Он брал.
Уничтожал.
А потом он выбрасывал, когда это становилось бесполезным для него.
Точно так же, как сделал это со многими другими невинными девушками.
Брал. Использовал. Продавал. Убивал.
Глядя сейчас на Ирину, я почувствовала, как на душе у меня стало грустно. Как бы мне хотелось защитить ее от этого.
Моя рука поднялась, и я коснулась резкой круглой красноты на ее шее. Это был ошейник, я знала это.
— Он причинил тебе много боли, — тихо сказала я.
— Он причинил. Но теперь все кончено. Скоро мы обе будем свободны.
Покачав головой, я растерянно уставилась на Ирину. Она была здесь, и это было хорошо. Но как и почему? Для меня это не имело смысла. — Я ничего не понимаю. Как ты здесь оказалась? Что…
Ирина оборвала меня, прежде чем я успела закончить свою тревожную мысль. — Виктор.
Одно слово.
Одно имя.
И все же так много невысказанных слов.
Мое сердце замерло, пропустив удар, а затем бешено забилось.
— Он пришел ко мне сегодня вечером. Я не понимаю, как он смог забрать меня оттуда, но он не только забрал меня, но и снял с меня ошейник. Он почти ничего не говорил. Он только сказал, что сегодня все закончится.
Во мне рос страх, но вместе с ним и надежда. Сегодня все закончится.
Виктор почти ничего не рассказывал мне о своих планах. Он бы не стал. Он только сказал, чтобы я доверяла ему. И я это сделала. Иногда по ночам, когда я лежала в постели в его теплых объятиях, я смотрела ему в глаза.
Я могла видеть страх…Я могла видеть неуверенность. Иногда я видела такую глубокую безнадежность, что это ранило мою собственную душу.
А в другие ночи я видела сильного мужчину, такого жестокого и свирепого, чье лицо скрывало высокомерие. Его тело напрягалось, словно он был хозяином этой кровожадной игры и знал…что победит.
Виктор был человеком, разделенным на две разные страницы истории.
Сегодня всё закончится.
Сегодня вечером мы будем свободны.
Пальцы Ирины тепло обвились вокруг меня, и она нежно сжала меня. — Он также приходил ко мне несколько недель назад. Он обещал, что заберет меня оттуда. Тогда я еще не знала…Я имею в виду, я не знала, что он твой.
Мое сердце колотилось о грудную клетку, а грудь сжималась. Господи, я и не подозревала, что такие простые слова могут так подействовать на мое хрупкое сердце.
— Теперь я понимаю, что…или кто внес в него перемену. Я знала Виктора еще до того, как он встретил тебя. Я видела, что в глубине души он был хорошим человеком, человеком с сердцем, но он был так ослеплен чем — то другим-иногда он был излишне жесток.
И тут я заметила ее легкую улыбку. — Я до сих пор помню наши прощальные слова. Он был резок, мне было больно. Я сказала ему, что надеюсь, он найдет хорошую женщину, которая сделает его не таким бессердечным по отношению к кому бы то ни было. Кого-то, кто научит его проявлять сострадание.
— Ирина, — прошептала я. Я почувствовала дрожь в своем голосе. Внутри меня было так много эмоций, закупоренных и готовых выплеснуться наружу.
— Я вижу он нашел ее. И я рада, что она — это ты, Валери. Вы двое идеально подходите друг другу. Я не верю ни в чудеса, ни в магию. Я давно потеряла веру в Бога. Но теперь, кажется, я верю в Купидона, бога любви, — Ирина подмигнула, потом откинула голову назад и рассмеялась.
Когда я подавила рыдание, которое, я была уверена, было счастливым криком, Ирина протрезвела. Она посмотрела на наши сплетенные руки. — Надеюсь, когда-нибудь и я найду. Такую любовь, как твоя. Это прекрасно, правда?
Я кивнула. — Так и есть. Это трагически красиво. Темная и простая. Это больно, но тем не менее прекрасно. Ради этого стоит жить.
Ирина улыбнулась сквозь слезы. — Когда-нибудь я её найду. Поверь мне, я отказываюсь умирать, не найдя такой любви.
Я снова бросилась к ней, обнимая так крепко. Мои ребра сжались, но я не могла заставить себя отпустить ее. Ирина крепче обняла меня, и мы прижались друг к другу, не зная, плакать нам или смеяться.
Мы сделали и то, и другое. Опустившись на пол, мы держались друг за друга.
Сегодня всё закончится.
Прижав эти слова к сердцу, я вздохнула.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
— Виктор велел мне остаться здесь. Он сказал, что придет за мной позже, — наконец сказала я. Смахнув слезы, я встала и протянула Ирине руку. Она взяла мою руку в свою и выпрямилась. — Наверное… он придет за нами.
— Когда Егор привел меня в твою комнату, он велел ждать Виктора. Он сказал мне, что ни при каких обстоятельствах мы не должны покидать эту комнату, пока сам Виктор не придет и не заберет нас.
Я кивнула. В этом был смысл. Виктор сказал мне то же самое.
Тяжелый стук сердца заставил меня сделать глубокий, болезненный вдох. В течение нескольких часов, с тех пор как Виктор покинул нашу постель, я пыталась думать о чем-то другом.
Я не хотела думать о том, что делает Виктор…или о том, насколько опасными могут быть его действия. В течение нескольких часов я убеждала себя, что с ним все в порядке, он в безопасности.
Если сегодня ночью он увезет нас из этой адской дыры…это значит…
Сегодня ночью Валентин умрет.
Я не знала, как и когда. Но как только Валентин Солоник испустит последний вздох, наступит полный хаос.
Виктор будет в самом центре событий.
Мои легкие хрипели. Именно по этой причине я старалась не думать об этом. Я не могла думать о том, что Виктору будет больно. Или еще хуже.
Весь день я провела за вязанием. Я вязала до тех пор, пока мои пальцы не заболели и не стали онемевшими. Как раз в тот момент, когда я была готова быть проглочена и поглощена страданием, появилась Ирина.
Я была в приподнятом настроении. Но теперь…чувство неуверенности и страха вернулось.
Ирина скользнула передо мной, закрывая мне обзор. — Эй. Дыши.
Я поймала себя на том, что киваю, автоматически реагируя. Она успокаивающе провела рукой по моим рукам и улыбнулась. — Все будет хорошо.
— Надежда-это все, что у меня осталось, Ирина, — сказала я. — Боюсь, что наша последняя встреча будет последней. Мысль об этом с самого утра доводит меня до безумия. Иногда мне казалось, что я не могу дышать.
— Расскажи мне, как вы с Виктором познакомились, — вдруг сказала она. Ее брови сошлись на переносице. Я поняла, что она пытается сменить тему, отвлечь меня.
Ирина схватила меня за руку и потянула к кровати. Мы сели на край, и она поджала ноги под свое гибкое тело. — Расскажи мне, — потребовала она.
