– Не знаю.
– Под словом «сюда» я подразумеваю квартиру Брогана.
– Не знаю.
– Что она вам сказала?
– У меня не было возможности поговорить с ней.
– Я не об этом вас спрашиваю.
– А я вам отвечаю на вопрос.
– Она сказала вам, когда пришла в квартиру Брогана?
– Повторяю, у меня не было возможности спросить ее.
– Мне нужны точные, конкретные сведения.
– Я даю их вам.
– Когда пришла сюда ваша секретарша?
– У меня не было возможности поговорить с ней.
– Она пришла с вами, не так ли?
– У меня не было возможности поговорить с ней.
– Она не является вашей клиенткой, она только ваша
секретарша.
– Откуда мне знать, что она не моя клиентка? Откуда мне
знать, что вы собираетесь делать? Вы дошли до того, что готовы обвинить ее в
предумышленном убийстве.
– Ей-богу, Мейсон, – Голкомб вскочил на ноги, – у меня
хватит смелости, чтобы обвинить вас в преднамеренном убийстве, не сомневайтесь.
– Вы мне угрожаете?
– Да, черт возьми, – закричал Голкомб, – я вам угрожаю и
сделаю это!
– Прекрасно. Ввиду заявления, которое вы только что сделали,
я отказываюсь от дачи каких-либо показаний до консультации с адвокатом.
– С адвокатом?! – завопил Голкомб. – Вы сами адвокат, и
чертовски хороший адвокат, хотя мне и неприятно это признавать.
– Самый лучший адвокат не может быть своим собственным
клиентом. Если мне будет предъявлено обвинение в убийстве, я должен
посоветоваться с адвокатом.
– Откуда я могу знать, предъявят ли вам обвинение в
убийстве?
– Вы сказали, что сделаете это.
– И сделаю, если приду к выводу, что улик для этого
достаточно.
– Ну и как, достаточно?
– Пока не знаю.
– В таком случае я не знаю, захочу ли давать вам показания.
Я уже сказал, что на девять часов у меня была назначена встреча с Броганом, что
я пришел на эту встречу. Возможно, я пришел на несколько минут раньше,
возможно, немного опоздал. Я просто не догадался посмотреть на часы, даже не
знаю, точно ли они ходят. Я знаю, что Броган оставил для меня на двери записку,
где предлагал войти в его квартиру и подождать. Я задержался на улице. Когда я
пришел, то увидел, что моя секретарша, Делла Стрит, заходит в квартиру Брогана,
он идет за ней, а Сильвия Этвуд замыкает шествие. Я успел как раз вовремя,
чтобы пойти следом и закрыть за нами дверь.
Броган сразу начал нам объяснять, что всю ночь играл в
покер, что ужасно торопился на обратном пути и остановился только для того,
чтобы выпить чашку кофе. Он сказал, что чувствует себя не совсем хорошо, и
извинился за опоздание. Я не смотрел на часы, но из его слов понял, что было
уже начало десятого.
– Тогда вы сами опоздали на эту встречу, – сделал вывод
Голкомб.
Мейсон промолчал.
– Вы сразу пошли к Брогану после того, как припарковали
машину?
– После того как припарковал машину?
– Да.
– Да.
Голкомб нахмурился:
– Что-то в вашей истории не все сходится.
Мейсон пожал плечами.
– Вы сразу пошли к Брогану?
– Конечно, а куда же еще?
– Вам пришлось искать место для парковки машины. Женщины
поднялись раньше вас.
Мейсон зевнул.
– Они поднялись раньше вас?
Мейсон улыбнулся:
– Я уже дал показания, сержант Голкомб. Ввиду того что вы
намерены обвинить меня в предумышленном убийстве, я отказываюсь от дачи
дальнейших показаний, пока мне не предоставят адвоката. Полагаю, я в своем
рассказе не упустил ничего, что могло бы помочь вам в расследовании, и у вас
нет оснований думать, что я утаиваю от вас какую-то информацию. Но я не намерен
раскрывать свои профессиональные тайны.
– По какому делу вы пришли к Брогану?
– Я не скажу вам этого.
– Вы можете сказать, является ли миссис Этвуд вашей
клиенткой?
– Да.
– Что вы для нее делали?
– Оказывал услуги юридического характера.
– Какие именно?
Мейсон пожал плечами.
– Броган говорит, что речь шла о какой-то магнитофонной
записи.
– Неужели?
– Он сказал, что нигде не мог найти эту запись. Он думает,
что ее взяли у него вы.
– Ну и ну.
– Вы взяли магнитную пленку в квартире Брогана?
– Нет.
– Вы знали, что Фрич жил в квартире напротив Брогана под
именем Фрэнка Риди?
– Вы хотите сказать, что Фрич жил рядом с Броганом? –
удивленно спросил Мейсон.
– Именно так.
Мейсон поднял брови и присвистнул.
– Значит, не знали?
Мейсон промолчал.
– Ну, говорите же.
– Я уже все сказал.
– Вы не ответили на мои вопросы.
– Я не намерен отвечать на все ваши вопросы. Мне нужно их
разграничить.
– И где же вы хотите провести эту грань? Только выражайтесь
яснее, я записываю ваши слова.
– Я провожу очень четкую демаркационную линию, сержант
Голкомб. Ваши вопросы сводятся к двум основным категориям.
– Хорошо. К каким?
– Те, на которые я хочу отвечать, и те, на которые я не хочу
и не буду отвечать.
Лицо Голкомба налилось кровью.
– Очень интересную позицию занимает адвокат, черт возьми!
– А что вы мне предложите?
– Я советую вам отвечать на все вопросы, в противном случае
вы попадете в чертовски трудную ситуацию.
– Я уже это слышал. Вы даже обрисовали мне эту ситуацию,
пообещав обвинить меня в предумышленном убийстве. Так вот, сержант, я
внимательно и терпеливо слушал вас, я находился здесь в то время, как
допрашивали других свидетелей. Я считаю, что вы совершили большую глупость,
распорядившись никого не выпускать из этого дома. Я – адвокат. В этом городе у
меня есть офис. Вы всегда можете найти меня там. А сейчас я ухожу.
