— Уверена, что не хочешь купаться? — уточнил дракон. Вернее, уже человек. — Думаю, нам обоим стоило бы немного охладиться. Не знаю, как тебе удается, но ты каждый раз выводишь меня из состояния равновесия. А ведь я всегда отличался сдержанностью. До встречи с тобой.
— Не поверишь, но со мной такая же фигня, — согласилась я. — Наверное, нам с тобой просто нужно держаться друг от друга подальше, в том весь смысл. Мы с тобой как плюс и минус, или как огонь и вода — просто не можем быть вместе.
Дракон улыбнулся – на тот раз без высокомерия или намека на издевку. И до чего ж эта улыбка шла его породистому лицу. У меня аж дыхание перехватило.
— А я слышал, что противоположности притягиваются, — возразил он.
Подмигнул, и, разбежавшись, нырнул в озеро. Плавал он еще лучше, чем летал. И я немного пожалела о решении не купаться. Да и вообще… Мне вдруг пришла в голову идея, которая еще пару дней назад показалась бы кощунственной. Но…
Может, у меня действительно предвзятое отношение к дракону? Как и у него ко мне?
После болезненного разрыва с бывшим женихом я вдруг возненавидела всех мужчин. Дракон не исключение. Я так отчаянно боялась влюбиться, что отказывалась от любых проявлений симпатии. Словно сама стала колючкой, обросла шипами, а, возможно, и пропиталась собственным ядом.
А дракон?
Я задумалась: почему он так пристально присматривает за мной? Быть может, дело в наследственности? Ведь представители дома Лаерики оказались предателями. И вот меня, одну из них, пусть и воспитанную в другом мире, забросило на Отбор. К тому же пока я не провалила ни одного испытания.
Вдруг дракон боится моего выигрыша? И в то же время надеется на него? Он ведь тоже не знает, чего от меня жать! Эта мысль осенила меня.
Когда он вышел из воды и растянулся рядом на песке, я решилась задать важный вопрос, от которого во многом зависело мое будущее. Правда, думать о деле оказалось весьма сложно. С мокрыми блестящими волосами, в промокших штанах и с радостным, как у подростка, лицом, дракон вдруг показался таким милым, таким близким и желанным. Пришлось отвернуться, чтобы не видеть, как капли влаги скатываются по его плечам, стекают по рельефному животу и впитываются в прогретый солнцем песок.
— Как ты относишься к дому Лаерики сейчас, когда прошло столько времени с бунта? — осторожно спросила я. — Все еще считаешь предателями?
Дракон молчал несколько минут, прежде чем ответить. Кажется, я обнаружила его ахиллесову пяту. Он определенно хотел избежать этой темы. Но не вышло.
— Я ни на кого не держу зла, — сообщил дракон. — Но не хотел бы, чтобы история повторилась.
— Поэтому ты так пристально наблюдаешь за мной? Опасаешься, что во мне взыграет кровь предков? И что, выиграв отбор, я тоже предам?
Удивительно, но стоило нам оказаться за пределами замка, как, кажется, мы стали лучше понимать друг друга. По крайней мере, мне так показалось. Наверное, все дело в духе соперничества, витавшем под сводами древнего строения. Хоть я и не собиралась выигрывать Отбор, но все же поддалась массовой истерии и нервничала, когда объявляли испытания. Даже когда просто приглашали в обеденный зал, ведь за каждым углом мог поджидать подвох. Дракон и его помощники не упускали любой возможности проверить невест на прочность.
— Я действительно наблюдаю за тобой с особым интересом, — признался Рончик. — Дар твой очень силен. То, что ты сейчас изучаешь с Его Суровейшеством, только начало. И твой характер… Я знаю, чего ожидать почти от каждой из невест. До конца Отбора могу изучить их как собственные семь пальцев. (А в обличии дракона у него на лапах их именно семь.) Но ты… Ты выбиваешься из общего ряда. Я не знаю, чего ожидать от тебя, Алиса. И ты права, именно поэтому я наблюдаю за тобой пристальней, чем за остальными.
Рончик-дракончик — я впервые назвала его так. Пусть и мысленно. И впервые почувствовала некую связь, практически родство, о котором так часто пишут в женских романах. Его слова прозвучали как признание. Не в любви, разумеется. Но в искреннем, неподдельном интересе.
— Знаешь, я тоже за тобой наблюдаю, — призналась, подавив ползущую на лицо улыбку. — Иногда ты… как бы это сказать. Очень ничего – для дракона, разумеется. Но иногда просто невыносим. И я тоже не знаю, чего от тебя ожидать.
— Ты должна понимать, что моя жена получит не только титул правительницы Линголонга, но и возможность путешествовать по разным мирам. Тому, кто не готов к такой роли, нечего делать в замке. А непредсказуемость — опасное качество. Знаю, многих невест обижает их положение. В том числе тебя. Ведь вы вынуждены чуть ли не сражаться за место единственной жены повелителя Линголонга. Но ты должна понимать, что весь этот Отбор устроен не для того, чтобы выбрать ту, которая понравится лично мне. А ту, что станет достойной наперсницей правителя. Хотя я смею надеяться, что победительница справится с обеими ролями.
Звучало так, будто он оправдывается. И это понравилось мне. Опять же: я сумела посмотреть на Отбор с другой стороны. Ведь если недостойная взойдет на престол Линголонга, это будет не только личный ад для самого дракона, но и непрекращающийся кошмар для подданных. И жителей других миров.
— Все могут короли, все могут короли, — я вспомнила песенку, что слышала еще в детстве. Но исполнила ее отчего-то грустно. — И судьбы всей земли вершат они порой. Но что ни говори, жениться по любви не может ни один, ни один король.
— Звучит почти как гимн Отбора, — согласился дракон.
Мы немного помолчали. А после я задала еще один вопрос, не дававший покоя:
— Но ведь решающее слово все равно будет за тобой, верно? Это ты выбираешь девушку, с которой проведешь остаток жизни. Ты, а не аглиарх, ни другие помощники и даже не твои подданные. Хотя тебе и придется учитывать их мнение. Как же ты собираешься справиться с этой ролью, Всех Устрашающее Величество?
Он вздохнул и, потянувшись всем телом, выдал:
— Буду полагаться на интуицию. Она, знаешь ли, у драконов очень сильна.
Я снова отвернулась, избегая рассматривать его слишком пристально. Хотела было отодвинуться, но это выглядело бы слишком по-детски.
— И что же тебе подсказывает интуиция? Уже определился со списком финалисток?
Это я так спросила, из чистого любопытства. Опять же, не хотелось бы, чтобы огромная сила сосредоточилась в руках какой-нибудь Малисенты. Или драконихи Тинары – той, что с красными глазами и черной душой.
— Следующее испытание мне в этом поможет, — Калбельдед-младший ответил загадкой. И только раззадорил мой интерес. — И, раз уж у нас наметился откровенный разговор, я тоже хочу спросить тебя кое о чем личном. Можно?
— Валяй, — разрешила я, махнув рукой для убедительности.
— Аглиарх Лаберт доложил, что видел в твоем доме белое платье. Именно такое, как носят невесты в вашем мире в день свадьбы.
— Угу…
