– Если вы и правда беспокоились, то достаточно того, что вам теперь известно: мое заключение не будет долгим.
Покорно кинула, хотя слушаться его не собиралась. Ожидать, пока адвокат поднимет на уши общественность, попадет, наконец, к Гриру, поговорит со своим клиентом, найдет Касию, подготовит ее для допроса – это слишком долго. Чем больше дней проведет Ланс в тюрьме, тем обширнее и сложнее паутина, которую сплетут вокруг него король и Мирт с помощниками. И тогда они могут отказаться от плана, в котором я становлюсь женой, а потом и вдовой герцога. Нельзя, чтобы меня выкинули из этого уравнения и нашли способ нейтрализовать советника по иностранным делам без моего участия.
Дверь скрипнула, и в камеру заглянул стражник. Он оторопел, увидев нас на кровати, смотрел несколько секунд молча, и лишь потом решился открыть рот.
– М-магда, – толстяк начал заикаться. – Все в порядке?
– Абсолютно, – заверила его, отстраняя пышущего жаром Грира. Как же не хочется покидать его. – Допрос прошел успешно.
– Странные у вас в тайной полиции методы, – хмыкнул охранник.
– Зато действенные, – я встала и пошла к выходу, страж отстранился, пропуская меня вперед.
Уходя, бросила взгляд на герцога. С какой ненавистью глядел он на представителя закона. Откровенно говоря, я и сама была готова свернуть ему шею, чтобы вернуться к герцогу и продолжить то, о чем умоляло тело.
28. Раненая волчица
На повозке до Волчьего угла ехать долго, но сегодняшний день меня и так слишком утомил, поэтому верхом скакать не хотелось. Извозчик, к счастью, был неразговорчив, и удалось немного подремать. Снился Грир. Я стою с ножом, хочу убить его, потому что настало время, а он просто смотрит. Пытаюсь вонзить клинок ему в грудь, но промахиваюсь раз за разом, рука не может поразить цель, хотя он даже не пытается уклониться.
– Приехали, миледи! – скрипучий голос кучера вернул к реальности.
Уже наступили сумерки, в домиках горел свет. Значит, дорога заняла не меньше пары часов.
– Побудьте тут, – попросила я. – Решу пару вопросов, и вернемся в город.
Извозчик меланхолично кивнул:
– Как скажете.
Решительно направилась к таверне. Почти не сомневалась, что меня тут узнают. Главное – чтобы не попытались отомстить. Но раз уж Касию убивать не стали, то и у меня есть шансы. К тому же на этот раз я взяла с собой оружие – в корсете был спрятан тонкий стилет, который выручал уже не раз.
Когда вошла внутрь, сразу два десятка желтых недобрых взглядов впились в меня.
– Добрый вечер, – поприветствовала селян, явно не излучающих дружелюбие.
– Убирайся, сука! – крикнул пьяный старик. Кружка пива, которую он держал в дрожащих руках, по габаритам превосходила его коротко стриженую голову. Остальные посетители стали перешептываться. – Ты приносишь нам беду и смерть!
Не только вам, поверь.
– Меня послал Грир! – громко сообщила я, встав в центре зала.
Шуршание голосов мгновенно стихло. Едва ли герцога тут любили, но боялись – это точно. Даже в ту ночь, когда на нас с Касией напали, думаю, меня уберег его запах, и потому лишь один безумец решился посягнуть на собственность Ланса.
– Че ж он сам не пришел? – ехидно спросил старикашка.
– А это вас не касается, – ответила холодно, стараясь изобразить высокомерно-равнодушную манеру общения советника по иностранным делам. – Мне нужна та девка, которую вы обратили.
– Зачем? – это говорил уже не словоохотливый дед, а приземистый темноволосый мужчина средних лет, стоящий в углу зала с дымящейся курительной трубкой. – Милли теперь одна из нас, несмотря на все, что натворила, когда была человеком. Но женщина умерла, а волчице место среди ее сородичей.
– Я должна хотя бы поговорить с ней.
– Мы не можем проигнорировать просьбу вожака, – с сожалением проговорил мой собеседник, а затем продолжил желчно: – Но мы можем отказать тебе, принесшей нашей стае столько боли.
– Я не убила ни одного оборотня, – призналась честно. – А убийца вервольфов теперь одна из вас. Почему вы так злы именно на меня?
– Потому что не столько важно, что творят люди, они всегда были к нам безжалостны, но из-за тебя волк убил волка. Грир уничтожил Клиффорда.
– Он защищал то, что ему принадлежит.
– Он нарушил главный постулат кодекса – не делать зла своей стае. Но как вожак Грир не ответит за свое преступление. На тебя это правило не распространяется, – мужчина гадко улыбнулся. – Ты же знаешь, что нам не нужно ждать полнолуния, чтобы разорвать тебя на куски?
– Отлично знаю, но еще уверена, что вы не посмеете меня тронуть, потому что повторить судьбу Клиффорда не захочет ни один из вас.
– Герцог не станет истреблять всю стаю из-за глупой девчонки! – засмеялся оборотень. Почувствовала, что за бравадой и громким хохотом скрывается сильное сомнение.
– Ну так вперед! – совсем осмелела я. – К утру в деревне ни будет ни одной живой души, а опустевшие дома сожрет пламя. Давайте же, нападайте! Рискните своими шкурами! Или немедленно отведите меня к Милли, и мы закончим это балаган, а Грир никогда не узнает, что вы решили пойти против его воли.
Оборотни снова зашептались, разговорчивый старик задумчиво почесал голову, открыл почти беззубый рот, чтобы снова ляпнуть что-то, но сосед по столику злобно на него шикнул. Дед скривился, но перечить не стал.
– Хорошо, – сказал мужчина после недолгих, но напряженных раздумий – между его бровей залегла морщина глубиной в полдюйма. – Давай навестим Милли. Говори с ней сколь угодно, если сможешь. Но только посмей сделать что-то худое – пожалеешь.
– И в мыслях не было вредить вам, – сдержанно ответила я, хотя хотелось еще попугать вервольфов герцогом, уж очень приятно было видеть страх в их глазах.
– Не спускай с нее глаз, Пирс! – выкрикнул старик.
– Уж поверь, не спущу, – мужчина, отвечая деду, глядел прямо мне в глаза.
Мы вышли из таверны, уже совсем стемнело, на убывающую луну то и дело набегали тучи. Мой извозчик дремал на козлах, лошадка, склонив голову, пила из лужи, и отвлеклась от этого занятия только когда мы с провожатым прошли совсем рядом.
– Можешь хотя бы мне сказать, для чего вам девчонка? – спросил Пирс, помогая мне перебраться через грязный участок на дороге. – Я другим не разболтаю.
– Не могу.
Доверяться незнакомцам не хотела. Едва узнают, что страшный герцог в тюрьме – могут почувствовать себя безнаказанными, и я стану либо поздним ужином, либо ранним завтраком. А, быть может, напротив, захотят помочь? Мало ли что там гласит их странный кодекс… Нет, нельзя рисковать!
– Как хочешь, – недовольно сказал мужчина, открывая дверь большого заброшенного амбара.
