Он был виноват в том, что вообще допустип мысль о Кристининой порочности, и Кристина сдернула подаренный им перстень, ничего не желая слушать.
Сейчас обручальное кольцо, зачем-то снова надетое ей мужем, вопреки всем мучительным воспоминаниям возрождало это самое достоинство. Словно Сантьяго опомнился, понял, как был не прав, признал, что Кристина чиста, — и захотел ее вернуть?
«Я лучше всех знаю, что ты самый чистый и самый честный человек на свете!
Я никогда не думал иначе, что бы сдури не сказал вчера! Я жизни не пожалею, чтобы ты забыла об этом и никогда больше не вспоминала!»
Было? Не было? Такое Кристина точно не смогла бы придумать, потому что это были слова Сантьяго, и голос Сантьяго, и его интонации — умоляющие, совершенно несвойственные, но проникающие в самое сердце и избавляющие его от боли.
Могла ли Кристина позволить себе такие заблуждения? Были ли они
заблуждениями? Она совсем запуталась.
— Сеньора! — Милагрос бросилась ей на шею, забыв о почтении, плача, целуя Кристину и шепча благодарные молитвы над ее головой. — Какое счастье, что вы очнулись! Как мы ждали!.. Как мы надеялись!.. Как мы боялись!.. Пожалуйста, никогда, никогда больше нас так не пугайте! Что я без вас буду делать? Я… совсем без вас не смогу!..
Кристина мягко погладила ее по волосам, умиляясь и этой преданности, и пока еще детскому эгоизму. Этот эгоизм, как ни странно, напомнив Кристине о ее нужности, еще укрепил ее в своем достоинстве. Нет, никому больше не удастся лишить ее этого чувства! Оно поможет ей справиться с любыми грядущими трудностями. Она с лихвой расплатилась за свой юношеский грех и больше не станет считать себя второсортной и позволять другим пользоваться этой ее слабостью! Не для того Господь дал ей еще один шанс на жизнь. И уж его Кристина ни за что не огорчит!
— Больше не буду, Милагрос, — пообещала она и даже улыбнулась. — Доктор сказал, что теперь я быстро поправлюсь. Скоро пойдем с тобой гулять по Патио- верде. У нас здесь очень красиво. Не хуже, чем в Нидо-эн-Рока…
— Куда красивее! — закивала воодушевленно и немного неестественно Милагрос. — И мы будем много, много гулять, сеньора! Чтобы вы быстрее окрепли и румянец своим щекам вернули! А то бледная такая были, что неживая! Так страшно! Я так боялась за вас, так бога молила, чтобы сжалился!
— И твои молитвы достигли его ушей, — мягко отозвалась Кристина, не желая больше говорить о болезни. — Знаешь, что я подумала? Надо будет Бино с собой позвать. Он-то вообще все здесь знает, наверняка покажет нам что-нибудь удивительное, о чем даже я не подозревала. Я в последние годы редко бывала в Патио-верде, очень по нему соскучилась.
Вряд ли Милагрос после Нидо-эн-Рока могла поверить, что можно скучать по столь заброшенному и неприглядному месту, но она продолжала кивать и с восторгом встречать каждое Кристинино предложение. Восторг выглядел наигранным, но Кристина не могла осуждать за это свою подопечную. Та, как могла, старалась поддержать старшую подругу и помочь ей поправиться. Даже куклу в постель положила — девчонка!
— Все, что захотите, сеньора, — вдруг судорожно прошептала Милагрос и отвела глаза. — Я теперь ни на шаг от вас не отойду. Я… как представлю… Я так виновата перед вами… Вы письмо мне написали и попросили вещи ваши привезти, а я… Я собрала все, как вы хотели, и приехала бы тотчас же, но сеньор не велел… Сказал, что вернет вас в Нидо-эн-Рока, а я так хотела, чтобы вы вернулись, что поверила ему… Не стала мешаться… Я не знала, что вы больны! Если бы знала!..
