— Привет, Данилка.
— Мало тебе было того раза в переулке Яр?
— Просто решил понаблюдать, как ты будешь постепенно гнить в тюрьме, — гитарист расплылся в улыбке.
— Я не трогал Дементьеву, — вдруг прошептал Левашов, — лишь припугнул. И отпустил домой.
— Да что ты заливаешь, — Яру захотелось плюнуть в лицо этому ничтожеству.
— Правду говорю. Это на меня повесили, но на самом деле я не насиловал рыжую бестию.
После этих слов внутри Ярослава что-то перевернулось. Будто крошечные кусочки пазла резко встали на свои места, доставляя боль вперемешку с облегчением. Так вот где он видел пылающие огненные локоны строптивой любовницы!
Под размеренное пиканье приборов, вся израненная, лежала лучшая подруга Сони. Яр остался в дверях, напряженно глядя на почти безжизненное хрупкое тело. На лице молодой девушки не было живого места. В голову полезли воспоминания о том, как Левашов избивал его жену. Мужчина еще больше нахмурился. Среди кучи бинтов и трубок едва мелькнули огненно-рыжие локоны.
— Интересный оттенок, — подумалось ему.
Яр подошел ближе. Внезапно его охватило ощущение дежавю и захотелось взять эту незнакомку за руку. Жертва Левашова. Очередная. Не первая, и не последняя. Если его не остановить.
Больше мужчина ничего не слушал. Левашов что-то кричал, но его быстро скрутили и увели обратно. Яр же вышел из здания на воздух, совершенно забыв надеть пальто. Что он натворил! Переспал с девушкой, которую полгода назад жестоко избили и изнасиловали. Использовал ее, как последнее животное. Черт! Однако воспоминания о ее жарких стонах создавали внутри противоречивую картину. Руки помнили прикосновения к нежному телу, к фарфоровой коже. Она его хотела. Отчаянно, до крика, срывающего голосовые связки. Неужели, это из-за… схватившись за голову, Ярослав прислонился к своей машине.
— Лисичка, так это ты… — прошептал, не обращая внимания, что рубашка уже покрылась стремительно тающим тонким слоем снега.
Глава 3
Три месяца спустя
Мягкий удобный диванчик в кабинете психолога позволял Свете Дементьевой откинуться, приняв любимую позу. Напротив, минуя небольшой чайный столик, сидела молодая женщина со светлыми волосами. На ней — деловой костюм в едва заметную серую полоску, тонкие шпильки, нюдовый макияж и светлый маникюр. Внешне — настоящий профессионал и мастер своего дела. С помощью доктора психологических наук Ирины Гайс рыжая уже девять месяцев пыталась вспомнить событие, разорвавшее ткань ее жизни на «до» и «после».
— Может чаю? Нам недавно из Китая привезли потрясающий зеленый чай, — прервала молчание психолог.
Каждый сеанс она начинала с этих слов. Словно мантра, позволяющая настроиться на предстоящую беседу. Но в этот раз Света была в плохом настроении.
— Если только с коньяком, — ехидно улыбнулась, затем слегка поправила красную блузку.
— Света, мы кажется с тобой договаривались, что ты будешь избегать употребления алкоголя. В прошлый раз это закончилось…
— А что толку, буду я пить или нет? — взбесилась рыжая, — ты обещала, что максимум за полгода я верну память! Но я не помню! Вижу кошмары, но не знаю, почему! Они рвут меня на части. Без твоих таблеток я б давно уже…
Вскочив со своего места, Дементьева сверкнула яркими голубыми глазами и схватила сумочку.
— Твой отец настаивает на продолжении терапии, — совершенно спокойно произнесла Ирина, — сколько бы она не заняла времени. Я понимаю, как ты страдаешь. Но…
— Правда?! — рыжую было не остановить, — понимаешь?!
Вулкан под именем Света Дементьева уже дрожал и был готов извергнуть потоки лавы на любого, кто посмеет оказаться поблизости. Но психолог все еще спокойно сидела на своем месте и попивала чай. Ирина знала, что рыжая — натура вспыльчивая, нужно лишь переждать бурю. Честно говоря, она и сама не понимала, почему к ее пациентке все еще не вернулись воспоминания. Терапия значительно усложнялась без ключевого куска информации. Видимо, психика девушки пока не была готова открыть события той страшной ночи. Бросив сумочку, Света снова плюхнулась на диван, понимая, что ни отец, ни эта женщина не оставят ее в покое, пока не вспомнит, что же произошло девять месяцев назад.
— Может, оно и к лучшему? — тихо произнесла девушка, глядя в огромное панорамное окно, за которым текла размеренная столичная жизнь, — ну их, эти воспоминания.
— Принятие тех событий станет ключом к освобождению от страхов, — произнесла психолог, — пока твоя психика их скрывает, кошмары будут продолжаться. Нужно проработать травму.
— Что сказал Яров?
Две недели назад Ирина попросила у Светы, и ее отца разрешение проконсультироваться о ее состоянии с ведущим психологом в этой области профессором Яровым. Они долго беседовали, но пришли к выводу, что нужно лишь ждать. Говорить такое пациенту всегда тяжело, ведь жить в постоянной агонии… такого не пожелаешь никому.
— Он солидарен со мной, — Ирина мастерски обходила острые углы, — нужно продолжать терапию, еще раз попробовать гипноз.
Света лишь устало вздохнула. Остаток сеанса они провели как обычно. Рыжая что-то рассказывала, а Ирина записывала в блокнот, изредка задавая вопросы, чтобы слегка изменить направление течения разговора. После посещения психолога у Дементьевой всегда оставалось чувство опустошенности. Будто ее живот разорвали, извлекли внутренности, изучили, а затем вернули обратно. Возвращаясь домой к родителям, решила срезать через парк. Небольшой, полный зеленых насаждений, сейчас представляющих собой лишь ровные ряды из черных сухих палок и костлявых веток; витиеватая сеть аккуратных дорожек, обрамленных изящными деревянными скамейками рассекала его на несколько зон. Света выбрала наиболее удаленную от входа, где концентрация людей было минимальной.
Кутаясь от прохладного мартовского ветра в зеленое пальто, рыжая присела на ближайшую чистую лавочку, оглядывая прохожих. Все как обычно. Бегающие дети, размеренно гуляющие парочки, вечно спешащая куда-то молодежь. И лишь ее жизнь оказалась поставлена на паузу. Уже долгих девять месяцев. Света не смогла вернуться на старую работу. Ее начальник все понял, ведь напали на нее именно в офисе. Дмитрий Попов, по совместительству муж лучшей подруги Сони даже не уговаривал девушку остаться. Лишь выбил приличное выходное пособие, а еще компенсацию, как пострадавшей на рабочем месте.
Поднявшись, девушка направилась домой. Теперь рыжая жила с отцом и матерью. Поскольку ее кошмары частенько сопровождались паническими атаками, могла навредить себе. По крайней мере так говорила Ирина. Света верила, родители — тоже, так что приняли дочь без вопросов, как и ее рыжего кота Василия. А ту квартиру пока сдавали. Но рыжая планировала вернуться, когда разберется со своими внутренними демонами. Медленно постукивая каблуками по асфальтированной дороге, вдруг вспомнила случайную связь с Яром и свои чувства рядом с ним. Соне Дементьева ничего не рассказала, чтобы не нервировать. Беременность подруги протекала тяжело. Несколько раз были угрозы выкидышей. Так что лишние переживания точно не нужны. А Соня бы переживала. Они с мужем почему-то решили, что Света — их личная боль.
