Мои волосы сжали в кулак одной рукой, вынуждая меня вжаться в чужое тело, пропахшее ненавистным парфюмом, смешанным с его личным запахом, отдающим сырой землёй.
─ Конечно, не упустите — Вы же так долго этого ждали, ─ не удержалась я от усмешки, и меня резко отпустили, оттолкнув к столу.
Этот срыв дался ему непросто. Я внимательнее пригляделась к Эдварду, отметив, как воспалены его глаза — в темноте подвала этого не было так заметно, но сейчас они выглядели, как у человека, который либо долго не спал, либо находился под воздействием веществ. И второе совсем не внушало мне надежд.
─ Выпей — мне незачем опаивать тебя чем-то перед такой бойней, ─ предложил он, кивая на бутылку вина, сжимая пальцами стул.
─ Спасибо, но я хочу оставить свой разум незамутнённым.
Я не рискнула бы доверять ему, даже если бы нам пришлось выживать бок о бок против толпы мертвецов.
─ Как всегда упёртая, ─ хмыкнул он, наливая себе полный бока и его же залпом опрокинув. ─ Это мне в тебе и нравилось, Наяра. Ты вызываешь желание охотиться, пробуждаешь мужские инстинкты.
Всегда ненавидела мужиков, считающих, будто это женщина была виновата в их похоти. Неважно, как ты выглядишь, как одеваешься… да даже если просто идёшь выносить мусор в своём домашнем тряпье и с немытой гулькой на голове — ты всегда будешь виновата, что соблазнила их одним своим присутствием и десятикратным «нет».
─ И когда же Вы решили, что я могу стать Вашей собственностью?
Нельзя было злить животное, и я это поняла по бешеному взгляду, который он в меня вонзил, однако Эдвард сдержался.
─ Мне каждый раз приходилось унижаться, чтобы уговорить твоего отца отдать тебя мне, но он не сдавался. Его разум всё ещё был силён, несмотря на мои манипуляции, и должен сказать, это поражает, ведь он до последнего о тебе переживал. Я даже не мог тебя похитить — твоя защита была действительно впечатляющей… Так что ты должна быть благодарна своему старику! Возможно, ему и удалось бы тебя спрятать, да только откуда он мог знать, что в полиции есть наши люди?
И меня вдруг осенило… Папа знал, что я встречалась с инспектором — потому меня ни разу и не поймала охрана, не остановила. Он думал, что у меня получится найти помощь, но понятия не имел, что я сама пришла к ним в руки. А тот ужин, когда объявил о том, что хочет выдать меня замуж? Было ли это лишь спектаклем? Я ещё никогда не чувствовала себя такой опустошённой…
─ Зачем вам надо было, чтобы меня похитил Палач? ─ Я до последнего не хотела произносить это имя, чтобы совсем не расклеиться, но видно без него не могло обойтись.
─ Потому что одним из последних условий завершения ритуала является смерть одного Высшего. Мужчины, который связан с одной из «невест», ─ с садисткой улыбкой ответили мне, наблюдая за выражением моего лица добавил он, но я надеялась, что никак себя не выдала. ─ И знаешь, цветочек на твоём плече намекает, что он уже мчится сюда явно не за твоей светловолосой подружкой.
Я так ушла в себя от переживания и попыток понять, как им удалось всё это провернуть, что не отследила его движение. Эдвард оказался рядом в считанные секунды и прижал меня к столу.
─ Как он имел тебя, а? Брал силой или ты сама раздвинула ноги? ─ втиснувшись коленом между моих ног, допытывался он, а меня опять затошнило.
Попытавшись вырваться, я сделала себе лишь хуже, и мне достался ощутимый болезненный удар, рассчитанный, чтобы на время заставить девушку превратиться в беспомощное тело. У меня в глазах закружился хоровод из ярких искр, а голова закружилась, и этого Эдварду хватило. Он толкнул меня в сторону дивана, стоящего тут же, рядом, а сам навалился сверху, задирая на мне платье и ощупывая, как кусок мяса, до которого наконец- то дорвался.
─ Знаешь, я лично отправил твою мамашу на тот свет, ─ хвастался он, пройдясь языком по шее. ─ Она тоже слишком много о себе думала… Вечно крутилась передо мной, отказывала, хотя я обещал ей всё! Но твой отец её будто приворожил к себе!
Чужие пальцы больно сжали бедро, пока другой рукой меня лапали за грудь, и я думала, что мои внутренние органы расплющатся под весом этого монстра. Он приподнялся, дав мне вздохнуть, наградил парой пощёчин, радуясь, что я всё чувствую, а вот меня порадовало, что ко мне вместе с ненужной сейчас чувствительностью начала возвращаться осознанность.
─ Вы… пожалеете.
В ответ на мой лепет он расхохотался, и я тоже улыбнулась разбитыми губами, пока внутри меня зрела и скручивались чёрные водовороты.
─ Это мне жаль, что для нас с тобой всё так быстро закончиться, ─ покачал головой Эдвард, склоняясь ко мне для самого отвратительного на свете поцелуя, а я просто молилась. Молилась всем, кого могла вспомнить, ощущая, как что-то во мне всё нарастает и нарастает, грозясь вырваться наружу в любой момент. ─ Будь послушной девочкой и, возможно, я буду нежным.
Нет, нет, нет… Пожалуйста, пусть всё это будет просто страшным сном!
Его губы, пахнущие вином, и зловонное дыхание почти коснулось моих губ, и я зажмурилась, чтобы этого не видеть, пульс зачастил где-то в горле, но со мной ничего так и не произошло. Раздалось кряхтение, словно мужчина надо мной подавился воздухом, и когда я распахнула веки мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы просто не завопить от первобытного ужаса, охватившего меня с ног до головы.
Сначала с застывшего Эдварда начала слезать кожа, оголяя неправдоподобно яркие жгуты мышц и неестественно выпученные глазные яблоки, а потом стали обнажаться и кости, стремительно превращаясь в труху, оседающую прямо на мою кожу. И всё закончилось в считанные секунды. Я подавила желание закричать, зажала рот обеими ладонями, и слезла соскользнула с дивана на пол, едва сумев встать на дрожащие ноги.
Задерживаться здесь не имело смысла. Стряхнув с себя эту труху, я рванула обратно, летя вниз по лестнице, и едва оказалась в подвале, готова была вопить от разочарования. Ни девчонок, ни Лианы здесь уже не было, и я побежала в сторону другого выхода, который охранялся двумя здоровыми охранниками, встретившими меня ухмылками. Им не удалось меня остановить. Моя сила, будто осознав, что ей ничто не препятствует, устремилась дальше, будто точно зная, кого испепелить следующим.
Они не могли далеко уйти, и вскоре, преодолев парочку никем не охраняемых построек, я заметила впереди кавалькаду из белых развевающихся нарядов. Лиана будто робот вела девушек, скованных тяжёлой цепью, и я поняла, что её тоже чем-то опоили, но в тот момент её судьба была мне безразлична. Злость и боль за чужие жизни, что вновь собирались отобрать, застилала глаза, и там, где я шла, оставался след из выжженной травы. Я сама стала убийцей.
─ На твоём месте я бы остановился, Наяра, ─ вдруг прозвучало так громко, будто через рупор, и я подняла взгляд, обнаружив на одной из верхних террас господина Эрна. ─ Ты же не хочешь, чтобы твой папочка потерял голову?
