– Подлинный царь притягивает ее, – пояснил Дубан, – а она притягивает подлинных царей, потомков Еноха.
– Я – царь! – безнадежно сказал Гиви. – Мама говорила, что это мы, грузины, – потомки Александра Македонского! Он свой гарем у нас бросил, на Кавказе!
– Он по гарему в каждой богом забытой дыре оставил, судя по россказням, – пожал плечами звездочет, – так что насчет тебя я не знаю. Но знаю доподлинно, что Искандер Великий велел плотно завязать глаза нубийским ослам, взял скрижаль сию, собрал верных, надежных и отправился в сердце гор! Ибо теперь путь туда открыт и безопасен!
– Ты решай, что делать, командир, – нетерпеливо произнес Яни, – свой вертолет я поставил во внутреннем дворе, так что забирать всех надо, пока не поздно.
– Ясно, – вздохнул Гиви. – Так куда они направились, о Дубан?
– Говорю же тебе, в сердце гор Мрака, к Черному камню! Ибо открылось Царю Времен, что потребно установить сию скрижаль на Черном камне и прочесть заклинание, там запечатленное. И тогда на тебя снизойдет сила, которой еще не было в мире.
– А… Миша может сказать?
– Может, – угрюмо подтвердил Дубан, – он же царь!
– И что будет?
– Он будет воистину Царь Времен, – угрюмо проговорил Дубан. – Его остановить будет нельзя.
– Ясно, – устало сказал Гиви. – Значит, он обретет силу, какой еще не было. Тогда такой вопрос, о Дубан. Ежели, как ты говоришь, Искандер Великий от начала времен с собой таскает сию скрижаль, то какого ифрита он ее не прочел в первое свое появление в Ираме?
– Ее нельзя просто прочесть, – пояснил Дубан, – ее надо прочесть в должное время в должном месте.
– Ну так отвез бы ее на этот… Черный камень. Он, насколько я помню, хотел омыть сандалии в Индийском океане и вообще править миром! Разве не за этим он пришел в Ирам? Не за силой? Не за властью?
– Командир, уходить надо…
– Он и хотел сие сделать, о любопытный, – вздохнул Дубан, – и уже перегнал в Ирам нубийских ослов…
– Опять нубийские ослы! – застонал Гиви.
– А без них – никак! – отрезал Дубан. – Ибо нет солнца в горах Мрака, и на самом ужасном месте во всем подлунном мире надобно установить сию скрижаль! Однако ж велика была отвага Двурогого, и дух его взыскал подвига! Но тут печальный конец его постиг…
– Насколько я знаю, – деловито произнесла Алка, – отравили его.
– Вот именно! Некий мерзопакостный старец, именующий себя его наставником…
– Аристотель, – подсказала Алка.
– Верно говоришь, о женщина. Этот проклятый Аристотель под видом воды из источника жизни прислал смертный яд.
– Учитель, – прокомментировал Гиви, – имел право.
Бубух!
В проломе дворцовой стены было видно, как новый столб огня и дыма вырвался из далекой пропасти. Он мотался взад-вперед над горами, точно гигантская рука, слепо шарящая в небе.
– Ясно, – вздохнул Гиви. – Яни!
– Да, командир!
– Обойдемся без нубийских ослов! Поднимай ребят! Посмотрим, что там за пропасть! Пойдешь со мной, о Дубан. Как местный специалист…
– Или ты совсем потерял разум, о Гиви? – возмутился Дубан. – Чтобы я по своей воле полез в чрево этой нечисти!
– Полезешь не по своей! – сухо сказал Гиви.
– Чистая механика, отец, – доброжелательно пояснил Яни, – винты, подъемная сила… Ты что, вертолетов не видел?
– Доселе Бог миловал, – пятясь, ответствовал Дубан.
Гиви вновь вздохнул. В ответ тяжким вздохом отозвались стены дворца. По лазурной стене побежали трещины.
– Все! – сказал он. – Я данной мне властью прекращаю бесплодные рассуждения и перехожу к решительным действиям. Алка, – велел он, – двигай к вертолету! И быстрее, пока тут все окончательно не рассыпалось! Шевелись же, о звездозаконник, неужто слабая женщина храбрее тебя?
– Это не женщина, – здраво ответствовал Дубан, – это казнь египетская!
– Сказано, лезь, о болтливый!
Вертолет во внутреннем дворике ревел, как взбесившийся нубийский осел. Несколько десантников крутились около, еще один сидел в люке, свесив ноги. Яни на бегу что-то орал в рацию.
Гиви втолкнул Дубана и прыгнул сам – как раз вовремя, чтобы оглянуться и увидеть, как изящная башня обсерватории медленно кренится набок, а потом оседает вовнутрь.
* * *
Вертолет снижался. Пилот растерянно обернулся к Гиви.
– Что это, командир? – заорал он, перекрикивая шум моторов.
Скалы вдруг распахнулись – так, расходясь в сторону, раскрываются лепестки гигантского цветка. Даже в ослепительном свете прожекторов было видно, как из каменных недр бьют в черное небо столбы пламени. Земля тряслась так, что контуры гор казались смазанными.
– Не знаю! – орал в ответ Гиви, зубы которого стучали то ли от вибрации машины, то ли просто от страха. – Но нам туда!
– Командир, это опасно!
– Слушай, я сказал, спускайся!
Вертолет завис над относительно ровным участком и неохотно опустился. Гиви выбрался наружу. Вместо ожидаемого мрака вокруг трепетало слабое свечение, воздух пульсировал, точно где-то поблизости билось гигантское огненное сердце.
– Ну и ну! – Яни присел на полусогнутых, одной рукой придерживая беретку, другой рассеянно лаская висящий поперек груди автомат. – Что у них тут, командир? Секретная база?
– Хуже! – вопил Гиви, озираясь по сторонам. – Это такое… а кстати, что это, о Дубан?
– Не знаю! – вопил в ответ Дубан, прижимаясь к корпусу вертолета и явно считая его самым безопасным объектом. – Это запретное место! Неназываемое! Туда никто не ходил со времен Искандера!
– А где Миша?
– Там! – Дубан в ужасе вытаращил безумные глаза.
– А камень этот где?
– Там!
– И как он пробрался туда? – безнадежно спросил Гиви.
– Под скалами есть проход. Там вечный мрак и недвижимый воздух, но человек способен пересечь его – даже животное способно, ежели оно…
– Знаю-знаю… Нубийский осел!
– Командир, он что, секретное оружие испытывает, ваш Миша?
– Типа того, – неопределенно отозвался Гиви.
Яни озабоченно поглядел на индикатор и недоуменно покачал головой:
– Чисто, надо же!
– Это не бомба, – пояснил Гиви, – это… – Он запнулся.
По земле, как по поверхности моря, прокатилась волна – она подбросила на себе вертолет, вздыбилась под ногами и прошла дальше, досадливо стряхивая валуны и приподнимая утесы. За волной накатил ровный низкий гул.
– Что-то очень страшное, – неопределенно заключил Гиви.
