— Ничего особенного, — Оля отвернулась. — Сказала, что ты ее для бандитов ищешь. Которые сестру убили из-за денег.
— Ничего особенного, — присвистнул Воронов. — И это ты называешь «ничего особенного»? Да за такие речи можно на серьезные неприятности нарваться. Не вздумай никому ничего трепать, тем более, что это неправда. Я ее ищу, чтобы она показания дала. Фоторобот убийц сестры составить, а она бегает от меня.
— Сашка сказала, что те бандиты к тебе приехали, как будто за ней, — с недоверием посмотрела на него девушка.
— Я их первый раз видел, и отдавать ее им не собирался. Наоборот, помочь хотел, — он вернул Ольге серьезный взгляд. Здесь-то он точно не лукавил. Тут его совесть чиста.
Пассажирка как-то неопределенно кивнула и отвернулась, так и не дав понять, поверила или нет. Впрочем, Воронову было без разницы. На данном этапе для него главное — найти беглянку и вручить девицу заказчику, хотя сердце невольно ёкало при мысли о том, что с ней будет дальше. Зачем она им? Как с ее помощью можно вытянуть деньги из банка? Или просто хотят убрать ее как свидетеля? А он тогда, выходит, соучастник планируемого убийства невинной девушки? Черт, стремно-то как все получается!
На машине Воронова они добрались до кафе намного быстрее, чем улизнувшая из квартиры из-под самого его носа Александра. Пока, сидя в машине, ждали ее появления, опер даже успел занервничать. А ну как лучшая ее подружайка его обманула? Но Ольга вела себя тихо, не дергалась, никуда не просилась. Только спросила у него тихо, виновато:
— Ты, правда, ей ничего плохого не сделаешь?
— Не сделаю, — пообещал тот, озабоченно осматривая окрестности и нервно постукивая по рулю.
Он припарковался напротив входа в кафе, и крыльцо с массивными дверями были перед ним как на ладони. Улица без помех просматривалась с обеих сторон. Когда наконец в отдалении появился знакомый силуэт, Воронов напрягся, подался всем корпусом вперед, замер в ожидании. Лишь бы она не почуяла подвоха и не сбежала снова. Девушка шла, низко опустив голову, глядя себе под ноги, скрывая лицо за развевающимися на осеннем ветру волосами.
Когда Сашка миновала машину и начала подниматься на крыльцо, опер выскочил из салона автомобиля, в несколько прыжков пересек проезжую часть и прежде, чем та успела потянуть на себя тяжелую дверь, возник за ее спиной. Уловив резко всколыхнувшееся отражение в стеклянных вставках на двери, девушка вздрогнула и порывисто развернулась к нему. Попыталась сделать движение в сторону ступенек, но тут же оказалась в кольце сильных рук.
— А, ну, тихо! — приказал парень, больно сдавливая предплечье. — Пойдем, — потянул ее на себя, но та стояла как вкопанная.
— Я сейчас заору, — предупредила с отчаянием в голосе, упираясь ногами, схватившись руками за железную ручку двери.
Неожиданно на помощь Воронову пришла Ольга.
— Саш, он тебе помочь хочет.
Появившись у ступенек, она сразу же переключила внимание беглянки на себя, чем не преминул воспользоваться опер. Оттеснив девушку от двери, он отцепил ее ослабевшие пальцы от ручки и направил ее в сторону подруги.
— Спускайся, — чуть подтолкнул в спину растерявшуюся и замершую на верхней ступеньке девушку, удивленно переводящую взгляд с подруги на него. — Не бойся, — произнес негромко и уверенно, стараясь расположить ее к себе. — Пойдем.
Успокоенная присутствием подруги Саша подчинилась, дала спустить себя с лестницы, но внезапно взбрыкнула. Рванулась из рук мента, отскочила от него, спряталась за спину Ольги.
