Два пластуна бросились к ближайшим избам. Через некоторое время оттуда вышла толпа женщин и несколько ребятишек.
Женщины, воины и несколько подростков встали полукругом метрах в пяти от меня. Женщины опасливо поглядывали на Первого, сидевшего около моей ноги, тихонько перешептывались. Непривычно было сидеть, когда другие стоят, но все же я не стал вставать.
— Меня зовут Алекс, — начал я, — я родом из России, это очень и очень далеко. Сюда попал через портал древних, во время осмотра развалин. Вот такая случайность. Не буду пересказывать то, что вам рассказал Галаш, — при этих словах, Галаш, стоявший справа, кивнул, — сообщу только последние новости. Графство Тургинова принадлежит мне. Так что теперь это графство Алекса Андера. У меня, две жены… Нет, уже почти три, — я улыбнулся, помолчав, — Зула, полуорка. Милёна, друидка. Марианна, графская дочка. Кроме того в моем клане пара десятков Арвендов. Сюда я шел, чтобы встретиться с Хранителем вашего клана, но подвергся нападению с его стороны. Он мертв. А теперь, уважаемый Хисий, расскажи про Хранителя и про то, что сейчас, по-твоему, тут было, — обратился я к старейшине.
— У Асиферта был редкий дар, он умел управлять людьми, — неторопливо начал рассказывать старейшина, — только благодаря нашей славе в миру и нашим жизненным принципам, наш клан не принадлежит никакому государству. Фактически Асиферт был хозяином клана и нас, старейшин, ни во что не ставил. Потихоньку, он избавился от всех неугодных ему…
— И много вас было?
— В клане было почти полсотни человек. А сейчас… Ты видишь. Это все. Остальные либо погибли при странных обстоятельствах, либо пропали без вести, — Хисий вздохнул, — я во всем виню Асиферта. Он должен был хранить и приумножать клан, а он заботился только о своей безграничной власти.
— Не сходится, уважаемый, — покачал я головой, — если он заботился о своей власти, почему ограничился только кланом? Мог бы и к Императору подход найти и властвовать всей Империей? А?
— В чем-то ты прав. Но ты не знаешь устои клана. Как бы он не влиял на разум пластунов, есть вещи, через которые невозможно переступить. И потом, веками мы воспитывались на морали службы Истинному, и никому другому. Пойми это.
— Это понятно, отец. Однако, что ему мешало выдать Императора за Истинного. Все бы поверили. Или не так?
— Не так. Его власть не безгранична. Он ведь как шакал, убивал исподтишка, чтобы не было прямых улик. Ведь ты сам себе чуть было вены не порезал ритуальным ножом. Все видели, что никто тебя к этому не принуждал.
— Ну, мне-то эти порезы вряд ли могли повредить, — улыбнулся я, — не понятно, на что он рассчитывал?
— Нож магический, раны, полученные от него, не заживают и не лечатся.
— Да-а?! — я взглянул на нож. Действительно, в истинном зрении была видна темная дымка вокруг лезвия. Ножик-то не простой. — Я понял, продолжай.
— Когда пришел зов, что Истинный найден, хранитель Асиферт запаниковал. Это означало конец его безграничной власти и темным делам. Вот он и напал на тебя, выдав всё за очередное испытание.
— Возможно, это и было испытание, он мертв и опровергнуть твои слова не сможет, — не согласился я со старейшиной, — бой с Амосом тоже был, знаешь ли, не мед.
— Амос был достойнейший воин, да сократит Единый его небесный путь. Мои слова могут подтвердить все из присутствующих здесь. Спроси любого, — недовольно отозвался Хисий. Пластуны зашептались.
— Идар? — нашел взглядом я воина.
— В словах Хисия много правды, — Идар вышел чуть вперед, — Асиферт много раз призывал нас пойти на службу к какому-нибудь правителю. Но предки завещали нам искать Истинного и мы его нашли…
— Хватит, — я поднял руку. Тяжелая форма полурелигиозного фанатизма, достигнутого магическим путем. Вот этого мне меньше всего нужно. — Хранитель был в чем-то прав. Вы вырождаетесь. Вас осталась жалкая горстка. А на службе государства у вас был шанс выжить. Его можно понять.
— А то, что он используя свою магию, молодых девок себе на ночь призывал… пользовал их там гнусно. Это тоже правильно и можно понять? Нас из-за этого горцы выгнали! — выкрикнул из толпы звонкий женский голосок. Упс! Лучше не ворошить старое. Видно к покойному Асиферту у каждого есть свой счет.
— Это мерзко, — покладисто сказал я, — я не судья, и не Господь Бог, выяснять кто, в чем, виноват. Хранитель мертв, и давайте обсудим нашу дальнейшую жизнь, и не будем ворошить прошлое. Согласны?
Из толпы послышалось одобрительное шушуканье. В основном женское. Воины молчали.
— Прошлое учит нас не делать ошибки в будущем, — многозначительно вставил Хисий.
— Верно, отец. Верно. Вот и давайте, помня о прошлом, решим, стоит ли жить ради мифического Истинного? Не будет ли это очередным обманом?
— Ты не миф, — веско сказал Идар, — я был с тобой много времени. Ты Истинный, и я готов доказать это с мечом в руках любому!
— Идар, — строго одернул я пластуна, — Прекрати! Мечом не всегда, и далеко не всё, можно доказать.
— Да, владыка. Ты прав.
Не будем заниматься демагогией, перейдем к делу. Я встал и громко сказал:
— Я предлагаю всем желающим вступить в мой клан Русичей. Тот, кто не видит в этом смысла, или по любым другим причинам не хочет, должен немедленно уйти. Никто не будет его преследовать и осуждать. Советуйтесь. Решайте. Я жду всех желающих вон там. Я сказал.
С этим я повернулся деревенским воротам. Передо мной расступились. Сзади шептались женщины. Вот только смысл их обсуждения, мне совсем не понравился: "…где три, там и четвертой место найдется… а вдруг он, как Асиферт, над девками будет издеваться… ты глаза его видела… я бы не отказалась от его издевательств…"
"Пошли, Первый, у нас еще куча дел", — сказал я своему коту.
"Мне кажется, они не совсем верно тебя принимают", — арвенд трусил рядом.
"Мне тоже".
Дойдя до останков ворот, повернулся и уперся в толпу народа. Они не разговаривали, не шептались. Они просто стояли и молча ждали.
— Единогласно, — буркнул я, — кто бы сомневался.
— Я, Алекс, вождь клана "Русичи", принимаю в свои ряды клан "Черного горностая". Клянусь, положить все силы на процветании клана "Русичи". Не делать различий между членами клана, ни по физическим, ни по расовым признакам. Заботиться обо всех и о каждом. Я сказал.
Вперед вышел старейшина Хисий и торжественно произнёс:
— Клан "Черного горностая" вступая в славный клан "Русичей", клянётся отстаивать интересы клана "Русичей", соблюдать заповеди и законы пластунов, быть достойным славного имени и звания пластуна. Во всем подчиняться Алексу-Истинному и старшим по званию. Свято хранить вверенные тайны. В любых землях, всё совершать к пользе клана "Русичей", а не ради своей корысти и своей выгоды. Клянемся!
— Клянемся, — ответил дружный хор пластунов. Над толпой возник сгусток желтоватого света, от которого брызнули к каждому стоящему на деревенской площади, тоненькие лучики. Потом это все сжалось опять в сферу и длинным, толстым жгутом впиталось мне в солнечное сплетение. Неприятное ощущение.
