альфред снова чувствовал в себе их биение, хотя ещё и очень слабо.
Его вели по зашарканным десятками сапог внутренним путям к закрытой от остальных палаток зоне, огороженной ещё одним рядом магического забора, однако парню было уже всё равно. И когда он миновал новый пост охраны, а сопровождавшие его военные попросту снова затолкали его в одну из палаток, по всему периметру которой была установлена толстая клетка – реакция на происходящее у Альфреда лишь обострилась, нисколько не изменив своему обладателю в его пристрастиях.
– Ты чего смеёшься? А?! – наглым голосом подначил его вдруг один из охранников, когда заметил промелькнувшую на лице парня слабую улыбку. Но тот ничего ему не ответил и лишь продолжил улыбаться, чем только вызвал у стражника приступ гнева.
– Я тебя спрашиваю! – ударил его носком сапога в живот боевой магус, отчего Альфред сразу отшатнулся внутрь клетки. Однако, как оказалось, это его только ещё больше позабавило, и неряшливый паренёк почти как сумасшедший зашелся вдруг в ответ мелодичным смехом, сначала тихим и медленным, но очень быстро набиравшим не вполне уместные обороты, скатывающиеся до гоготания и даже частичной какофонии невесть откуда бравшихся звуков.
– А, да просто брось этого придурка…– обратился к своему сослуживцу его более спокойный товарищ, и они оба закрыли за ним клетку, наложив на замок охранное заклинание, пока парень продолжал их провоцировать, время от времени показывая сквозь скалящийся рот свои давно не чищеные зубы. И даже когда тяжёлые пологи палатки выпустили обоих магусов наружу, а Альфред остался внутри совершенно один – выражение его лица ничуть не изменилось.