Кристина сжала ее руку, прощая и успокаивая. Уж не Милагрос было отвечать за ее неприятности. За их ссору с Сантьяго. За его умение вызывать доверие.
И за его желание ее вернуть?..
Кольцо на пальце вдруг словно засияло изумрудом, подмигивая непонятливой Кристине.
— Сантьяго сказал, что вернет меня в Нидо-эн-Рока? — чуть подрагивающим голосом переспросила она, и Милагрос на мгновение стушевалась, заставив Кристинино сердце пропустить удар.
— Не мне сказал, Матильде, а я случайно услышала, — виновато пробормотала она, как будто Кристина собиралась обвинять ее в шпионаже. — Я, говорит, сделаю все, чтобы вернуть Кристину. Только не мешайте мне. Ну… Я и решила не мешать… Если бы я только знала, что вам так плохо!..
Кристина поспешила уверить Милагрос в том, что она ни в чем не виновата и Кристина на нее ничуть не сердится. Сердце снова застучало вопреки незалеченной обиде. А в памяти всплыло совсем уж невероятное: «Я не имел права ни влюбляться, ни ревновать!» Было? Не было? Ревность многое бы объяснила, и Кристина, если вспомнить день коронации, пожалуй, не раз давала для нее повод. Когда надела на бал с Сантьяго королевский подарок. Когда восхваляла его величество и укоряла мужа в нежелании его понимать. Когда уединилась с ним на балконе и вручила ему кошелек с ландышем внутри. Что бы она сама подумала, увидев мужа с таким цветком в руках? Тайная любовь к давнему поклоннику, неприличествующая замужней даме. Даже не влюбленного, Сантьяго должно было возмутить подобное признание, и Кристина, пожалуй, не имела права осуждать его за подобную вспышку. Что еще он должен был сделать в той ситуации? Поклониться королю, отозвать жену в сторону и вполголоса потребовать объяснений ее вызывающему поведению? Или вовсе закрыть на него глаза, памятуя об их уговоре и своем обещании отпустить Кристину по первому требованию?
Разве не больше боли причинило бы ей подобное безразличие? И разве в этом случае Сантьяго захотел бы ее вернуть?
Она непроизвольно покрутила на пальце обручальное кольцо. Она уронила его на побережье, потеряв сознание, и вряд ли Сантьяго первым делом бросился надевать ей его обратно на палец. Значит, уже позже. Значит, действительно хотел вернуть? И все его слова о совершенной ошибке и раскаянии в ней были правдой? «Я поступил подло, обидев тебя, но еще большей подлостью будет сделать вид, что я желал этой ссоры, рассчитывая оттолкнуть тебя и вынудить потребовать свободы». «Я сглупил# Кристина!» «Только не обрывай все сейчас!» Господи, как же понять, где правда, а где нет? Как узнать, почему Сантьяго передумал и передумал ли он вообще? И что заставило его надеяться, что Кристина простит? Не его оскорбления, которым она почти нашла оправдание, а то самое желание сделать ее королевской любовницей?
Разве такое можно простить?
«Рейнардо припомнил историю еще до моего к тебе сватовства, когда я ломал голову, как избавить тебя от его опасной привязанности, и был уверен, что после такого предложения ты сделаешь это куда лучше меня!»
Эта фраза снова и снова приходила Кристине в голову, превращаясь в один из спасительных огненных цветов в ее кошмарах, но ни тогда, ни сейчас она не могла разгадать ее смысла. Если только задать прямой вопрос герцогу Веларде.
Спокойно, глядя ему в глаза и не умирая от страха перед совсем иным ответом, чем Кристина хотела услышать. Хватит ли ей на эти силы? Или лучше забыть об этом разговоре раз и навсегда и не искать больше Сантьяго оправдания? Судя по его сегодняшнему холоду, он вовсе в этом не нуждался.
