– Стараюсь. Что на счëт обеда?
– Ах, да. Прости! Мы отвлеклись…
Когда нобили скрылись за углом, Нереус прижался спиной к холодной каменной стене и шумно выдохнул.
– Не повезло тебе, – встав на пороге кабинета, сказал Космо.
– С чего вдруг?
– У Ливия катался бы, что сыр в масле.
Геллиец показал ему золотой браслет:
– Мне и так неплохо живётся.
– Я – Космо.
– Нереус.
– Правда что ли пират?
– Ага.
– Занятно. А при мальчишке кто?
– Меченосец.
– Я – музыкант. Подарок в честь помолвки. Расскажешь ваши правила?
– У нас в семье одно правило – после заката не суйся к господину в спальню.
– Запомню.
– И мой совет: не доводи его до гнева. Никогда.
– На вид – дохляк, а нрав крутой?
– Убийственный.
– Понял, – усмехнулся Космо. – Выпить хочешь?
– Не откажусь.
– Тогда пошли. Как тебя там, пират?
– Нереус.
Глава двадцать вторая
Домашний обед был прелюдией к масштабному вечернему торжеству – приëму в честь помолвки.
Виола готовилась несколько часов. Рабыни порхали вокруг неë с украшениями и косметикой.
Все понимали: молодая госпожа должна блистать, затмив своей красотой приглашëнных силладских аристократок.
Виола нервничала, в сердцах швырнула зеркало в стену.
Пояс из белой шерсти, которым стянули длинную тунику невесты, зрительно увеличил её талию.
Виоле казалось, что она выглядит толстой. Скрыть это не помогала даже яркая накидка-палла. Еë край обмотали чуть ниже девичьей груди.
– Ужасно! – выкрикнула дочь Макрина. – Отвратительно! Надо всë переделать.
– Венок тоже? – спросила Йина, раскладывая цветы для причëски госпожи.
– Да!
– Ваш брат прислал письмо.
– Это подождëт!
Йина опасливо покосилась на хозяйку:
– Господин Мэйо будет в фиолетовой тунике. Он не пожелал надеть тогу.
– Почему? – возмутилась Виола. – Он мне обещал одеться в соответствии с традициями!
– Нереус передал его ответ: "В соответствии с традициями я должен носить шлем из кораллов и доспехи из чешуи…"
– Вот осëл! – вспылила Виола. – Пусть только попробует испортить мне вечер своими вульгарными выходками.
– Господин Ливий прислал вам нового раба по имени Космо.
– Это тоже подождëт! Я хочу другое платье!
– Какое? – уточнила рабыня.
– Не знаю!
Виола закрыла лицо руками.
Две невольницы тотчас упали на колени:
– Макияж! Хозяйка!
– Проклятье! Я забыла! – девушка отряхнула ладони. – Переделайте! Быстрее!
– Осталось мало времени, госпожа, – напомнила Йина. – Нужно успеть заплести и уложить волосы.
– Мэйо сказал, что мужчинам плевать на наши причëски, – Виола подкрутила пальцем длинный локон. – Им интересны только четыре холма: два грудных и два подпоясничных. На них они готовы пастись бесконечно, словно голодный скот.
– Можно намотать побольше ткани…
– Намотайте! Сделайте хоть что-нибудь!
В доме Ливия собрался весь цвет городского общества: явились и друзья, и недоброжелатели.
Самых красивых рабов отправили развлекать гостей. Кто-то разносил еду и напитки, другие – услаждали взоры и слух.
Космо, сев на мраморную ступеньку, неторопливо перебирал струны кифары. Таинственная мелодия то завораживала, то звала в пляс.
Йина потянула танцевать слегка захмелевшего Нереуса.
Раб тревожно оглянулся и понял, что хозяин в нëм не нуждается.
Мэйо отирался вокруг одетой в красное роскошной вдовы, как пройдоха-лис возле курятника.
– Где госпожа Виола? – шëпотом спросил геллиец, обхватывая талию партнëрши.
– Скоро спуститься к гостям. Она захотела помолиться в одиночестве, – ответила Йина.
Оказавшиеся поблизости нобили с интересом поглядывали на их дорогую одежду и украшения, слишком роскошные для невольников из провинции.
Широкий золотой браслет на руке Нереуса и колье с рубинами на шее Йины стоили дороже, чем наряды и драгоценности многих явившихся на праздник благородных силладцев.
Ливий в окружении отцов города обсуждал политику и новые налоги. Пожилые мужчины жарко спорили, не выходя при этом за рамки приличий.
Не любившая шумных пирушек Канна устроилась в углу с книгой. Девушка-рабыня держала над ней лампаду и переворачивала страницы, когда юная госпожа слегка наклоняла голову вперёд.
Долгожданное появление Виолы было встречено с теплотой и радостью, но гораздо спокойнее, чем предполагала девушка – без бурных восторгов и всеобщего ликования.
Жених поднялся с триклинии, чтобы произнести тост.
Виола приняла в дар золотое кольцо, подтвердив своë согласие на помолвку.
Теперь ей предстояло знакомиться с гостями, много улыбаться и поддерживать светские беседы.
Слушать дебаты Ливия, невесте быстро наскучило.
Виола переместилась в кружок местных красоток, обсуждавших новые фасоны и ткани, что будут в моде осенью.
Эта беседа вызвала ещё меньше интереса.
Виола с лëгкой завистью поглядела на искренне веселящихся рабов.
Йина прильнула к длинноволосому кифарщику Космо. Геллиец Нереус кружился в танце с двумя юными афарками.
Цепкий взгляд Виолы без труда обнаружил Мэйо. Его лиловая туника выделялась среди прочих нарядных цветов. И конечно же, рядом возмутительно маячила красная палла Като.
Не удержавшись, Виола шагнула ближе к ним, чтобы подслушать чужой разговор.
– … а я говорю ему: "О, боги! Только не сирень! Сирень в волосах уже давно никто не носит!" – страстно вещала вдова. – И представляешь, он купил мне… Сирень! Вот, понюхай сам…
Блондинка вынула из прически длинную прядь, и Мэйо, бережно взяв еë на ладонь, жадно втянул носом цветочный аромат.
– Сирень! – согласился молодой нобиль, почти касаясь губами обнажённого плеча собеседницы.
– Так неловко получилось! – рассмеялась Като. – Я вся пропахла сиренью. Даже… О, мне стыдно про это говорить… Ложбинка… Между грудей.
