— Ты тоже их смотришь!
— Не правда, — продолжал отнекиваться он, размахивая головой в разные стороны.
— Ты пересмотрел все, Джаред, — улыбнулась я, — сколько лет Эдварду Каллену?
— Не знаю я такой фигни, — упирался Джаред.
— Картер! — сощурила я глаза, тукнув в него пальцем.
— Сто девять, мать вашу, — вскинул он руки в знак капитуляции, — или семнадцать, не помню я.
— Ты ответил правильно, — похлопала я его по плечу, — а это знают лишь те, кто смотрел фильмы и не один раз.
Стоящие за его спиной Том, Трент, Крис, Билл и Дин чуть ли не плакали и не бились в истерике. На что Джаред повернулся в их сторону и, закрыв одной рукой вторую, показал средний палец, над чем парни ещё больше загоготали.
— Это ждёт каждого из вас, мудилы, — усмехнулся Джаред, — а скорей всего кто-то уже посмотрел, — сощурил глаза он, окидывая взглядом моих подруг.
— Я не поклонница романтических драм, — покрутила головой Ками.
— Я тоже, — согласилась с ней Бекка.
— Да! — довольно провозгласил Крис, сжав пальцы в кулак и взметнув рукой в воздух.
— Было дело, — хихикнула Алекс, выдавая Тома.
— Мне пофиг, я спал, — усмехнулся её парень.
— Не ври, милый, — закатила глаза Алекс, — он жутко переживал, когда Эдвард хотел сдаться Вольтури.
— Это у нас семейное, — усмехнулся Джаред, — я тоже чуть не уссался.
Завершив раскрывать все слабости своих парней, мы более-менее успокоились. Том вздохнул и достал из кармана коробочку с кольцами, которые поочерёдно были надеты на наши безымянные пальцы.
— Властью, наложенной на меня Богом, я объявляю вас мужем и женой, — произнёс священник с улыбкой на губах, — можете поцеловать невесту.
Довольно улыбнувшись, Джаред притянул меня к себе в поцелуе под аплодисменты и свисты друзей и гостей, которые поднялись с мест, чтобы поздравить нас.
***
Мы находились в своём маленьком мире всё прошедшее время после церемонии. В смутном сознании я слышала поздравления и тосты гостей. Мой взгляд в основном вращался на руке Джареда и на моей, где теперь красуются обручальные кольца, которые, я надеюсь, связали нас на всю жизнь. Иначе быть не может. Положив свою ладонь поверх его, я переплела наши пальцы и улыбнулась. Я и он. Муж и жена. Теперь официально.
— Пошли, — потянул он меня.
— Куда? — перевела я взгляд с наших рук на его лицо.
— Танец, Лизи, — улыбнулся Джаред.
Кивнув, я поднялась с места и расправила платье. Десятки взглядов застыли на нас, когда мы вышли из-за стола.
— Если ты выбрал песню Тейлор, то я точно буду любить тебя всю жизнь, даже после смерти, — хихикнула я, шагая за ним к центру площадки для нашего первого танца. Свадебного первого танца. Мы уже танцевали сотню раз.
— То есть ты собираешься разлюбить, как только откинешься? — засмеялся он, посмотрев на меня.
— Всё зависит от твоего выбора, — пожала я плечами.
Переплетя наши пальцы, Джаред сверкнул ямочками, а из колонок послышались до глубины души знакомые аккорды гитары вступления песни Nickelback — Far Away.
— Ладно, Картер, — расплылась я в улыбке, — я буду любить тебя вечно.
— Решил, что это будет слишком символично, — пошевелил он бровями, намекая на прошлое расставание.
— Если я люблю что-то больше тебя, то только их, — засмеялась я.
— Возьму на заметку, — подмигнул он, поведя меня в танце.
С широкой улыбкой, я расслабилась и закрыла глаза, начав подпевать словам, пока Джаред притянул меня ближе, ведя в танце. Я совсем не стеснялась публики, подпевая, что есть мочи, пока Джаред посмеивался. Через минуту, он запел вместе со мной, что сделало меня ещё счастливей. Даже не сомневаюсь, что выглядели мы безумно, смеясь и танцуя, горланя песню. Если бы я могла светиться, то легко бы выжгла глаза всех присутствующих в радиусе нескольких миль. Как только песня завершилась, Джаред оставил поцелуй на моих губах и подмигнул.
Слушая тосты, танцуя и веселясь, я вытерла первые поступившие капли пота со лба. Погода была жаркой даже вечером, и платье потихоньку начинало сводить меня с ума. Чем дальше, тем скорей и быстрей я начинаю выматываться. Даже страшно представить, что будет на восьмом и девятом месяце, когда живот с комочками начнёт появляться из-за проёмов первым, а только потом я.