— Что тебе от меня нужно?! — вздернув подбородок, выпалила с возмущением. — Я же отдала конверт! — самообладание грозило покинуть ее, рухнуть под натиском пробиравшихся к глазам слез. Она устала, измучилась от неизвестности и страха, от неопределенности и смутных, неясных планов на будущее. Замерзла, выскочив из квартиры после звонка неизвестной женщины прямиком из душа, с мокрой головой, влажным телом. Поверила сразу на слово, только услышав, что подруга уже на подходе к дому с полицейским.
— Я… хочу… помочь, — медленно, отчетливо чеканя каждое слово, произнес Воронов. Не стал, правда, уточнять, кому… — Давайте сядем в машину, я все объясню, — сделал рукой приглашающий жест в сторону припаркованных в ряд авто.
Девчонки, переглянувшись, робкими шагами двинулись к машине.
Для себя Воронов решил, что пока ему четко и внятно не скажут, какая судьба уготована девчонке, он ее никому не отдаст. Что-нибудь придумает, чтобы выкрутиться из щекотливой ситуации, отмазаться перед начальником. Но напрасно гробить человека не даст!
После непродолжительной беседы с девушками, Ольгу пришлось отпустить, а Сашу опер завез к себе домой, под ключ. Не успел выйти из подъезда, как телефон разлился трелью — звонил один из вчерашних «быков» за «отчетом». Надо же, закон подлости прямо!
— Не нашел еще. Ищу, — соврал Саша, не моргнув глазом. — Найду, что с ней будет? Зачем она вам? Деньги же у вас?
— Во-первых, деньги не у нас, а в банке, а во-вторых, это не твое дело, — незамедлительно последовал грубый ответ. — Тебе платят за результат, а не за вопросы. Так что поторопись, — и трубку бросили.
Воронов c трудом унял закипевшую злость. То, что его воспринимали лишь как мальчика на побегушках, бесило жутко. Он и не сразу понял, что телефон в руке снова разрывается незатейливой мелодией.
— Да! — произнес в трубку чуть громче, чем следовало, даже не глянув на имя звонившего.
— Сань, — услышал приглушенный голос опера Юры, давно уже работавшего в команде Шведова по его «спецзаданиям», в котором сквозили взволнованные ноты. — Леху нашего подстрелили. Шведов велел всем быть.
Вот так вот — минус один из их команды…
Когда Воронов доехал до отдела, туда добралась последняя новость — Леха скончался по дороге в больницу, не приходя в сознание. Мрачный начальник, уже получивший нагоняй от вышестоящего руководства, быстро провел летучку с оперсоставом и, не вдаваясь в подробности, приказал трем особо приближенным к нему сотрудникам задержаться после смены. Коротко взглянув на Сашу, обронил:
— Ты тоже задержись.
— Наказывать будете, — усмехнулся один из незадействованных в вечерней операции оперов, покидая кабинет и проходя мимо Воронова. — Удачи, — ободряюще похлопал того по плечу.
— Покажи ему все, — кивнул на Сашу Шведов, обращаясь к Юрию. — Объясни.
Воронов уже и сам примерно догадался, в чем будет заключаться вечерний променад. Его догадки подтвердились после того, как Юра вручил ему «левый ствол» и кратко ввел в курс дела.
Совладелец одного из многочисленных увеселительных заведений на территории их отдела разошелся со своим партнером во взглядах на сотрудничество с местными ментами, посчитав, что «обнаглевшие», по его мнению, стражи порядка хотят слишком многого, о чем необходимо уведомить компетентные органы. Озаботился и сбором доказательств — во время очередной передачи «благодарности в дензнаках» Леха, не без оснований не доверяющий этому товарищу, заметил, что вся процедура записывалась на видео, что и вызвало вспышку гнева. Слово за слово, мужики сцепились, в ход пошли вытащенные для устрашения из кобуры пистолеты. Кто выстрелил первым, было непонятно, но факт налицо — ряды Шведовских доверенных людей поредели, и кто-то за это должен был ответить.
