– Кто тут?
– Это я. Кирби.
Джесси яростно обнимает ее, по-детски восторженно и по-взрослому сильно.
– Добро пожаловать домой. Я так по тебе скучала.
Кирби вздыхает, закрывая глаза. Это был долгий день.
Get Back
[59]
В день, когда близнецам исполняется восемь дней, Нил Армстронг, Базз Олдрин и Майкл Коллинз возвращаются в атмосферу Земли. От Ангуса Блэр получила только телеграмму, тоже восемь дней назад. Муж не позвонил в больницу, не позвонил домой. А значит… Что же это значит?
Джоуи Уэйлен присылает восемь розовых роз и открытку: «Поздравляю, сестренка!» А это совсем не то что «Я полюбил тебя первым. Навеки твой, Джоуи».
Блэр чувствует себя потерянной, как астронавт, оторвавшийся от корабля. Она одинока, растерянна, брошена.
Прямиком с парома, прибывшего с Виноградника, появляется Кирби, и Блэр светлеет. Вернулась ее наперсница. Но когда Блэр рассказывает Кирби, что чувствует себя обделенной, ведь она умудрилась потерять и Ангуса, и Джоуи, сестра упирается руками в бедра и выдает целую лекцию.
– Что бы сказала Бетти Фридан? Тебе не нужен мужчина. Ты сама можешь вырастить близнецов. Я помогу. Мы все поможем.
Блэр полна скепсиса. И в довершение ко всему она до сих пор выглядит беременной! Уже не такая огромная, как перед родами, но примерно того размера, какого была на четвертом или пятом месяце. Ее груди гигантские и тяжелые, как мешки с песком, а соски кажутся двумя пылающими точками.
Несмотря на это, Блэр обожает кормить близнецов сама. Когда их крошечные ротики тянут молоко, оно вытекает самым естественным образом и тело практически сияет от облегчения. Блэр расслабляется, только когда кто-то из детей прикладывается к груди, хотя ей и кажется, что в этот момент она похожа на корову. Кейт постоянно твердит, дескать, нет ничего постыдного в переходе на молочную смесь.
– Я нужна им, мама, – возражает Блэр. – Просто позволь мне кормить детей.
Все в восторге от малышей! Кейт, Дэвид, Джесси, даже Экзальта.
Кирби оказывается самой полезной из всего семейства. Она прекрасно ладит с детьми и всегда помнит, что перед каждым кормлением нужно принести Блэр высокий стакан воды со льдом и холодную бутылку пива. Как только близнецы прикладываются к груди, Блэр начинает отчаянно хотеть пить, а пиво, как считается, увеличивает количество молока у матери. Возможно, это всего лишь старая байка, но Блэр неохота выяснять. К тому же пиво всегда улучшает ее настроение.
Кирби не тревожит, что грудь Блэр превратилась в цеппелин, и воркует слова поддержки, называя сестру «мамочкой». Как только один из близнецов заканчивает есть, Кирби берет малыша или малышку в качалку, пока ребенок не срыгнет.
– Просто чтоб ты знала, – говорит она сестре, – я напеваю им песни протеста.
– Лучше и придумать невозможно, – отвечает Блэр.
Именно Кирби приносит наконец вторую телеграмму от Ангуса.
ЗАВТРА ВЫЛЕТАЮ ОБРАТНО. ПРИБУДУ НАНТАКЕТ СУББОТУ ПОЛДЕНЬ.
– Ангус собирается на Нантакет. В субботу. – Блэр внезапно кажется, что она сейчас потеряет сознание. – Что же мне делать?
– Поговорить с ним, – спокойно отвечает Кирби, – и постоять за себя. Ты чудесная мать, но, кроме этого, обладаешь кучей разных талантов. И если не станешь их использовать, те просто завянут. Ангус должен признать это.
– Хорошо, – соглашается Блэр.
– Знаешь что, – добавляет Кирби, – если ты считаешь, что сможешь недолго справиться с детьми одна, в субботу я заберу всех отсюда. Спланирую прогулку на лодке, чтобы вы с Ангусом могли побыть наедине.
– Спасибо, – благодарит Блэр. Она решает не говорить Кейт и Экзальте о приезде Ангуса: вдруг муж не останется.
В субботу Кирби выполняет обещание и подбивает всю семью, включая приехавшего на выходные Дэвида, отправиться на яхте на Коату. Кейт не хочет оставлять Блэр в одиночестве, но дочь настаивает, что справится. Рано или поздно ей надо научиться самостоятельно заботиться о детях.
Как только все отправляются в сторону клуба «Поле и весло», неся спасательные круги и корзину для пикника, Блэр кормит малышей, дает им срыгнуть, и те успокаиваются. Оба смотрят на мать круглыми внимательными глазами, как будто знают, что сейчас произойдет что-то важное.
– Вот именно, – объясняет Блэр. – Сегодня вы встретитесь с папочкой.
Она плачет – после родов эмоции стали совершенно неуправляемыми – и понимает: больше всего пугает не то, что Ангус не хочет ее, а то, что он не хочет детей. Но именно муж сделал ей близнецов и тем самым разрушил надежды на получение высшего образования, и именно у него хватило наглости завести роман. Поведение Ангуса непростительно, но Блэр очень сильно хочет его простить. Она без ума от детей и спустя всего девять дней после их появления на свет не может представить без них жизнь.
Но детям нужен отец.
А еще – к черту Бетти Фридан – Блэр хочет, чтобы муж вернулся.
Близнецы засыпают, и она тут же долго плещется в горячем душе прямо в особняке – будь дома Экзальта, ни за что не позволила бы, – а затем расчесывается и надевает новое светло-голубое клетчатое платье, беременного фасона, но очень милое. Блэр наносит макияж, брызгается духами, вдевает жемчужные серьги. Затем она закуривает сигарету и ждет на заднем дворе.
В десять минут двенадцатого подъезжает машина.
Следом хлопает дверь.
Блэр спешит в дом, но ждет в конце коридора, пока не раздастся стук. И лишь затем медленно, очень медленно направляется к входной двери.
Открывает и видит… разумеется, мужа.
– Блэр! – восклицает Ангус.
Он выглядит… иначе. Похоже, неделями не брился, отпустил бороду, а сильно отросшие волосы кажутся неряшливыми.
В очках муж похож на Джона Леннона или революционера Эбби Хоффмана. На нем джинсы – Блэр пытается вспомнить, видела ли она когда-нибудь Ангуса в джинсах, – и серая футболка с зелеными буквами МТИ спереди. Обут Ангус в пару плетеных сандалий. Такое впечатление, что муж не трудился в Центре управления полетами, а тусовался в Хейт-Эшбери с поклонниками Jefferson Airplane.
И все же этот новый облик – веселый и расслабленный – дает Блэр надежду. Может, Ангус изменился. Если бы он появился здесь в привычном костюме и с короткой стрижкой, их отношения остались бы прежними, то есть неудовлетворительными.
А что, если Ангус изменил стиль под влиянием Трикси?
Вдруг Трикси – одна из тех, кто не бреет ноги и не моет волосы, может, даже увлекается групповухой и экспериментирует с ЛСД.
