Нахмурившись и поджав губы, дракон вытащил из штанов проказницу и перенес поближе к кромке леса. На меня же бросил такой убийственный взгляд, что я едва не прикусила язык. Наверное, от него вновь пострадала драконья гордыня.
А нечего было упрекать меня в том, чего я не делала. И даже не собиралась.
Хотя… Признаюсь, посетила меня коварная мыслишка коснуться его ладонью, чтобы он как следует запомнил ощущения и больше не смел сравнивать с мохнатой гусеницей.
— Возвращаемся! — приказал дракон, моментально обращаясь.
Тон у него был грозный, а глаза горели, как два факела. Обиделся, не иначе. Хотя и сам был виновником произошедшего.
Хорошо хоть, не бросил на берегу и не заставил вновь искать дорогу до замка. Но разговаривать больше не пытался. И только напряженно дышал всю дорогу. А один раз из пасти даже вылетело огненное облако — о такой способности Его Страхолюдия я еще не знала.
Он не разговаривал со мной до самого замка. Ссадил на подоконник и был таков. Спасибо, что не испепелил.
— Ты вернулась?! — радостно бросилась ко мне Колючка. Налетела обниматься с таким рвением, что, несмотря на малый рост, едва не столкнула вниз.
— Я тоже тебя люблю, — призналась я, спрыгивая вместе с ней с подоконника. — Но, пожалуйста, будь осторожнее. Летать я так и не научилась, и даже магии лишена.
— Как все прошло? — глаза ее горели.
— Прекрасно! — ответил за меня Калбельдед-старший. Он восседал на картине с таким самодовольным видом, будто сам только что выбрал невесту. — Ты только посмотри на ее лицо, Колюченька. Щеки красные. Глаза блестят. И… кажется, губы припухли…
— Что за намеки?! — возмутилась я. — Между мной и вашим потомком не произошло ничего такого, о чем вы подумали. Мы всего лишь поругались. Снова. И, кажется, он обиделся.
Разумеется, далее последовали вопросы. Но я не рассказала всей правды — все же Рончик-дракончик не заслужил, чтобы над ним посмеивались. А то, что великий маг не отличил гусеницу от женской ладони. Ну… Бывает, наверное. Вдруг это у драконов чувствительность такая сниженная. Или завышенное самомнение.
Как бы то ни было, мне удалось отделаться и от Колючки и от не менее назойливого Его Суровейшества. Не став даже завтракать, я завалилась спать. И могла, кажется, делать это до следующего утра.
Но к обеду пришлось встать. К тому же вновь сделать прическу и нарядиться. В замок Его Страхолюдия нагрянули папарацци (оказывается, такие есть и в магических мирах). Нас должны были сфотографировать, взять интервью, словом, ославить на все миры — магические и не очень.
В гостиной стало тесно от расфуфыренных невест. От пышных нарядов и украшений рябило в глазах. Девушки выставляли себя напоказ, желая выделиться и привлечь внимание фотографов. Все хотели засветиться, чтобы потом хвастать перед знакомыми, родственниками, и, конечно же, соперницами.
— Вот бы попасть в первый ряд, когда будут делать общий снимок, — размечталась Малика. — Пусть бы мои родичи увидели, как далеко я прошла.
— Они и так это знают, без фото, — успокоила ее я.
— Но ведь это будет настоящее доказательство, — возразила она, кусая от напряжения губы. — Когда меня отчислят с Отбора, у меня не останется ничего на память. А снимок я смогу показывать внукам. Буду всем говорить, что не уступила дракону и вышла замуж за их дедушку Ильдара.
Размечтавшись, она едва не налетела на не вовремя попавшуюся на пути Тинару. Та хотела толкнуть Малику, но я успела первой. И преградила драконихе путь:
— Только попробуй!
— Снова ты?.. — она смерила меня презрительным взглядом. — Снова нарываешься, человечка? Ничему тебя жизни не учит…
Она покачала головой, а я покраснела от злости.
— Да, я наполовину человек и горжусь этим! — объявила строгим тоном. — А то, что ты одного вида с женихом, не дает тебе права обижать остальных невест.
— Это кто это у нас тут решил устроить драку?! — раздался препротивнейший голос аглиарха Лаберта.
— Алиса наполовину Лаерика, — с презрением выплюнула Малисента. И эта оказалась рядом, точно нарочно. — Давно пора вышвырнуть ее вон!
— Это не тебе решать! — рассердилась Малика.
Вовремя объявившийся жених вмешался и не допустил драки. А я была к ней уже морально готова. И пусть не начала бы первой, но терпеть словесные плевки и реально ощутимые толчки в свой адрес не стала.
— Ты можешь хоть что-нибудь не испортить? — обратился ко мне дракон, игнорируя остальных участниц чуть было не случившейся потасовки. — Скажи, тебе доставляет удовольствие портить все, что я так тщательно планирую?
А, то есть он все же планировал контакт на первом же свидании? Что ж, это он напрасно. В отличие от гусениц, я более избирательна и не лезу в штаны к малознакомым парням.
— Вот вы такой большой и умный вроде бы, а не можете разобраться в простейшей ситуации, господин дракон? — я не осталась в долгу. — Мне вовсе не доставляет удовольствия драться за право сфотографироваться с вами. Но терпеть хамок, представляющихся воспитанными дамами, я не стану. Так что будьте добры, оградите меня от этих лицемерок.
Сказав это, я обличительно глянула на драконицу, и ее лицо покрылось алыми пятнами гнева.
— Они здесь! — объявил распорядитель Отбора. — Всем девушкам немедленно рассесться по местам!
В зал вошли тринадцать карликов с огромными чемоданами, коробками и свертками. В них хранился магический реквизит, позволяющий создавать «живые» снимки. На них модели могли двигаться и даже разговаривать — правда, только несколько фраз.
— Для начала мы бы хотели снять девушек со стороны, — сообщил главный карлик с длинной желто-оранжевой бородой. — Забудьте о нашем существовании и ведите себя естественно.
Ага, тоже мне, нашел что ляпнуть. Это как это мы, интересно, должны были ужинать и при этом выглядеть так, чтобы не стыдно было запечатлеться на века? Вот откроешь ты рот, поднесешь к нему вилку, И — щелк! Карлики заснимут тебя именно в этот момент. А ведь они могут специально выбрать самые неудачные кадры.
— Говорят, некоторые семьи приплатили папарацци, чтобы те уделили им больше внимания и снимали только с удачного ракурса, — шепнула Элли. — Но у моих нет столько средств. Ой, как же стыдно опозориться…
— Плевать на них, — отмахнулась я. — Если захотят сделать неудачный кадр, то все равно сделают. Давайте и в самом деле будем вести себя естественно и поужинаем наконец.
— А еще кое-кто должен рассказать нам, как прошло ее свидание с Гарольдом Серым, — добавила Малика и многозначительно поиграла бровями.
Сегодня мы сидели за отдельными столиками. Наш находился в самом углу, обставленный со всех сторон высокими букетами цветов в расписных напольных вазах. Они загораживали нас от пристального внимания фотографов, да и защищали от любопытных ушей. Так что мы могли всласть насплетничаться.
