– Почему ты раньше молчал?! – Виола со злостью сжала кулак.
– Это мои проблемы! О которых не хочется говорить! Наш народ уже много лет живёт в покое и процветании, не зная ни голода, ни войн. Зачем нарушать заведëнный порядок? Что если это навлечëт на всех неисчислимые беды?! Я не боюсь смерти. Просто хочу умереть не в постели, а в бою. Больше мне ничего не нужно.
– Мэйо, ты – полный кретин!
– Благодарю за понимание и поддержку, сестрица.
– Тебя пытались убить. Убить! А ты делаешь вид, будто ничего не произошло!
– Не смейся над моей дружбой с Нереусом, – тихо сказал поморец. – Он спас мне жизнь. И если потребуется, спасëт снова. Я никому не верю, кроме вас двоих.
– Когда он успел?
– Да так… Неудачно искупались. Нереус вытянул меня на берег.
– Я поняла! – закричала Виола. – Я всё поняла!
– Что именно?
– Он! – девушка указала пальцем на раба. – Спас тебе жизнь. Поэтому ему открылось сокровенное! Если ты, Мэйо, прольëшь кровь человека, случится… Случится что-то страшное!
– Полагаешь?
– Ты должен уехать подальше из Поморья, – продолжила Виола. – Где местные жрецы не смогут дотянуться до тебя. В столицу. В Рон-Руан. Там окончить службу и остаться сановником, возиться с документами, заседать на собраниях. Ты сможешь жить спокойно, не обагрив руки кровью. Всё будет в порядке! Верь мне!
– Какой из меня заседатель?
– Господин, – осмелился подать голос Нереус. – Прислушайтесь к словам сестры.
– В столице будут драки, дуэли… Вы хотите, чтобы я прослыл мямлей и трусом?!
– Сделай это ради меня, – напористо сказала Виола. – Дай слово, Мэйо.
– Хорошо.
– Дай слово!
– Даю слово.
Избежать наказания не получилось. Виола потребовала возмещения за опороченную служанку и Мэйо пришлось согласиться на выдвинутые сестрой условия.
С полудня и до заката Нереус переходил в полное распоряжение молодой госпожи.
– Мне жаль, – сказал нобиль, прощаясь с рабом. – Прими эту муку стойко, как тебя учили.
Сердито глянув на сестру, он добавил:
– Желаю хорошо повеселиться.
– И ты не скучай, братик! – ехидно ответила Виола.
Ровно в полдень отмытый, перекусивший и переодетый в чистое геллиец подошёл ко входу на женскую половину дома.
Невольника встретили четыре юные, хихикающие служанки. Девчонки со смехом и шутками потащили его через несколько богато украшенных комнат.
Островитянин понадеялся, что всё обойдётся какой-нибудь игрой или плясками, но не тут-то было.
Его завели в полутëмное помещение с завешенными окнами…
На полках, столах и накрытых тканью постаментах лежали всевозможные олисбы.
У Нереуса округлились глаза от такого разнообразия форм, цветов и размеров искусственных фаллосов.
Баубоны были длинные и короткие, гладкие и шершавые, тонкие и шириной с кулак, прямые и витые, как бараньи рога, с рукоятками и без… Из кости, дерева, камня и металла… Белее мрамора и чернее эбонита, медные, бронзовые, золоченые…
Геллиец сглотнул и покраснел так густо, как никогда прежде. Ему хотелось закрыть глаза ладонями и поскорее сбежать из этого жуткого царства женского разврата.
– Раздевайся! Приказ госпожи! – наперебой застрекотали рабыни. – Начнëм примерку!
Нереус очень медленно снял тунику, оставшись в сандалиях и набедренной повязке.
Мысли крутились разные, но в основном – тревожные.
О какой примерке идëт речь?
Можно ли отказаться?
Ему на плечи набросили зелёную полупрозрачную паллу, обернули вокруг талии, скрепив край с помощью короткой цепочки.
– Вытяни руки! – рассмеялись девчонки.
Геллиец послушно исполнил их требование. Красотки сновали вокруг него, как яркие рыбки.
От запаха духов и благовоний начала кружиться голова.
Рабыни повесили на его запястья тонкие, звенящие браслеты, украсили шею ожерельем из полудрагоценных камней.
– Такая красавица! – восхитились невольницы, поглаживая островитянина. – Госпожа будет в восторге.
Лихтиец счёл комплимент сомнительным, но прикосновения множества женских пальчиков были приятными и возбуждающими.
Разгорячëнная кровь прилила к паху.
Сгорая от стыда, раб подумал, что болтливые шалуньи вот-вот заметят, как единственный в этой комнате настоящий член взвился в полной готовности к действию.
Расслабиться не получалось.
Молодое тело, уже познавшее всю прелесть соитий, решительно отказывалось от навязанных оков воздержания.
К счастью, девчонки сосредоточили своё внимание на голове невольника, временно оставив его торс и живот в покое.
– А что с твоими волосами, бедняжка?
– Надо это поправить!
– Пусть останется блондинкой! И кудряшек побольше!
Нереус стиснул зубы, увидев торжественно извлечëнный из сундука парик, и понял, что долгий путь унижения придётся пройти до конца.
– Миленькая девочка! – рабыни аккуратно расправили завитые пряди, заструившиеся по широким плечам парня. – Дивная нимфа!
У геллийца нервно дёрнулся кадык.
Нимфа?!
Он предпочёл бы висеть на перекладине под пляшущим кнутом, чем такое надругательство над своей мужской природой.
Только никого не заботило мнение бесправного раба.
– Ты должна благоухать! Сладко-сладко! Как любимые розы госпожи!
Облитый благовониями с головы до пят островитянин с тоской размышлял, что до заката ещё очень-очень далеко…
– Теперь займëмся ногтями! Ой, ты совсем за ними не ухаживаешь! Нужно помассировать пальчики, смазать маслом и покрасить…
"Нет! – крикнул про себя Нереус, догадавшись, что выкрашенными в зелёный ногтями дело не ограничится. – Оставьте меня уже! Я – не кукла!"
– Лицо! Обветренное! Ужасный загар! Начнём с питательной маски! Садись! Закрой глаза! Нужны белила!
Островитянин терпел. Терпел настырные девичьи пальцы, щекочущие кожу кисточки, медные трубочки для выдавливания прыщей…
– Выделим глаза! Гуще! Не жалейте сурьмы! Рисуйте к вискам. Побольше теней на левое веко. Распуши ресницы. Где помада? Другая, в той меньше воска.
Довольные своей работой девушки восторженно захлопали в ладоши.
Нереус пытался свыкнуться с необычными ощущениями…
К чему вела эта долгая прелюдия?
