И кифарщик не выдержал: улучив момент признался девушке, скрепив клятву долгим поцелуем.
Они начали встречаться тайком, соблюдая осторожность. В большой семье было сложно сохранить подобный секрет.
Любопытные служанки охотно судачили обо всём и, конечно, заметили перемены в поведении Йины, озорной блеск еë счастливых глаз.
Космо думал упрочить дружбу с Нереусом. О его сильном влиянии на молодого господина Мэйо болтали все, кому не лень.
Музыкант слышал от привратника невероятную историю про то, что нобиль из Таркса и невольник-геллиец улизнули вместе гулять по ночному городу, а вернулись только под утро – пьяные и хохочущие, как сумасшедшие.
Не менее странным казалось, что господин Мэйо всегда замечал присутствие и отсутствие своего раба.
Нереус был для него чем-то большим, нежели безликой тенью, по которой взгляд скользит, словно по пустому месту.
Космо надеялся через дружбу с меченосцем добиться покровительства богатого нобиля.
Йина прокралась вдоль стены и бросилась в объятья кифарщика.
Они целовались взахлёб, нетерпеливо и жадно.
– У нас мало времени, – прошептала девушка.
Парень схватил еë за бëдра, поднимая длинный подол платья:
– Мы быстро…
Они спрятались в укромной нише, за тонкими занавесями.
Космо прижал Йину к стене.
Девушка выгнула спину, разрешая музыканту более не сдерживаться – испить до дна чашу любовных наслаждений.
Слишком быстро.
Без возможности толком насладиться друг другом…
– Прости. Мне пора, – Йина одëрнула юбку и бегом кинулась к лестнице.
Запустив пальцы в мокрые волосы, Космо упëрся плечом в стену.
Он хотел быть с ней подольше…
Без суеты.
Без страха быть обнаруженными.
На кровати, а не в крошечном закутке…
Парень впился зубами в крепко сжатый кулак, чтобы заглушить крик полный бессильной злобы.
Раб должен безропотно покориться судьбе.
У раба нет ни прав, ни собственности, ни чувств.
Такова воля Богов.
Госпожа Канна вошла в комнату и сердито швырнула на стол веер.
За ней, мягко ступая, проследовала госпожа Като.
– Я отказываюсь идти на свадьбу, – заявила юная аристократка. – Восьмиглазый бог никогда не одобрит этот союз.
– Канна, послушай, – вкрадчиво мурлыкнула блондинка. – Твой дядя испытывает серьëзные финансовые затруднения…
– Потому что спустил все деньги на этих дурацких ночных боях! Восьмиглазый бог запрещает стравливать людей, рабов и зверей ради глупой потехи!
– Тише, дорогая, не злись. Я привезла из столицы настоящего гладиатора. Он – лев арены, и сокрушит любого соперника. С ним твой дядя быстро поправит дела. Никто не узнает про его долги.
– А если твой гладиатор проиграет? Вы с дядей не думали об этом? Приданного Виолы не хватит, чтобы расплатиться со всеми кредиторами!
– Он достойно выступил в Рон-Руане и здесь покажет себя с наилучшей стороны. В Силладе нет бойцов такого высокого уровня.
– Нельзя класть все яйца в одну корзину.
– Теперь это единственный способ хоть как-то выйти из весьма скверной ситуации.
Девушка надула щеки:
– Я всë равно не желаю посещать дядину свадьбу. И ничто меня не переубедит!
Канна потянула за цепочку на шее. Из декольте появился кулон в форме паука с жемчужными глазами:
– Даже это?
– Откуда?! – ахнула девушка. – Жрец обещал его мне!
– Возьми. Но с одним условием. Быть паинькой на свадьбе. Дальше можешь поступать в соответствии с постулатами своего Бога.
– Невероятно! Как ты сумела его раздобыть?!
– Поручила это дело Мэйо. Не знаю, что он предпринял и как убедил жреца, но справился легко и быстро.
– Его бы не пустили в храм…
– Сын Макрина умëн и хитëр. Лучше водить с ним дружбу, чем заиметь такого врага. К тому же он держит при себе геллийского пирата, который ловко прикидывается недотëпой. У этого раба волчья натура. Он и в самом деле опасен.
– Опасен?
– Ливий хотел купить его у Мэйо и отправить в яму, но, к счастью, сделка не состоялась, – вздохнула Като. – Крайне редко встречаются рабы, безгранично преданные своему господину. Боюсь, что геллиец сбежал бы и рассказал Мэйо про незаконные бои. Затем весть дошла бы до сара Макрина… О последствиях и подумать страшно.
– Восьмиглазый говорит, что правда всегда вылезает наружу, как гной из грязной раны.
– Дорогая моя, нам осталось перетерпеть два дня. После свадьбы Мэйо уедет в Таркс, потом в столицу. Виола посвятит себя домашним хлопотам. У твоего дяди всë наладится и я смогу спокойно отбыть в Рон-Руан. Ты же… выбрала свой путь – путь служения.
Канна погладила кулон:
– Я желаю дяде добра.
– Я тоже. Надеюсь, с молодой женой он позабудет о своей пагубной страсти к боям. Не порти ему свадьбу.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Благодарю за подарок.
– Пусть он принесëт удачу.
Космо с трудом дождался, когда аристократки уйдут. Его мышцы затекли, а в уме созрел коварный план.
Музыкант решил поделиться услышанным с господином Мэйо.
Для этого нужно было разыскать Нереуса, который обладал привилегией заходить к нобилю без приглашения.
Меченосец отжимался на кулаках в крытой галерее.
Космо присел рядом с ним:
– У меня есть ценные сведения. Хочу их продать твоему хозяину.
– Спятил? Знаешь, куда он тебя пошлëт с таким предложением?
– Это очень ценные сведения.
– Что ты надеешься получить взамен?
– Пусть господин Мэйо выкупит меня и рабыню Йину для личных нужд. Мы поедем с ним в Таркс, подальше отсюда.
Нереус коротко усмехнулся:
– Точно спятил.
– Я люблю её. И это взаимно.
– Думаешь, Мэйо разрешит вам пожениться?
– Хозяйка не отпустит от себя Йину. Единственный, кто может повлиять на неё – твой господин. Я должен попытаться. Даже ценой своей жизни.
– Убивать он тебя точно не будет. В худшем случае наорëт и запустит чем-нибудь тяжёлым.
– Ты знаешь, как говорить с ним. Помоги.
– Ладно, – скрепя сердце ответил геллиец. – Идëм.