Заняв место за нашим столом, где не было Джареда, который над чем-то смеялся с парнями в стороне, я расслабилась и сделала глоток сока, наблюдая за очередным фееричным шоу, который устроила Алекс и Бекка в виде безумных танцев. Перед глазами возник папа Алекс, прищурив глаза, он поднял одну бровь и склонил голову на бок, поманив меня пальцем к себе, на что я, смеясь, покрутила головой. Улыбнувшись, он начал изображать наматывание верёвки на запястье, и покрутив рукой в воздухе, сделал вид, будто пытается поймать меня в петлю, но я, хохоча, увернулась в сторону, отец подруги не прекращал попыток, и я решила сдаться, схватившись за шею, будто оказалась пойманной. Довольно улыбаясь, он начал тянуть невидимый канат на себя. Поднявшись с места, я зашагала к нему.
— Мне не нравится, когда грустит невеста, — обнял меня мистер Блинд, потянув на площадку к танцующим.
— Я не грущу, — улыбнулась я, — решила взять передых.
— В старости отдохнёшь, — кивнул он.
К тому времени, пока мы дошли, песня сменилась на Burak Yeter — Move Like This, а с площадки развеялось достаточное количество людей, освободив больше пространства. Качая головой из стороны в сторону, мистер Блинд взял мою руку и затанцевал, начав крутить меня под своей рукой. Повторяя движения, друг за другом, я заливалась смехом, когда он поставил одну руку на бедро, а вторую взметнул в воздух. Покачивая бёдрами, он водил указательным пальцем в такт музыке и топал одной ногой, что сделала и я. Виляя пятой точкой, я изображала руками волны.
— А как же я!? — появилась перед нами Алекс.
Протянув ладонь дочери, мистер Блинд взял мою и закрутил нас вокруг своей оси, пока мы хохотали, размахивая волосами в разные стороны. Родители Алекс стали для меня второй семьёй, как и ей — мои. Мы всегда были вместе. На любой праздник или выходные. Я до одурения счастлива, что мне выпала именно такая жизненная судьба. У меня буквально есть всё: семья, друзья, любовь, дом и два комочка, больше для души ничего не нужно.
После очередных утомительных танцев, я вновь заняла своё место за столом, чтобы перекусить, ибо две жизни внутри подали сигнал о голодании. Мой взгляд переключился на Джареда, который прошёл с бокалом в центр пустой площадки для танцев, где стихла музыка. Сердце сделало очередной кувырок. Он ведь ещё не говорил свою клятву.
— Может, кто-то тут решил, что я вдруг стал соплежуем, — пошевелил бровями Джаред, смотря на Криса, который рассмеялся, — но я скажу только то, что я самый счастливый из всех соплежуев и придурков на свете. И ещё покажу вот это, — усмехнулся он, направив в сторону Криса средний палец, после чего перевёл карие глаза на меня, — Лизи… ты свалилась на мою голову, и шарахнула по ней так, что у меня практически вылетели мозги, — сказал он, смотря на меня с улыбкой, из-за которой я обычно хотела проехать по его лицу кулаком, — эта девушка почти год отшивала меня, динамила, просила отвалить и свалить, даже говорила родителям, что мы друзья, — хохотнул Джаред, посмотрев на моего папу, который засмеялся в ответ, и, переведя взгляд на меня, покачал головой, — но мы оба знали исход. Даже твоя лучшая подруга не может отделить тебя от меня. Ты всегда принадлежала мне и всегда будешь. Ты лучшее, что со мной когда-либо случалось, Элизабет Майерс… точней, теперь Элизабет Картер, так лучше, — засмеялся он, взглянув на моих родителей, — извините, но моя фамилия ей подходит больше. Посмотрите на неё, — указал на меня Джаред с довольной улыбкой, — эта девушка поразительна и до невозможности удивительная. Она прекрасна как внутри, так и снаружи. Она способна зажигать даже то, что поджечь нельзя. И эта заслуга её родителей. Спасибо им. Скоро она подарит мне ещё двух таких же сумасшедших, как мы. Извиняюсь, но я счастлив до усрачки, — сказал он, а по столам разнеслись удивлённые вздохи, потому что о нашем ожидании двойняшек знали единицы, — я не перестану говорить тебе о том, что ты самая лучшая, Лизи. Я, чёрт возьми, люблю тебя, — сверкнул он ямочками, а по залу разнеслись бурные аплодисменты, — я не могу обещать тебе, что буду убирать за собой футболки, да и зачем? Ты сама любишь этим заниматься под песни Бибера. Я могу пообещать лишь то, что всегда буду любить тебя, оберегать, заботиться и защищать, куда бы ни закинула нас жизнь и что бы ни случилось. Ты — всё, что я хотел и хочу в этой жизни, Элизабет Мария Картер.
