– Поделишься ножами? – крикнула наемнице, уверенная, что у нее при себе не только арбалет.
– Нет!
– Ты одна собралась держать оборону?
– Да!
Ну и упрямица… Пошарив среди ящиков, нашла какой-то металлический обломок – то ли бывшая кочерга, то ли еще какая-то утварь. Но лучше, чем ничего.
Дара снова стрельнула, ранила кого-то. А волки ломились в двери, скреблись в стены.
Получится ли простоять до рассвета? Да и превратятся ли наши противники в людей с первыми лучами солнца? Сущность вервольфов весьма загадочна – Грир однажды от одного только моего стона обернулся волком… Где он интересно? Но помощи от безумного герцога ждать не стоит. Точнее стоит, но не нам с Дарой. Я представила, как огромная черная туша с размаху бросается на мельницу и разносит ее в щепки, а потом в два клацанья челюстей дарит паре беспокойных женщин вечный покой.
Поднялась к Даре, посмотрела на ее сосредоточенный профиль. Она целилась в особенно ретивого волка, который начал делать подкоп.
– Мы в заднице, – сказала наемница, выпуская из арбалета болт.
– В глубокой, – ответила ей с тяжелым вздохом.
– Есть план?
– А «не сдохнуть» – это план?
– Да, очень неплохой. Всегда мне помогал. Жалко только, что стрелы заканчиваются, – посетовала девушка.
– Что ж, тогда трудно будет следовать плану.
Дара хмыкнула и обернулась на меня.
– А я говорила, что надо было валить! – проговорила она задорно. Помирать так с музыкой – это про нее.
– Поздравляю, ты была права.
– Если выживем, пообещай, что сбежим.
– Дара…
– Касия!
– Что?
– Меня так зовут.
Неожиданная откровенность. Кажется, она всерьез готовится к смерти, раз раскрыла свое настоящее имя.
– Хорошо. Касия, послушай, я не смогу все так бросить.
– Тебя ничему жизнь не учит, да? – девушка стрельнула в крупного зверя, атаковавшего дверь. Тот отступил, но ранение – болт прошил шкуру в районе лопатки – явно не смертельное. – Я же вижу, что ты стала совсем идиоткой с этим герцогом.
– Ты права, но…
– Да никаких но, родная. Тебе нравится с ним трахаться, а это значит, что и влюбиться недалеко.
– А вот тут ты ошибаешься, – ответила, стиснув зубы. – Мне плевать на Грира. Ты же говорила, что он больной на голову.
– А ты говорила, что и сама не многим лучше.
Дара очень метко швырнула нож, он вонзился в глаз оборотня, тот упал и, дернув пару раз лапами, выпрямился в струну. Если выберемся, то такое количество трупов трудно будет объяснить, если свет солнца вернет им людской облик.
– Я не могу ничего обещать, прости.
– А и ладно, – с деланым равнодушием ответила наемница. – Делай что хочешь, мне все надоело.
– Жалко, что прямо с этого момента нельзя все бросить, да?
– Аха… – и снова безукоризненно точно острие ножа воткнулось в раскрытую волчью пасть. Моя смертоносная девочка!
– Дар… Касия, спасибо, что пришла за мной, хотя делать этого не стоило.
– Пожалуйста. Но учти, – она ухмыльнулась, – я увольняюсь. Сегодня последний раз, когда я тебе помогаю.
Внизу раздался грохот, и сердце упало куда-то в район пяток. Все внутри похолодело: они смогли прорваться. Наемница громко выругалась и развернулась к лестнице. По ней один за другим серой живой цепью поднимались волки. Звериные глаза светились яростной злобой. Я огрела первого по голове огрызком кочерги, но тот только тряхнул башкой.
– Сдохните, твари! – Касия метнула один за другим три ножа. Потрясающая точность!
Я стояла у лестницы и обломком металла лупила с исступлением по каждой шерстной макушке, однако помогало это мало. Особенно когда вервольфы раскусили нашу тактику. Следующий волк не поднимался, он практически летел. Первым огромным прыжком преодолел лестницу, уклонившись от моего удара, вторым приблизился к наемнице, которая выхватила еще один нож – кажется последний – и готовилась его бросить, а третьим навалился саму на Касию. До того, как мощная шерстяная фигура скрыла от меня лицо подруги, увидела на нем не удивление даже, а любопытство.
Время замедлилось в тот момент, когда мощные лапы опустились на грудь девушки, и она, теряя равновесие, стала падать назад. Спина ударилась об хлипкую деревянную стену, которая не выдержала двойного напора и с обреченным хрустом проломилась. Наемница и волк полетели вниз, на улицу, где собиралось все больше и больше тварей.
Я, забыв об остальных врагах, стремящихся наверх, бросилась к проему, и увидела распластанную на спине фигурку подруги, над которой нависает оборотень. Она, наконец, нашла для последнего ножа цель: лезвие воткнулось в шею, на девушку хлынула кровь – попала в артерию. Моя малышка никогда не промахивается… Вервольф взвыл от боли, но, теряя силы, решил напоследок забрать жизнь у противницы… Меня охватило чувство нереальности происходящего, когда мощные челюсти сомкнулись на шее Касии.
– Сдохни, чертова тварь! – выкрикнула, прыгая вниз на пожухлую траву, готовая голыми руками бороться с серым монстром. Упала неудачно, острая боль пронзила ногу. Однако до ног ли сейчас? Впилась пальцами в шкуру волка, но он был уже недвижим и мертв. Подруга, погребенная под его телом, хрипло дышала, вся в крови – чужой и своей.
– Теперь мы точно в заднице, – с трудом проговорила она.
Сердце защемила та боль, которой не испытывала очень давно. Я знаю, как умирают люди, видела это больше сотни раз. Сейчас Касия уходила.
– Все будет хорошо, – соврала ей, но голос предательски дрогнул.
– Да черта с два…
Упала рядом с умирающей наемницей на колени и приникла к ее холодеющим губам с поцелуем. Тело ее била дрожь, руки скрутила судорога.
– Ты лучшее, что было в моей жизни… – сказала тихо, а потом прошептала на ухо свое настоящее имя. Но не уверена, что она успела его услышать.
Жди меня на том берегу, если за пеленой жизни есть что-то кроме вечной тьмы. Мне тоже осталось не больше минуты.
21. Убей меня
Стояла рядом с мертвым телом подруги и тушей серого волка, не боялась сама принять мучительную смерть, жаждала избавления от этой жизни. Оборотни окружили, но не нападали, поводили носами, щерились, обнажая острые клыки.
– Ну, чего вы боитесь, твари? – обвела взглядом злобные морды. – Чего ждете?!
Продолжали стоять, готовые к атаке, но не решающиеся на нее. Я нагнулась, с чавкающим звуком вытащила из шеи убитого волка нож – очень сомнительная самооборона, конечно, но хотела умереть с тем же достоинством, что и Касия.
