По скулам Ардена ходили желваки.
– Если бы мог, убил бы их еще раз. И еще раз. И тех, кто им помогал, я тоже убью. Как и «важного господина».
– Ар, этот господин – мой дядя. Он не думал, что все произойдет именно так, но это его не оправдывает. Убить сейчас я его не могу. Гражданская война – слишком высокая цена за личную месть. Но, когда придет время, он заплатит, – грустно улыбнулась я. – Как вы, вообще, так быстро примчались?
– Я – легко, – усмехнулся эльф, – сидя на шее Тиану. Видела бы ты, с какой скоростью он махал крыльями! А уже тут я перекинулся единорогом. И теперь остался наг и бос. Придется ходить невидимым, а то голым эльфийскому кронпринцу гулять по статусу не положено.
– Разве только в компании голой имперской принцессы… – захихикала я.
Потом вздохнула.
– Знаешь, странно, но я сейчас сижу и жалею пропавшую амазонку. Она была оливковой, очень красиво смотрелась с моими глазами и волосами. Из сукна, которое ты подарил, – я потерлась щекой о плечо Ара, – глупо, да?
– Сукна я тебе подарю подводу. А больше ты ни о чем не думаешь? – Ар заглянул мне в лицо.
Разговор сворачивал куда-то не в ту сторону. Впрочем, то, что происходило сейчас, помогло мне успокоиться, принять случившееся и отделить себя от него. Да, это произошло. Меня похитили, я защищалась и убивала. И что? Я была в своем праве.
– Бель, – голос Ардена стал глубоким. – Я очень испугался за тебя.
– А уж как я испугалась, – нервно хихикнула я.
Ар ткнулся мне носом в волосы, притянув к себе еще ближе.
Казалось, он хочет что-то сказать… Но когда заговорил, спросил совсем другое:
– Что ты собираешься сейчас делать, подумала?
– Да. Вернусь на постоялый двор как ни в чем не бывало. Завтра приму участие в охоте. Затем отправлюсь в Ларран. А потом попрошу вашей помощи и навещу трактирщика, который меня продал. Поможешь?
Ар хищно оскалился.
На обрыв за нашими спинами мягко опустились две громадные тени – Ти и Шон вернулись с охоты.
– Никто не ушел. Все мертвы, – послал мысль Шон.
– Ти, превращайся в человека и иди к нам. Твою одежду делим на троих – мы с Бель были единорогами и все потеряли. Шон, займись уборкой трупов, следов должно остаться как можно меньше. – Повелитель, как всегда, был логичен и эффективен. – Кстати, сколько их было?
– Больше тридцати.
– Такая большая шайка рядом со столицей… – Ар покачал головой.
Я знала, о чем он подумал.
* * *
Через час мы вернулись в мою комнату в трактире. Я наконец переоделась и снова приколола на нижнюю рубашку свои брошки – радугу и драколилию. Шон развалился поперек кровати в изголовье, а мы втроем – со мной в середине – вдоль, положив на него головы. Не знаю, удобно ли было Ти и Ару, а мне в качестве подушки достался относительно мягкий живот тощего мага.
Дверь мы наглухо заперли и накинули полог тишины.
Я снова открыла сознание, прокручивая события. Ар стиснул мои пальцы, не давая уплыть в черноту. Ти прижал к себе настолько тесно, что я едва могла дышать. Даже непробиваемый Шон протянул руку, чтобы погладить меня по голове. Впрочем, Шон есть Шон.
– Бель, а как это твой единорог выдыхал пламя, будто дракон?
– От злости! Разозлили б посильнее, она бы, глядишь, и летать начала! – Ой, зря я это Шону сказала. При своем гипертрофированном любопытстве этот вполне может поставить эксперимент.
Потом мы стали обсуждать дыру, обнаружившуюся в моей системе безопасности. Как можно вообще защититься от отравленного воздуха? Подумав, решили, что надо ставить фильтры в горле на дыхательные пути, чтобы ничего, кроме чистого воздуха в легкие попасть не могло. Ноздри при этом оставались свободными, и обоняние не затрагивалось. Чисто прагматически запахи могли стать одним из индикаторов опасности, а по мне, оказаться в мире, где не пахнут цветы и трава после дождя, было бы тоскливо.
Задумавшись о запахах, взяла пальцами локон светлых волос, лежащий у меня на плече, и ткнулась в него носом. Напоминает о нагретой солнцем земляничной поляне в хвойном лесу – хорошо-то как… Втянув воздух, прикрыла глаза от удовольствия. А открыв их снова, поймала внимательный взгляд рядом лежащего блондина. Услышав смешок от другого плеча, повернула голову туда и понюхала второго блондина. Этот запах я знала и любила – сложный аромат степных трав и морского ветра манил обещанием полета.
Хм-м… а в темноте их можно различать по запаху! – хихикнула я про себя. Парни, поймав мою мысль, почему-то смутились. Через минуту до меня дошло… и я покраснела тоже. А потом стукнула кулаком каждого по животу – чтоб не думали о чем не надо! Теперь, глядя на нас, хихикнул Шон.
– Давайте уже спать, – предложил Арден. – А то завтра как вареные будем.
* * *
После вчерашнего мне, как никогда раньше, нужно было почувствовать дружеское плечо. И я его получила, причем плеч было больше, чем одно. А к ним в комплекте прилагались навалившиеся на меня сверху руки, ноги и чей-то очень твердый затылок, упиравшийся в ребра. Одинокой и покинутой я себя точно не ощущала.
– М-да, – констатировал Тиану, растирая затекшее бедро, – узкая здесь кровать, неправильная. Скорее бы назад, в Ларран!
Оставлять меня без присмотра парни больше не собирались. Мы решили, что Тиану отправится на разведку в ближайшую деревню, читать мысли – где-то там проживают пособники уничтоженной нами банды, те, кто скупал краденое, отгонял на дальние рынки угнанных лошадей, собирал информацию. Арден, прикрывшись невидимостью, решил заняться расследованием внутри трактира – вряд ли корчмарь работал на разбойников в одиночку. Еще надо было узнать, кто и из чего изготовил отравившие меня свечи. Огарки Шон запихнул в карманы своей мантии – забрать для анализа в Ларран. А потом обернулся вороном и перелетел с подоконника на крышу конюшни. Сегодня Шон должен был сопровождать охотников и следить, чтобы я не влипла еще в какую-нибудь историю.
Когда я как ни в чем не бывало спустилась к завтраку, трактирщик выпучил глаза. Он же сам видел, как меня, замотанную в мешок, увозили в лес! Ну, пусть поизумляется. Удивляться толстяку с хитрыми глазками, по моим расчетам, осталось меньше двух суток. Не обращая внимания на корчмаря, улыбнулась спустившимся раньше меня к столу охотникам и села завтракать. Потом, взяв со стола яблоко, чтобы угостить Ветра, пошла в конюшню – посмотреть своими глазами, как будут седлать коня.
На охоте ничего особенного не произошло. Егеря только руками разводили – все зверье из округи куда-то пропало. Я удивлена не была: все твари с головой на плечах после ночного прочесывания леса парой разъяренных драконов разбежались куда подальше и заныкались там куда поглубже.
Какой-то идиот со скуки решил сбить из лука сидящего на дубу черного ворона. Спросил бы меня, я б ему сказала: примета есть, стрелять в ворона – к большому несчастью! Само собой, стрела в птичку не попала, зато лошадь горе-охотника вдруг встала на дыбы, и через минуту лес огласился воем павшего:
